не море. Это бескрайняя, бесчисленная стая серо-голубых птиц. Птицы расправили крылья, шумят, волнуются, готовятся взлететь. Но не взлетают. Вдалеке бесконечная стая сливается с горизонтом.

Я подхожу к самой кромке воды. Мои красные сапоги проваливаются в мокрый песок. Белопенные кончики птичьих крыльев касаются носков сапог. Море порхает у ног. Хочется просто стоять и не двигаться, не разговаривать.

Недалеко от меня останавливается Виктор. Закрывает глаза. Дышит морем. Гладкие пряди волос поднимаются на ветру, как вороньи перья. Длинные полы его чёрного пальто треплет ветер. Вид Виктора становится ещё более демоническим и слегка романтичным. Я смотрю на его тонкий профиль с прямым носом и вдруг понимаю, что он красив. Как юный коварный принц в какой-нибудь сказке-фэнтези.

Это море виновато. Оно изменяет взгляд на всё и всех.

Я тоже закрываю глаза. Кажется, что огромное море накрывает меня, маленькую и ничтожную, целиком.

Снова идём по берегу непонятно куда. На пути попадаются ямки, ямы, ямищи. Рядом с ними – горы песка.

– Кто всё это нарыл? – заглядывает в яму Бэмби. – Здесь копошатся чудовища?

– Это искатели янтаря. Ищут «солнечный камень», – поясняет Август. – Янтарный слой может лежать на разной глубине. Наверное, мелкотня есть ближе к поверхности.

Мы присаживаемся возле одной из песчаных пирамид и начинаем копаться в песке. Везёт только мне. Я нахожу две янтаринки – жёлтую, как цветочный мёд, и коричневатую, как сосновая смола. Точнее, это и есть застывшая смола. «Слёзы деревьев». У меня глаза чуть не выскакивают от радости и от желания найти ещё и ещё… Судорожно перебираю песок. Теперь я понимаю, что такое золотая лихорадка. Моя лихорадка – янтарная. Меня знобит и потряхивает. Может, потому что мои сапоги промокли насквозь.

Янтарные камни – сколотые, неровные, будто их обкусало морское чудовище. В одном есть дырочки. Ко мне тянется сразу несколько рук. Я осторожно показываю крошки сокровищ и прячу в карман.

– Просто добытчик янтаря их выкинул, они слишком мелкие, – смеётся Неля.

– Зато похожи на кусочки солнца, – отвечаю я.

– Янтарь так и называют – «дар солнца» или «слёзы моря», – говорит Август.

– Как романтично! – хохочет ещё громче Неля.

Мы снова бредём вдоль берега.

Август начинает объяснять Неле, отчего в янтаре образуются дырочки, пузырьки и пустоты. Она не слушает, игриво смотрит на него и поправляет чёлку. Я прислушиваюсь, мне интересно. Оказывается, смола не всегда превращается в янтарь, а только если, затвердев, попадёт в воду – в озеро или в море. Без воды смола просто высохнет. Август чувствует мой интерес и смотрит на меня. В его глазах отражается море – серо-голубое.

Может быть, Август потому так редко говорит, что его слова имеют цену.

– Янтарь – поделочный камень? – спрашиваю я.

– По-моему, полудрагоценный. Но отдельные минералы могут считаться драгоценными.

– Какой ты умный! – восхищается Неля, сцапав Августа за локоть и уводя его от меня подальше.

Виктор предлагает мне держаться за него. Я то и дело проваливаюсь в песок и спотыкаюсь. Бэмби и Великан бурно обсуждают футбольные матчи, девчонок и бренды кроссовок. Бросаются нецензурными словечками, от которых режет слух. Думают, они от этого взрослее. Меня передёргивает. Я ещё не знаю, что вскоре к этому привыкну.

Виктор разговаривает вежливо, важно и со мной, и с другими. Август снова молчит, а если говорит, то тихо и лениво, но властно, и все его слушают. Жесты у него замедленные, величественные. Избалованный юный король.

Обратно мы возвращаемся вовремя, к обеду. Потому что Неля всю дорогу контролирует время в пути. Неля знает расписание завтраков, обедов и ужинов. Неля всегда «в моменте».

Мои красные сапоги хлюпают, идти неудобно.

– Ты чего хромаешь? – спрашивает Виктор. – Ногу натёрла?

Мотаю головой и счастливо улыбаюсь:

– Я набрала полные сапоги моря!

У входа в гостиницу я сажусь на крыльцо, снимаю обувь и вытряхиваю из неё мокрый песок.

– Ого! Посмотри, может, там ещё пара килограмм янтаря! – веселится Бэмби.

Великан гогочет.

– Хочешь, я тебя на руках донесу? – спрашивает Виктор.

Точно не хочу.

В холле мы натыкаемся на Кальмара.

– Вечером после ужина собираемся здесь, в холле, – говорит он на ходу. – Завтра экскурсия, надо обсудить.

– Даже не спросил, где нас носило, – проговорил ему в спину Бэмби. – Я думал, ругаться будет, что мы далеко ушли.

– Вряд ли он заметил, – усмехнулся Август.

В столовой

Я пошла в номер 13 переодеться в сухую одежду. Неля узнала, где столовая, что дают на обед, заняла нам столик и забежала за мной. Для неё важно появиться в компании. Вышло так, как хотела Неля. По дороге мы встретили мальчишек.

Являемся всей толпой. Вижу Филю возле раздачи. Он одинок. Смотрю в сторону, лишь бы не прицепился. Но Филя уже не надеется на меня. Отворачивается, дуется, как ребёнок.

Великан нарочно толкает его плечом. Бэмби хохочет. С Филиного подноса падают вилка, ложка, нож. Я отвожу взгляд. Пусть сам выкручивается, не заступаться же мне за него.

– Не забывай, что ты мне должен, тормоз! – вполголоса рычит Великан.

– У-у, – демонстративно озирается Бэмби. – Похоже, у нас тут только две нормальные девчонки. Остальные все – лохушки какие-то или детсадовцы.

– Фу-ты, посмотреть не на что, – подтверждает Великан, щурясь.

Мне становится неудобно за их слова. Как так можно? Мне-то всегда кажется, что кто-нибудь лучше меня. Да что там, все лучше меня!

Мы всей компанией усаживаемся за лучший столик в углу.

Невольно озираюсь. В самом деле, девчонки невзрачные. Дело не в одежде и не в макияже (он или отсутствует, или неумело применён). Просто девчонки кажутся какими-то запылёнными и скучными. Взгляды – унылые или робкие. Глаза не горят.

– Никакие, – подтверждает мои мысли Великан, тут же теряет интерес к людям и с аппетитом принимается за еду.

Виктор стремительным взором оглядывает зал. Он вообще всё делает стремительно и резко, по-чаячьи. Недаром ему досталась такая говорящая фамилия – Чайка. Я услышала, когда он диктовал имя администратору. Виктор ни за что не зацепляется взглядом и важно желает нам приятного аппетита.

Август не удостаивает никого своим августейшим взглядом и не озирается. Нелли заигрывает с ним за столом. Толкается, смешит, дурачится. Август улыбается и кажется довольным. Кроме нашей группы в столовой пока никого нет. Ещё три стола по шесть мест свободны.

– Ну чего, куда пойдём? – спросил Бэмби.

– Может, по комнатам и отдохнём? – предложила я.

Мне хотелось пойти в номер 13, полюбоваться янтарями, подумать, пообщаться с самой собой. Может, порисовать, я же взяла с собой скетчбук.

– Да ты что! – замахал на меня руками непоседливый Бэмби. – Успеешь