по квартире и бросает на свою кровать. То, как он стоит надо мной, по-мальчишески небрежно стягивая с себя толстовку. Его футболка слегка приподнимается, волоча за собой толстовку, и я вижу твердый пресс и ярко выраженную V-линию.

— Давай, — говорит он, глядя на меня сверху вниз. — Что бы ты хотела, чтобы я сделал, принцесса? Я знаю, какой ты можешь быть властной. Приказывай мне.

Влажные струйки стекают по моим ногам, мое ядро сжимается от его слов.

Развязав пояс, я расстегиваю плащ и приподнимаюсь на локтях. — Поцелуй меня.

Его взгляд пробегает по моему телу: прозрачный розовый лифчик и трусики, едва скрывающие меня от него, мои длинные ноги, мои ступни в блестящих розовых туфлях Louboutins. Я не могу разобрать выражение его лица, но в его щеках горит краска, а в глазах — неприкрытый голод.

Он опускает одно колено на кровать, прямо между моих ног, и падает вперед, опираясь на руки, руками подперев мою голову. — Где?

Теперь я немного нервничаю. Я ожидала, что он развалится на части при виде меня. Его уверенность настолько противоречит его мягким манерам, что это смущает. Но я же Серафина, мать ее, Розенталь. Если он думает, что я просто растекусь лужицей и превращусь в бессвязное месиво, то он жестоко ошибается.

Я показываю на свои губы. — Вот.

Он повинуется, медленно целует меня в губы.

— Где еще? — бормочет он мне в губы.

Я показываю на свою челюсть, затем на шею. — Вот. Там…

Он целует и то, и другое влажными, затяжными поцелуями.

— Мм… — Его голос — низкий, глубокий рокот. — Где еще?

Я показываю на место между грудями, где крошечные перламутровые пуговки украшают центр бюстгальтера. — Там тоже.

— Мм. — Он скользит рукой к моей талии, наклоняет меня к себе и прижимается ртом к моим грудям. — Где еще, принцесса?

Глядя ему прямо в глаза, я показываю на свои груди.

Он смотрит на них, все еще покрытые розовым кружевом. На мгновение я ожидаю, что он споткнется, начнет шарить руками в поисках застежки, пытаясь расстегнуть лифчик. Но он этого не делает. Вместо этого он наклоняется и целует основание моего горла, проходя по линии между грудями, целует и там.

А потом он целует мою грудь через кружево. Сначала я едва чувствую его губы, но потом он закрывает рот на одном соске. Он прижимает к нему язык так, что я чувствую и влажный жар его языка, и текстуру кружева. Мои глаза закатываются, и я закрываю их со вздохом удовольствия.

Под его губами моя кожа становится сверхчувствительной, каждый нерв оживает. Мои соски напрягаются, и я выгибаю спину, вжимаясь в его рот, желая большего.

Но он отстраняется, оставляя лишь мокрые кружева моего бюстгальтера. Я перевожу дыхание и поднимаю на него глаза.

— Хочешь, я сниму его? — спрашиваю я, показывая на лифчик.

— Нет, — говорит он, к моему удивлению. — Оставь его. Сними пальто.

Я делаю, как он говорит, и отбрасываю черный плащ. Никто из нас не смотрит, куда он упал. Когда я ложусь на спину, Ной опускается ко мне, но я упираюсь острым каблуком своей блестящей розовой туфли ему в грудь. Он приподнимает бровь, и я нажимаю сильнее, впиваясь каблуком в его кожу.

Уголок его рта кривится в полуухмылке. — У тебя прямо-таки злая натура, ты знаешь об этом?

Я смеюсь, низко и мягко. — Ты думаешь?

— Мм, да. — Он берет мою ногу в руку, но вместо того, чтобы снять туфлю, он целует мою лодыжку. — Думаю, да.

— Ты ведь не боишься, правда? — насмешливо спрашиваю я, хотя мое дыхание сбивается при каждом поцелуе, хотя сердце бешено колотится в груди, хотя я так возбуждена, что мне больно.

— Нет, — говорит он, целуя внутреннюю сторону моего колена. — Я не боюсь.

— Тебе нравится, когда девушки грубят тебе, Ноа?

— Нет, принцесса, — говорит он, глядя на меня из-под капюшона и лениво ухмыляясь. — Мне нравится, когда ты грубишь мне.

Глава 12

Грязные разговоры, дорогая

Ноа целует мое внутреннее бедро, продвигаясь вверх. Своими сильными руками он вдавливает другую мою ногу, заставляя меня раздвинуть бедра для него. Как будто ему когда-нибудь нужно было заставлять меня. Я делаю это без сопротивления.

Он устраивается между моих ног и смотрит на меня сверху вниз. В его взгляде есть что-то дерзкое и бессовестное: восхищение, желание, голод. С ним не нужно беспокоиться о том, нравится ли ему это, не нужно сомневаться в себе. Под его взглядом я чувствую себя красивой, желанной, восхитительной.

Я снова выгибаю спину и прикусываю нижнюю губу, глядя на него сверху. Его квартира освещена тускло, но все же достаточно ярко, чтобы я могла прекрасно его разглядеть. Его короткие темные волосы, серые глаза. Он удерживает мой взгляд, когда я смотрю на него, и проводит рукой от моего бедра к животу. Он легонько проводит по нему своими сильными пальцами, заставляя мышцы подрагивать под его рукой. Затем его рука опускается ниже, к нежному кружеву моих трусиков. Он потянул за пояс, но не спустил его вниз. Вместо этого он проводит большим пальцем по моей киске, по трусикам.

Ленивая ухмылка возвращается и расширяется. — Ты мокрая.

Я облизываю губы. — Очевидно.

— Я хочу попробовать тебя на вкус, — говорит он.

На мгновение я теряю дар речи от его честности и откровенности. Он отодвигается от меня и аккуратно скатывает трусики с бедер, спуская их по ногам, следя за тем, чтобы они не зацепились за пятки. Затем он отбрасывает их в сторону. Приподняв мои бедра руками, он перекладывает меня на кровать, словно я ничего не вешу, и притягивает к себе, опускаясь на колени у кровати.

Вместо того чтобы опустить голову мне между ног, он облизывает губы, его взгляд медленно путешествует по моему телу, по груди, все еще в лифчике, задерживается на твердых сосках, виднеющихся сквозь намокшее кружево, затем останавливается на моем лице.

Я смотрю на него, покачивая бедрами в его руках. — Ну же.

— Мне нравится смотреть на тебя, — говорит он. — Это возбуждает.

Затем он смотрит вниз, скользит руками по моим бедрам, поднимая мои ноги так, чтобы они закрывали его лицо.

— Ты вся красивая, — говорит он задумчиво.

Он целует меня в киску, мягким, затяжным поцелуем. Он целует влажную щель, его язык проникает между губами, дразня меня. Но в Ное нет ничего напряженного, во всем, что он делает. Он не давит слишком сильно и не спешит. Он целует меня медленно, не торопясь, наслаждаясь, как будто нет