Я лежу, развалившись на сиденье лимузина, положив голову на колени Каяаны и держа телефон над головой. Я хихикаю про себя, пролистывая записи с камеры и отправляя Ною самые возмутительные снимки, которые только могу найти.

— Кому ты их отправляешь? — подозрительным тоном спрашивает Камми. — Это твое злобное хихиканье меня пугает.

— Наверное, Эвану, — ухмыляется Каяна, глядя на меня. — Разве это не финал? Роза и Эван, сидящие на дереве?

— Уже нет, — хмыкает Кэмми. — У нее теперь новый парень.

— Это не так, — бормочу я про себя.

Я занята тем, что посылаю Ною фотографию, на которой я нагнулась перед молодым банкиром с голубыми глазами и раскрасневшимся лицом. На снимке моя спина выгнута дугой, задница прижата к промежности банкира, костяшки пальцев побелели, когда он сжимал мою талию, выражение лица жадное. Ноа должен это ненавидеть. Я сопровождаю картинку сообщением.

Роза: Интересно, даст ли он мне то, что ты не смог?

Затем я посылаю ему эмодзи "поцелуй".

— Мне не показалось, что у нее есть новый парень, — говорит Каяна. — Не так, как она вела себя в клубе.

— Она пытается заставить его ревновать, — говорит Кэмми, сузив на меня глаза. — Я вижу.

— Я бы не рекомендовала такую авантюру, — говорит Каяна, проверяя свои длинные ногти цвета корицы. — Я пыталась сделать то же самое со своим бывшим, и он поклялся в любви, трахал все, что движется, а теперь он помолвлен.

— Эта помолвка не считается. Она устроена, — замечает Камми. — А ты сначала трахалась со всем, что движется.

Каяна помахала пальцем в сторону Камми. — Да, чтобы заставить его ревновать, очевидно. Что не сработало — очевидно.

Под стеной фотографий, которыми я завалила экран, наконец-то появляются три точки. Я подношу телефон ближе к лицу, прикусывая губу, пока он набирает текст. Наконец появляется сообщение.

Ной: Он не даст тебе того, что дам я, если ты вернешься в четверг.

Я сжимаю ноги вместе, жалея, что ему не так легко меня возбудить, жалея, что не позволила кому-то отвезти меня в гостиницу, а не вернулась в Спиркрест, чтобы провести еще одну ночь в муках сексуальной неудовлетворенности.

Тем не менее, я отказываю Ною в удовольствии. Я отвечаю на его сообщение.

Роза: Есть только один способ узнать…

Затем я посылаю ему эмодзи поцелуя и выключаю телефон.

* * *

На следующее утро я сижу за своим туалетным столиком — ну, за столом, переоборудованным под туалетный столик, — на лице у меня маска, а волосы убраны в пучок. Потягивая свой детокс-чай, я наконец-то включаю телефон. Я ухмыляюсь, глядя на экран, и жду, когда на него посыплются гневные сообщения и панические пропущенные звонки.

Я уже проделывала этот трюк раньше, и он никогда не подводил.

До сих пор, видимо.

Появляются уведомления, но только одно от Ноя.

Его ответ на мое последнее сообщение, отправленное через пару минут после моего.

Ной: Пожалуйста, оставайся в безопасности. Позвони мне, если я тебе понадоблюсь.

Я смотрю на его сообщение, поражаясь невыразимой наглости этого человека. Мало того, что он ведет себя так, будто ему все равно, трахаюсь ли я с кем-то еще, так он еще и достаточно джентльмен, чтобы беспокоиться о моей безопасности? Чтобы предложить забрать меня, если мне понадобится помощь?

Не может быть, чтобы он это имел в виду. Ной Уотсон, с его уродливой квартирой, сломанным носом и постыдной честностью, должен быть самым большим игроком, которого я когда-либо встречала.

Ни один парень не может быть настолько уверен в себе.

Даже не так: ни один парень не бывает настолько милым.

Ной притворяется, как и все остальные. Он как-то обманул меня, заставив думать, что он не играет в игры, но теперь я вижу его насквозь. К несчастью для него, я играю в эти игры гораздо дольше, чем он, и с гораздо более сильными противниками. Если я пережила трех королей, то, думаю, справлюсь и с простым садовником на полставки.

Пора назвать его блеф.

Проигнорировав его последнее сообщение, я отправляю ему сообщение.

Роза: Мой отец хочет, чтобы я приехала на благотворительный вечер в Лондон, и мне необходим парень. Не против?

К тому времени, когда он наконец-то отвечает, я уже смыла с лица маску, увлажнила кожу, допила чай для детоксикации, позанималась сорок пять минут йогой и пятнадцать минут дневником, накрасила ногти и пришила цветы на рукава винтажной джинсовой куртки Камми по ее просьбе, высказанной несколько месяцев назад.

Ной: Не совсем в моем вкусе. Когда?

Роза: В январе.

Ной: Я буду работать.

Я бросаю взгляд на свой телефон, но убеждаюсь, что мой ответ содержит кучу эмодзи улыбки и сердечка, чтобы изобразить миловидность.

Роза: Возьми выходной. Я заплачу тебе, если хочешь.

Ной: Меня не волнуют деньги.

Я ухмыляюсь. Лжец. Всех волнуют деньги — особенно тех, кто их не ненавидит.

Роза: Тогда в чем проблема?

Какие оправдания он будет придумывать? Я знаю, что он не захочет прийти. Такой, как он, будет бросаться в глаза на Гала-вечере.

Именно поэтому я хочу, чтобы он поехал. Наверное, придется переспать с ним, чтобы он согласился, но я с радостью пойду на такую жертву.

Через несколько минут на экране появляется его ответ.

Ной: Пришли мне дату и время, чтобы я не забыл.

На мгновение я непонимающе смотрю на свой телефон.

Роза: Ты придешь на гала-концерт?

В ответ он просто показывает большой палец вверх.

Я целую вечность смотрю на свой телефон, наполненный непонятной смесью триумфа, досады, беспокойства, удивления и восхищения.

Ной не просто тайный игрок.

Он опытный игрок.

* * *

В четверг я пропускаю занятия и посвящаю весь день планированию своего наряда, принятию ванны, пилингу, депиляции, увлажнению и покраске ногтей на руках и ногах. Когда я выхожу из ванной в пушистом розовом халате и сажусь за туалетный столик, чтобы приступить к прическе, на улице уже сгущаются сумерки.

Камилла входит, когда я уже на полпути к прическе — скорее, к ритуалу — с кипой учебников под мышкой. Она входит без стука, как обычно, и останавливается, как только видит меня. Ее глаза сужаются от подозрения.

— Куда ты идешь?

— Никуда.

— Ты весь день прогуливала уроки и сияешь, как будто провела весь день в спа-салоне. Ты определенно куда-то собираешься.

— Нет, — вру я.

Она плюхается на мою кровать и широко открывает рот.

— О. Боже. Роза. Ты возвращаешься в дом мистера Мортона. Не так ли?

— Заткнись, я не собираюсь в дом мистера Мортона! — Я замахиваюсь на нее рукой. —