Он продемонстрировал ей просторную, увешанную гобеленами парадную спальню, где все невесты дома Рэнсомов проводили свою первую брачную ночь.

Спальня была действительно великолепна, и пышность ее ошеломила Фенелу и повергла в безмолвное изумление; но тут девушку пронзила непрошеная мысль: Рекс входил сюда с Илейн!

До этого момента Фенеле и в голову не приходило вспоминать об Илейн, она совсем забыла, какое отношение имеет эта женщина к любимому ею человеку.

Илейн появилась в Фор-Гейблз исключительно в качестве подруги Саймона, и только с трудом можно было представить, что между ней и Рэнсомом существовала интимная связь, еще труднее представить, что они много значили в свое время друг для друга.

Однако теперь подобные мысли буквально захлестнули Фенелу, отравляя ее сознание своей наглядностью: казалось, Илейн встала рядом с ними и уставилась своими огненными глазами, медленно ухмыляясь коварной, издевательской улыбкой.

— Мне эта комната не нравится, — резко сказала Фенела. — Пойдем отсюда, я не хочу здесь оставаться.

По-детски порывисто она метнулась к двери, и Рекс поймал ее уже только посередине коридора.

— Милая, что с тобой? — спросил он.

Не выпуская плеч девушки из своих рук, Рекс развернул ее лицом к себе, заглянул глубоко в глаза, увидел навернувшиеся горькие слезы — и обо всем догадался.

— Ох, моя радость, да забудь ты об этом! — попросил он. — Я совершил когда-то ошибку и — господь свидетель! — сполна за нее расплатился. Неужели я наказан на всю жизнь? Это было бы слишком жестоко. Помилосердствуй, помоги же мне, Фенела! Ты должна, потому что с самого детства никто не дарил мне такого счастья, как ты!

Голос его слегка сорвался, но тут же руки Фенелы обвились вокруг его шеи, а мягкая щека девушки прижалась к его щеке.

— Господи, ну и сглупила же я!

В ответ он крепче сжал ее в своих объятиях.

— Я хочу, чтобы ты поняла: это нечто совсем другое, Фенела, я люблю тебя по-настоящему!

Они на секунду прижались друг к другу почти спокойно и затем в молчании начали спускаться по широкой лестнице.

Рекс собрал все нужные вещи и погрузил в машину. Войдя в сумрак холла с полузадернутыми шторами, он обернулся к Фенеле.

— Поцелуй меня еще раз, прежде чем мы покинем наш будущий дом, — потребовал он.

Голос его гулким эхом разнесся вдоль высоких стен, и внезапная дрожь пробежала по телу Фенелы — подобие страха перед царившей вокруг полутьмой и неожиданным смутным ощущением собственного ничтожества. Она поцеловала Рэнсома, но губы ее оставались холодны.

— Ты устала, — заметил он. — Вернемся домой как можно быстрее: к чаю ты не опоздаешь.

Фенела ничего не ответила. Восторженная радость первого поцелуя покинула ее. Тогда они словно перенеслись в волшебный мир, а теперь должны возвращаться в привычную повседневность.

Рекс оставил ключи сторожу, который одновременно выполнял обязанности управляющего, и повел машину по направлению к дому. В пути оба хранили молчание, только однажды Рекс наклонился и накрыл ладонью руку девушки.

— Ты счастлива? — спросил он и довольствовался ее улыбкой и мягким ответным пожатием.

Когда они приблизились к деревне, Рекс свернул в безлюдный проселок, скрытый за шеренгой деревьев, остановил машину и, повернувшись на сиденье, протянул руки к Фенеле.

— Я хочу тебя поцеловать, — сказал он.

Он властным движением привлек ее к себе и принялся целовать со страстью, в которой теперь уже было больше требовательности, чем мольбы и покорности.

— Я люблю тебя, Фенела, и ты — моя! — воскликнул он и снова повторил: — Ты моя, — как будто бросал вызов самим небесам на тот случай, если им вздумается отнять ее у него.

Фенела попыталась мягко высвободиться из объятий и пальцами коснулась его щеки.

— Пожалуйста, Рекс, выслушай меня, всего одну минуту.

Но он вовсе не собирался выпускать ее из рук и держал крепко и уверенно, настолько приблизив свои губы к ее лицу, что говорить девушке было трудновато.

— Ну, в чем дело?

— Давай сохраним все пока в тайне, а? — взмолилась она. — Пусть никто не знает, никто, ладно?

— Но я хочу объявить тебя своей невестой, чтобы, не дай бог, не потерять тебя!

— Ты меня не потеряешь, — успокоила его Фенела, — но мне невыносима мысль, что кто-нибудь узнает, по крайней мере пока…

Оба знали, о чем она предпочла умолчать: «…пока Илейн в доме».

— Но я хотел бы поставить в известность твоего отца, — в замешательстве произнес Рэнсом; но когда при этих словах Фенела невольно издала сдавленный возглас, он сдался: — Хорошо, милая, пусть будет по-твоему, однако…

— Что?

— …однако я хочу жениться на тебе как можно быстрее; хочу увидеть тебя своей женой. Я хочу уверенности! — На это она ничего не ответила, и он продолжал: — Меня, возможно, отправят за границу, и я хотел бы знать, что ты мне принадлежишь.

До отъезда мне хотелось бы испытать хоть немного подлинного счастья. Ты понимаешь?

— Да, Рекс.

— И согласна?

Фенела заколебалась. Что-то удерживало ее от окончательного и бесповоротного решения; но тут она взглянула ему в глаза, ощутила, как взволнованно напряглись обвивающие ее руки, заметила, как в его объятиях заколотилось ее сердце, и выкрикнула почти невольно:

— Я выйду за тебя, Рекс, когда тебе будет угодно!

— О, дорогая моя!

Они прильнули друг к другу, и ничто в мире, как показалось Фенеле, не могло сравниться с этим счастливым мгновением. Словно рухнули последние защитные укрепления, возведенные ею, последние сомнения улетучились. Господи, ну при чем здесь Илейн, разве что-нибудь имеет теперь значение, кроме их с Рексом любви — настоящей любви?!

«Как бы я хотела, чтобы этот миг длился вечно! — подумала девушка. — Эх, умереть бы прямо теперь, чтобы ничто дальнейшее никогда не заслонило эту радость, это счастье, это чудо, эту красоту, которые живут сейчас во мне, сейчас — и навеки!»

Показавшийся на дороге автомобиль заставил их отпрянуть друг от друга. Рекс выхватил сигарету, а Фенела тем временем нервно поправила волосы.

Автомобиль промчался мимо, и они вновь обернулись друг к другу, но грубое вторжение обыденных образов повседневности разрушило волшебный островок уединения.

— Домой пора, — сказала Фенела. — Наверное, уже очень поздно.

Рекс зажег сигарету и тронулся с места.

— Когда у твоего отца кончается отпуск?

— Точно не знаю, но, должно быть, уже скоро. Как обычно.

— Что ж, тогда после его отъезда… — отважился предположить Рекс.