видим. Вот побежал первый, потом второй, дальше рванули и остальные. Мы подстрелили человек шесть бегущих, ранцы их спасали, не всегда пуля до немца доставала.

До вечера они больше и не пытались. Подошедший батальон сменил нас. Показали где немцы с пулемётами лежат и едем в Гомель.

Глава 10

В Гомеле едем в штаб. Выскакивает лейтенант пехотинец.

— Закшевская к Гусеву, тебя ждут. Вы на полигон. Завтра распределения. — быстро говорит он.

— Ну всё курсанты, обучения ваше закончено, помните чему учила и сами методики нарабатывайте. Ну и до встреч в Берлине. — говорю я выпрыгивая из машины и беря свои вещи.

Машины ушли. Мы с лейтенантом идём в подвал. В закутке сидит Дмитрий Сергевич и лейтенант НКВД. Захожу, докладываю.

— Заходи, садись. Во первых спасибо за помощь, хорошо ребят натаскала. Твои первые сдавшие экзамен уже работают на позициях и немцам это очень не нравится. Ну и второе, вон лейтенант тебе пакет привёз. — говорит Гусев.

Лейтенант протягивает пакет.

— Распишись на конверте с расшифровкой подписи и время и дату ставь. — говорит он.

Ломаю печать и расписываюсь взглянув на часы ставлю время и дату: 00:30 10.08.41.

Читаю приказ:

“ Закшевской Ядвиге Павловне немедлено явится в расположение ВШ НКГБ(Барвиха).”

Там же была записка.

“Ласка, не вздумай терятся. Лейтенант доставит тебя до места. Это приказ. Очень надо”.

Прочитав поджигаю записку и сжигаю её.

— Мне вещи надо забрать. — говорю я.

— Уже привезли, пойдём. — говорит лейтенант.

Мы выходим и подходим к полуторке. Залезаю в кузов. Там сидят два сержанта в форме НКВД.

— Ого, а капитан меня уважает. Целый конвой пригнал. — усмехаюсь я засовывая сидор в рюкзак.

— Не обольщайся, они не за тобой. Просто у них своё задание, но нам всем по пути. — усмехнулся лейтенант.

— Зато посмотри как кобуру дёргают. — просто хохочу я, глядя на обалдевших сержантов.

— Так, расслабились. Это наш товарищ. У неё дурная манера “терятся”. Это ради неё капитан к наркому ходил. Ладно поехали. — ржёт он глядя на сержантов.

Мы доехали до вокзала, где погрузились в купейный вагон. Заняв одно купе расселись на нижних полках. Лейтенант усадил меня к окну, сам сел рядом.

— Ядвига, выходишь только в туалет и то в сопровождение, меня или сержантов. Вопрос не недоверия. На тебе общевойсковая форма, а документы НКВД, потом возраст. Могут задержать, как подозрительную. Надеюсь сержанты помогут? — говорит лейтенант.

Те закивали головами.

Тронулись мы через час, когда я уже дремала на второй полке. До Москвы добрались без проблем за двое суток. Питались сухими пайками и моим шоколадом. За одно подарила им оставшиеся немецкие часы. В Москву прибыли уже почти друзьями. В Москве нас встречают, сержантов с их мешками эмка, нас с капитаном полуторка. Капитан отправляет сержанта сопровождающего машину в кузов, сам садится в кабину, я устраиваюсь на стопке матрасов в кузове.

— Сержант, следишь, чтоб она по дороге не выпала. У неё поразительная способность теряется. — усмехается лейтенант.

До места назначения мы ехали полтора часа. Барвиха сильно отличалась от моего времени. У красивой усадьбы остановились. Капитан высадил меня и посадил в курилке.

— Сидишь тут, никуда не уходишь. Я скоро. — сказал он и убежал в здание.

Смотрю как курсантов гоняют строевой. В мозгах крутится: “Ну и нахрена, потом отучать придётся.”

Засмотревшись пропускаю лёгкий подзатыльник. Рядом стоит и улыбается капитан в обычной для ведомства форме. Тут раздаётся голос слегка кавказским акцентом.

— А вот рукоприкладством заниматься не надо, товарищ капитан.

— Да я б ей Владимир Харитонович, сначала ремня б всыпал потом награждал. Вот познакомьтесь, та самая Ласка, она же Зекшевская Ядвига Павловна. Моя потеряшка. И если она считает, что своими подвигами искупила, свои же прегрешения. То она ошибается. — говорит капитан.

— Ну что вы Константин Артемьевич, такую боевую девицу и наказывать. Так что товарищ Зайцев, я как старший по должности наказание отменяю. — говорит капитан НКВД.

Пока они меня обсуждали, нас окружили курсанты отпущенные на перекур.

— Вот товарищи курсанты, ваш будущий инструктор сидит. Прошу любить и беречь. Девушка она не простая, но голова варит, пока дурь в неё не ударит. Про то что Мозырях потерялась считай отмазали тебя, а вот за проезд мимо подожжённых танков получишь ещё. Тут уж извини не отвертишься Кузнецов в оперу ходил, а для тебя я что то покруче придумаю. Хотя рад что цела и невредима. — говорит он и подняв обнимает.

— Так это она Ласка. — спрашивает курсант.

— Она, собственной персоной и своими шальными мозгами. Да представления на тебя пришли. На отвагу за отражения немецкой атаки и за боевые, за обучение снайперов и проведения “Экзамена”. Она в Гомеле оригинально провела экзамен в снайперской школе. Выезжала с десятком курсантов на передний край и устраивала немцам локальное истребления личного состава. — рассказывает Зайцев удерживая меня под мышкой.

— Ну как вам такой инструктор? — спрашивает Владимир Харитонович.

“Такая пойдёт”.- загудели курсанты.

— Тогда готовьте верёвку и мыло. Вы у меня проклянёте день, когда меня встретили. Потом правда будете шампанским поить. — говорю я прижатая капитаном.

Все грохнули смехом, выглядело это забавно.

— Ладно поржали и хватит, Рыбко, Пантилеев, вы освобождены от строевой, по этому отправляетесь с младшим сержантом к коменданту училища. Он вам скажет, что делать. Нечего без дела слоняться. — приказывает Зайцев.

Двое курсантов подскакивают ко мне. Один хватает рюкзак, второй тянет руку к винтовке.

— Рыбко, я б на твоём месте не рисковал. Винтовку она в чужие руки не даёт. — строго говорит капитан.

Парень не растерялся и схватив меня под руку повёл в здание. Там мы прошли по первому этажу и вошли в кабинет с надписью “Комендант”.

— Так, инструктор Закшевская прибыла. Рыбко взял ключ от комнаты № 111, друга под мышку, инвентарь вы знаете где и через час комната должна сиять. Бегом, симулянты. — рявкнул на них пожилой мужчина в очках.

Парни оставили вещи и буквально испарились.

— Теперь, к тебе, руки в стороны. — командует он и подходит с портняжным метром.

Он обмерил меня и уходит в подсобку. Через минуту, выходит.

— Держи это форма, по новым правилам. Бельё лучши потом в москве купиш, уставное только мужское. Сядь.

Я сажусь. Он осмотрел подошву и опять уходит. Возвращается с парой сапог.

— Всё лучше твоих. Сейчас идёшь в баню, там свою старую форму отдашь банщице, она потом через машинку прогонит, на подменку пойдёт. Сапоги можешь выкинуть, они скоро развалятся. — говорит он.

— А где баня? — спрашиваю я.

— Пошли провожу, горе ты луковое. Бельё возьми, вещи и оружие тут