дольше. Потом берёт лупу и осматривает тело. У меня нет волосков, Вадим ржал когда от крови отмывались: “ Ядвиг, что тут за вода, ты себе полную эпиляцию сделала, почище лазерной”. Волоски остались лишь немного на паху.

— Так волосы золотистые и там и там. Прокатишь за 1/16 считай чистокровная, тем более цвет глаз скорее индусский. Там так его называют. Пошли. — говорит она и тянет меня в отдельное помещение с душем.

Там мне нанесли краску на волосы, брови и пах. Потом отправили смывать. Вышла я уже с волосами цвета соломы.

— Даже лучше чем ожидалось. — улыбается женщина.

Пока сохли волосы нам подбирали одежду. От трусов до платьев. То в чём поедем откладывалось отдельно. За одно поменяли наши украшения. Мне поменяли серёжки и повесили крестик на цепочке. Гере прокололи уши и вставили серьги, крестик, но уже с украшениями и обручальное кольцо с камушком.

— Ну вот ты и стала фрау. — подкалываю я Геру, по немецки.

— Погоди чуть чуть и ты станешь. У тебя хороший язык практически чистый берлинский, с оттенком баварского. — говорит женщина, что нами занималась, по немецки.

Вот нас одели и собрали чемоданы.

— Смотрите, там лежат народные платья, потренируйтесь их носить, журналы мод у старшей. У младшей молодёжные журналы и книги про приключения. И вернитесь с победой, девчата. — говорит она и обнимает нас.

В коридоре встречаем Зайцева, он теперь с такими же соломенными волосами. И двумя чемоданами. Подошли сотрудники и помогли нам погрузится.

— Мы на двух едем? — спрашиваю я.

— Да. — кивает Зайцев.

— Тогда я во вторую, вам привыкать к друг другу надо, а я пока не удержусь и подначивать буду. — говорю я и иду ко второй машине.

Пока едем на ленинградский вокзал треплюсь с парнями. Они рассказывают смешные случаи со службы, я про захват интенданта и снабженцев. На вокзале нас грузят в купе и старший из сотрудников сообщив, что там нас встретят, попрощался и покинул.

Глава 13

В Ленинград мы приехали утром. Нас встречают на двух эмках. Мы едем в Кронштадт. Я как и в Москве сажусь во вторую. Опять всю дорогу травим байки. Нас привезли в военную часть острова и разместили в небольшом домике. Рядом у причала стоит яхта. Перекусили привезённой с кухни едой. После обеда приехал старший лейтенант привёз документы. Теперь Зайцев — Курт Кёниг, Гера- Ингрид Кёниг и жена Зайцева, я- Хельга Кёниг его родная сестра. Он майор получивший ранение в июне 1941 в белоруссии, яхтсмен. Ингрид секретарша покойного отца. Я его родная сестра, родители погибли в 1938 году, утонули в шторм вместе с яхтой. Я состояла в молодёжной организации девушек, выгнали меня оттуда, после конфликта с командиром отряда. Реальные Кёниги сейчас сидят в Казахстане. Взяли их на Чёрном море, вместе с заблудившимся румынским рыбаком. Прочитав легенду говорю старшему лейтенанту:

— Мелочовка нужна, фотография Курта в форме у технике и наши например на празднике, в национальных костюмах, но с длинными волосами, в каюте повесим.

Старший лейтенант подумал и кивнул.

— Через час организуем, надо ещё на фоне яхты вас снять для газеты. — поеду организую всё.

Через час он привёз фотографа и снял нас в спортивной одежде у яхты. Потом мы оделись а национальные платья и нас сфотографировали в окружение переодетых матросов и девушек с узла связи. Потом Зайцева одного в форме. Из оружия на борту винтовка с оптикой и дробовик, это на виду. В тайнике немецкие автоматы и пистолеты с глушителями. День уже клонился к концу когда привезли фотографии в рамочках пристраиваем их.

— Через полчаса подойдёт тральщик и на буксире и отащит в район Ханко. Далее идёте вдоль финского берега, курс на Стокгольм, к берегу близко не подходите. Между шведами и Готландом проходите примерно посередине, там если, что второй комплект документов предъявите. После Готланда на юг, второй комплект за борт, ну и табличку с названием меняете. Как там далее по обстановке смотрите. Каждые сутки 10:00 до 10:10 и с 20:00 до 20:10 часов на частоте 336, 275 слушайте информацию, шифр вы знаете. Ну всё ребята, жду с победой. — говорит он и уходит.

Через минут двадцать подошёл тральщик. Матросы ловко закрыли надводную часть яхты масксетью. Привязали канат на кнехт на носу, согласовав частоты связи помогли отчалить. Ну и пошли мы.

— С этого момента разговаривать только по немецки и обращаться по именам из легенд. — говорит по немецку Курт.

— Надо ещё прозвища домашние придумать. Например Ингрид обращается к тебе: “Медвежонок, подай мне воды.” А ты, ей в ответ: “Не могу Рыбка моя, я Ласку за очередную выходку воспитываю”. Понятно? — говорю я.

— Медвежонок, ему не подходит. Ну разве Тигр. — говорит Ингрид садясь рядом с ним.

“Даже интересно когда они супружеский долг исполнят? Спать то они будут в одной кровати.”- усмехаюсь я по себя.

— Так, теперь Курт целует Ингрид. — говорю я устраиваясь возле иллюминатора, что ближе к рации.

Они быстро чмокаются.

— Блин, брат, вы женаты или на пионерском утреннике. Где любовь, страсть. Вы так нас всех под монастырь подведёте. Я вас предупреждала, что после задания женится придётся, вы мне не верили. Или вы нормально целуетесь или будете меня по Либаве ловить, чтоб я город не захватила. — ругаюсь я, на немецком это звучит прикольно.

Новый поцелуй у них выходит лучше.

— Ладно тренируйтесь пойду с водоплавающими потрещу. — грожу я кулаком покрасневшим ребятам.

Пока я переругивалась с радистом тральщика и грозила карами матросу, что смотрел на нас в бинокль. Мы похоже вышли из залива в море. Курт и Ингрид седят явно ближи и даже нежность в позах появилась. Я с дневником реальной Хельги устраиваюсь у каюты на носу. Дневник на русском и отпечатан. Там описываются её переживания. Так её раздражают карие глаза, хотя по их арийской теории этот оттенок допустим. Или конфликт с командиром отряда вышел из за того, что у Хельги грудь больше. Пол дневника просто бред про свое расовое превосходство.

“Интересно, а у неё в Казахстане мозги на место встанут?”- думаю я.

Подходит Ингрид.

— Что знакомишься с собой? — говорит она.

— Бред малолетней нацистки читаю, хотя возможно это прикрытие настоящих мыслей. Так сказать для внешнего потребления. — говорю я закрывая папку.

До Ханко мы шли почти сутки. Там отвязав канат подняли паруса, странной расцветки и пошли на запад. К 15 часам 16 августа показался шведский берег.

— Так девочки меняем паруса и снимаем масксеть. — говорит Курт.