лишь на автомате протягивает Джинсо остатки сценария, а сама смотрит в упор, пытаясь совладать с волнением.

— Это мой отец «господин Ким», — закатывает глаза он. — Для своих я просто Джинсо.

То ли это присутствие Ким Джинсо так смущает, то ли его красота сражает наповал, то ли Джи просто стыдно за свою неуклюжесть. Хотя, может, всё сразу. Она только и может, что стоять молча, боясь пошевелиться, будто этот сказочный сон может рассеяться в любую секунду от малейшего неосторожного действия. Весь диалог проходит мимо её ушей, и Тэджи только и способна, что неотрывно смотреть на своего кумира — точно с обложки материализовался.

— Эй, растяпа! Ты забыла поднять самое главное, — раздаётся ядовитая усмешка Тэхёна.

Всё доходит очень медленно, и Тэджи оборачивается, вопросительно глядя на него в ответ. А Тэхён лишь кивает на валяющийся и всеми забытый журнал, с загнувшимися от влаги страницами.

Вот чёрт. Как она могла настолько облажаться? Джи как ошпаренная срывается с места, чтобы поднять потрёпанный жизнью журнал. Стыд заливает краской лицо, а Джи тщетно пытается спрятать обложку, которую все и так уже видели.

— Я когда это фото увидел, то тоже захотел чем-то прикрыть, — усмехается Джинсо, пока Джи сгорает изнутри, больше не решаясь посмотреть в его сторону.

Хумин прыскает смехом, а Кан Тэхён едко усмехается, поджимая губы и стараясь скрыть змеиную улыбку. Наверное, первый думает, о том, как же жаль, что Шиву всего этого не видит. А второй — хоть бы камеры слежения засняли этот курьёз.

— Я всё же считаю, что на экране лучше всего будет смотреться золотой, — скрещивая руки на груди, заявляет Хумин.

Уже несколько минут Хумин, Тэхён и Тэджи стоят перед кейсом с разноцветными микрофонами и бескомпромиссно спорят. Режиссёр Ан Минхёк, который в идеале сам мог бы выбрать микрофон, который лучше всего будет смотреться в руках ведущего, сейчас слишком занят. А заранее, естественно, такие вещи никто решать не собирался — всё в последний момент. И, как следствие, это ответственное дело легло на плечи самых некомпетентных людей.

— Надо остановиться на розовом, — стоит на своём Тэджи.

— Девчачий цвет, — фыркает Тэхён. — Надо брать тёмно-зелёный. Стильно и лаконично…

— И скучно, — перебивает его Джи, театрально кашляя в кулак.

— А розовый же такой весёлый, — разводит руками Тэхён. — И почему мы вообще этим занимаемся? — теперь обращается к Хумину — он ведь их начальник. — Почему Джинсо сам не выберет тот, который ему нравится больше всего? И вообще, неужели выбор микрофона так важен?

Придурок даже не понимает, что такие мелочи, как укладка волос, цвет пиджака или микрофона — создают неповторимый антураж. Нужно придумать изюминку. То, что привлечёт внимание телезрителей. Это не Джи сплошное разочарование — это у Кан Тэхёна нет профессиональной чуйки.

— Конечно же, важен. Он же всегда будет в кадре, — Хумин вот всё понимает. — А Джинсо сейчас занят прочтением сценария. Поэтому хватит ругаться и останавливаемся на золотом, — подытоживает он.

— Никакого золотого, — тут же встревает Тэджи. — Розовый сразу приковывает взгляд. Тем более он весь в стразах! Выглядит небанально.

— Тёмно-зелёный тоже приковывает взгляд, — Тэхён не собирается сдаваться без боя. — Они ведь будут меняться каждый эпизод. Так какая разница, с какого начинать?

— Во-первых, разница есть. Во-вторых, если для тебя её нет, то берём розовый.

И пока они продолжают вести бесполезную дискуссию, какой всё же круче — розовый или зелёный, Хумин устало закатывает глаза, вытаскивая мобильник из заднего кармана джинсов:

— Если вы не можете определиться, тогда пусть этим вопросом занимается его менеджер, — заявляет он, набирая кому-то сообщение.

«Только не Чон Сындже», — вопит внутренний голос Тэджи, и она бесцеремонно хватает Хумина за рукав кожаной куртки, напрочь забывая о том, что на съёмочной площадке он её начальник, а не «собутыльник».

— Золотой тоже смотрится неплохо, — тут же меняет своё мнение Джи. — Давайте оставим золотой и забудем, — нервно хихикает, готовая уступить, лишь бы не пересекаться лишний раз с Сындже.

Он хороший парень, но выдерживать его неприкрытый флирт она сегодня точно не в состоянии. И так вся на нервах из-за встречи с Ким Джинсо. Не хватало ещё и перед Сындже сегодня опозориться.

— Да сейчас прям! Это уже дело принципа, — не унимается Тэхён.

— Пускай Сындже сам выберет для своего подопечного этот чёртов микрофон, — отрезает Хумин, не без труда освобождая руку из цепкой хватки Мин Тэджи. — Хорош, — недовольно смотрит на неё, словно Джи обуза. — Куртку своими клешнями испортишь.

Можно было и не так грубо. В конце концов, они не чужие люди. Срываться не обязательно.

— Всем доброе утро! — голос Сындже слишком весёлый — даже завидно. Джи так-то совсем не весело — она с самого утра в панике. — Что тут у Вас? — он с любопытством заглядывает в кейс с микрофонами, разглядывая новый реквизит.

— Сындже, выбери микрофон сам. А то ещё немного и всё закончится дракой, — Хумин поочерёдно смотрит на сценаристов, будто призывая их немного задуматься о своём детском поведении.

Наивный. Думает, что Кан Тэхён когда-то повзрослеет? Джи уверена, что не бывать этому. Юношеский максимализм из него ещё не успел выветриться, да и Тэджи его тоже не лишена — отсюда и большинство их общих проблем.

Но Хумин не теряется надежды. Как и не перестаёт сохранять субординацию со своими подчинёнными. Джи хочется увидеть их с Шиву вместе в рабочей обстановке. Они ведь лучшие друзья. Очень любопытно, как выдерживает их дружба испытание офисным авралом.

— Хм, — Чон Сындже будто специально протискивается между Тэджи и Хумином, словно другого свободного места нет. — Фиолетовый выглядит очень заманчиво, — четвёртый вариант никак не облегчает задачу. — А ты как считаешь? — теперь смотрит на Джи, а она старательно избегает зрительного контакта, глядя куда-то мимо:

— Мне всё равно, — закатывает глаза, пытаясь показать полное безразличие, хоть это и не так.

— А кто тут пять минут назад доказывал, что розовый микрофон лучше всех? — выпаливает Тэхён, не упуская возможности подколоть напарницу.

— У тебя отличный вкус, — Сындже щёлкает пальца, будто ему только что в голову пришла восхитительная идея. А в следующую секунду разворачивает кейс к Хумину: — Утверждаем розовый!

Кажется, слово звёздного менеджера — закон, и Хумин без лишних возражений достаёт из кейса блестящий розовый микрофон и мастерски прокручивает его в ладони во всех плоскостях. Под конец микрофон подлетает в воздух, а Хумин