Около семи часов, когда море и сушу укрыло черное покрывало тропической ночи, бригантина застыла на спокойной глади залива примерно в полумиле от скал, подпиравших западный бастион форта. Спустя короткое время заливистая дудка боцмана подняла на ноги свободную вахту, и все без исключения матросы заняли свои посты на палубе и на реях. Предстояла обычная обтяжка парусов и тщательная проверка узлов и креплений. Когда же прозвучала команда боцмана: «Делай, что хочешь!», большая часть экипажа спустилась в кубрик, где, укрывшись лохмотьями старых парусов, попыталась уснуть. Другая часть матросов предпочла духоте нижней палубы свежий воздух открытой верхней.

Джон Барни имел обыкновение ужинать в компании со своими офицерами: штурманом Дэвидом Престоном, приходившимся племянником владельцу бригантины, квартирмейстером Флаем и боцманом Дэниэлом Митчеллом. И в этот вечер они собрались в большой каюте, чтобы отведать стряпню «отбивного адмирала» — горбатого кока, который по случаю прибытия в гавань приготовил для корабельного начальства более аппетитные кушанья, чем обычно. На столе стояли миски с копченым мясом, сыром и коринкой, котел с рисовой кашей, тарелки с жареным тунцом и морским окунем и деревянные кружки с красным вином.

Капитан ел и пил мало, чего нельзя было сказать о его офицерах. Особенно усердствовал нетерпеливый и импульсивный боцман. Глядя на то, как жадно и поспешно он поглощает пищу, Джон Барни невольно подумал: «Должно быть, малого плохо кормили в детстве…».

— Не пойму, — сказал вдруг боцман, отрываясь от еды, — почему мы стали так далеко от берега? Я чувствовал бы себя в большей безопасности под стенами форта, чем здесь, на рейде.

— А кто нам здесь может угрожать? — пожал плечами штурман.

— Да те же лягушатники, от которых мы неслись под всеми парусами столько дней!

— Лично я предпочитаю всю ночь болтаться на рейде, чем пытаться на закате дня вползать в незнакомую мне гавань.

— Вы излишне осторожны, мистер Престон, — высказал свое мнение квартирмейстер. — Я бывал в Форт-Джордже года два тому назад и могу засвидетельствовать: гавань здесь отличная, она глубоководна и удобна для стоянки даже очень крупных судов.

Штурман, обладавший слабой нервной системой и всегда стремившийся настоять на своем, отреагировал на слова Джима Флая с излишней резкостью.

— Э, будь вы лоцманом, мистер Флай, я, безусловно, прислушался бы к вашему мнению. Но поскольку в навигации вы смыслите не больше, чем архиепископ, мне нет нужды обращаться к вам за советами. Благодарите бога, что при тех картах, которые имеются в нашем распоряжении, я вообще смог отыскать этот остров там, где он должен был находиться согласно расчетам.

Квартирмейстер перестал жевать и смерил Престона холодным надменным взглядом. С губ его готово было сорваться оскорбительно замечание, но тут послышались торопливые шаги за дверью, и в каюту вошел вахтенный офицер.

— Сэр, — обратился он к капитану, — слева по борту слышен плеск воды.

Джон Барни и его сотрапезники, прихватив свечи и фонари, без промедления поднялись на верхнюю палубу.

— Кто бы это мог быть? — недоуменно пробормотал боцман, вытягивая длинную шею и всматриваясь в темноту за бортом. — Вы что-нибудь видите, капитан?

— Не вижу и не слышу… Хотя нет, кажется, едва уловимый шум доносится со стороны берега… Тише… Ну да, это скрип уключин. Наверное, у нас сегодня будут гости.

— Может, это туземцы, которые хотят обменять свои продукты на водку и раковины каури? — без особой уверенности предположил мистер Флай.

— К нам могут пожаловать и белые торговцы, — заметил штурман, нервно барабаня пальцами по планширу.

— Смотрите, вон они! — воскликнул боцман.

Подняв над головой фонарь, он указывал пальцем на приближающийся к судну ялик.

— В лодке двое, — сообщил вахтенный матрос, разместившийся на вантах над головами офицеров. — Мужчина и… разрази меня гром! С ним — леди!

— Прикуси язык, Сэм! — крикнул матросу вахтенный офицер.

При бледном свете фонарей столпившиеся на борту судна моряки увидели, как из мрака ночи вынырнул юркий ялик, причем седой джентльмен, сидевший на веслах, греб столь энергично, словно за ним и его юной спутницей гнались все черти преисподней.

— Кто вы? — окликнул незнакомцев капитан.

— Я - губернатор остров, а это — моя дочь! — последовал быстрый ответ. — Спустите трап, чтобы мы могли подняться к вам на борт, да прикажите вашим людям немедленно сниматься с якоря, если не хотите угодить в лапы к пиратам!

Слова сэра Генри Морриса привели моряков «Паломницы» в замешательство: одни были в недоумении, другие — в растерянности, третьих охватили неясные подозрения и тревога.

— Спустите трап! — приказал капитан Барни; при этом глаза его с недоверием рассматривали заросшего щетиной джентльмена в лодке.

Потом взгляд капитана упал на молодую особу, сидевшую на корме. Лица ее не было видно, но по ряду внешних признаков он определил, что таинственная незнакомка вполне годилась своему спутнику в дочери.

— Мистер Флай, — капитан обернулся к квартирмейстеру, — вам не доводилось раньше видеться с губернатором Форт-Джорджа?

— Нет, капитан. Точнее, однажды я видел его на берегу в окружении офицеров крепости, но издали.

— Значит, вы не можете засвидетельствовать, что этот человек является именно тем, за кого он себя выдает?

— Увы, на Библии я бы не поклялся, что знаю этого человека.

— Жаль.

Тем временем вахтенные матросы помогли сэру Генри и Кэрол подняться на борт.

— Вы капитан этого судна? — губернатор шагнул навстречу Джону Барни, однако, введенный в заблуждение его молодостью, вдруг засомневался в правильности своих предположений и в нерешительности перевел взгляд на стоявшего поблизости Джима Флая.

— Вы не ошиблись, сударь, — сказал капитан. — Я, Джон Барни, имею честь командовать этой бригантиной, спущенной на воду в одна тысяча семьсот пятнадцатом году и нареченной ее хозяином «Паломницей».

— Мне чрезвычайно приятно слышать это, капитан, — заверил командира судна сэр Генри. — Храни вас бог!

— Да хранит он и вас, сэр, — ответил капитан Барни. — Однако объясните, что означает ваш столь поздний визит? Кто вы на самом деле?

— Я - сэр Генри Моррис, губернатор и агент Королевской Африканской компании на этом острове, а рядом со мной стоит моя дочь, — с едва заметной ноткой раздражения промолвил сэр Генри. — Вам трудно поверить в это? Вас смущает мой внешний вид? Да, я не брился три дня, капитан, и понимаю, что выгляжу неряшливо, неопрятно. Но, бьюсь об заклад, если бы вам пришлось провести в пещере столько же дней, сколько провел в ней я, вы выглядели бы ненамного лучше.

— В пещере? — брови капитана слегка приподнялись. — Какие черти занесли вас туда, сэр?