помещение, где Вы полностью поменяете свою одежду, а также пройдёте медицинский осмотр у нашего врача.

— Доверяй, но проверяй!? Понимаю, быть может, ваши сомнения в моей искренности не будут рассеяны даже через много лет. Я к этому готов, было-бы наивно рассчитывать на другое отношение, — соглашается Николай. — Но если уж мы заговорили о договорённостях, то где мои денежки, мадам?

— Господин Бореев, Вы должны понимать, что столь большая сумма наличными не может быть предоставлена в один момент, даже таким солидным учреждением, как Посольство США. Но я Вам лично гарантирую, что сразу после Вашего прибытия в США эти деньги будут Вам предоставлены в полном объёме, — демонстрирует свою руководящую роль Эрик.

— Майкл, друг мой сердечный, прошу тебя, отвези меня, пожалуйста, на то же место откуда ты меня взял. Не могу себе позволить начинать новую жизнь со лжи и обмана, — с грустью обращается Николай к Майклу.

Американцы далеко не тупая нация, особенно образованная её часть, они всего лишь другие. И видимо расстояние между нашими странами прямо пропорционально менталитету народов, включая отношение к юмору. В этот раз исключения не произошло, после слов Николая последовала немая сцена. Лица американцев изрыгали один единственный вопрос — шутит ли этот русский, в то время, когда ни один нормальный человек не подумает этого делать в данной ситуации или говорит всерьёз!?

— Да ладно, ребята, расслабьте свои места для сидения! Начну новую жизнь с полного доверия к моим новым друзьям, — после небольшой иезуитской паузы промолвил Николай. — В то же самое время, хочу вам сообщить, что мне известен сто и один способ, как уйти из жизни самостоятельно без помощи каких-либо средств. Откушу себе язык, слова от меня не услышите, если обманете.

— Николай, у нас мало времени, завтра утром в дорогу, — строго произнёс Эрик.

Майкл молча показывает рукой куда следует идти, и присутствующие без лишних слов удаляются.

Глава 19

Кабинет начальника отдела наружного наблюдения. На стене, над креслом хозяина кабинета висит вымпел с вышитой золотыми буквами надписью: «Оперативно-поисковое управление ФББ по Москве».

За столом сидит начальник, сбоку от него старший группы, осуществлявшей наружное наблюдение за Майклом Роббинсоном в день выезда из посольства для приобретения цветов.

— Докладывай, только, по существу, — обращается начальник к старшему группы.

— В ходе работы за объектом — Майклом Роббинсоном, сотрудником резидентуры ЦРУ, подозрительных моментов выявлено не было. Работа велась легендированно, без афиширования нашего присутствия, в связи с чем между его машиной и нашей сохранялась необходимая дистанция. В то же самое время, после завершения поездки, легенда цели его выезда вызвала у нас некоторые сомнения, так как приобретённый им букет цветов можно было бы купить в непосредственной близости от посольства, — доложил старший.

— Что сделали для прояснения ситуации?

— Поговорили с продавщицей киоска, видела его впервые, скидок никаких не просил, цветы купил стандартные без предзаказа, такой букет можно приобрести в любом цветочном магазине, подозрительных моментов не заметила.

— Не томи, Михалыч! Не первый год вместе работаем, по твоему виноватому лицу вижу, что сейчас будешь меня расстраивать. И, судя по всему, очень сильно, — давит на него начальник.

— Так и есть, товарищ полковник! Машина объекта пропадала из зоны видимости всего два раза на несколько секунд. Посмотрели по видеокамерам, установленным в этих местах. На Ананьевском переулке был подбор неизвестного. Камера захватила только краем, разрешение слабое, скорее всего это мужчина, — грустно произносит старший и делает виноватую мину.

— Понимаю, что ты не психолог по образованию, но каждый сотрудник «семёрки» по умолчанию таковым является. И вот ответь мне на такой вопрос, почему плохие новости доносятся до начальства медленно, с неспешной садистской жестокостью, а вот о победе мы сразу орём ещё с первого этажа!? — начальник намеренно выдерживает небольшую паузу. — Стыдно?

— Виноват, товарищ полковник, стыдно, — не поднимая головы отвечает старший.

— Отчёт подготовил?

Старший молча передаёт начальнику папку, тот берёт её, разворачивает, быстро листает несколько страниц и закрывает её.

— Сейчас две стыдливые барышни пойдут к руководству на доклад и расскажут там всё как было, без утайки, — говорит начальник. — Только я тебя хотел попросить об одном одолжении: садись поближе к начальнику, твой прокол, тебе и отдуваться в первую очередь.

Глава 20

Знакомый нам подземный паркинг в Посольстве США. Возле припаркованного дипломатического фургона стоит средних размеров контейнер для перевозки дипломатической почты, возле него расположились Николай, Эрик Гибсс, Катрин, Майкл и ещё два оперативно-технических сотрудника резидентуры.

— Ну, что же, не говорю вам прощайте, а говорю до свидания. Как договорились жду в гости у себя на вилле. Когда будете в наших краях, заезжайте, адрес вы знаете! Моё радушие и тёплый приём гарантирую, — прощается со своими вновь приобретёнными друзьями Николай.

— До встречи, Николай! В самолёте Вам предоставят более комфортные условия, — говорит ему Эрик и пожимает на прощание руку.

— Не из таких передряг вылазили, главное, что допинг имеется, — с этими словами неугомонный русский достаёт из кармана небольшую бутылку виски и отпивает из неё.

Николай залезает в ящик, садится на небольшое удобное кресло и пристёгивается ремнями. Внутренняя часть контейнера обита мягкой толстой материей, а на каждой стенке имеется по вентиляционному окну, обеспечивающих приток свежего воздуха. Присутствующий технический работник проверяет ремни и убедившись, что всё в порядке закрывает крышку контейнера, защёлкивает замки, в отверстие на крышке продевает скобу, которую защелкивает увесистым наконечником с сургучной печатью. На сургуче яркого оранжевого цвета чётко виден герб США и надпись: «Diplomatic mail. United States of America», что переводится как: «Дипломатическая почта. Соединённые штаты Америки».

— Такую посылку отправить любимому руководству могут позволить себе только избранные, и то один раз в жизни. Именно это и называется — оперативная удача! — обращается к рядом стоящим Эрик.

Обеспечивающие сотрудники закатывают ящик в фургон, закрывают дверь. Фургон бережно выезжает из посольского паркинга и направляется в аэропорт.

***

Зал вылета аэропорта Шереметьево, по громкой связи звучит голос диспетчера:

— Внимание пассажиров, продолжается регистрация вылетающих на рейс UA 2224 по маршруту Москва — Вашингтон.

Взлётное поле, перед огромным авиалайнером стоит погрузочный транспортёр, по которому поднимаются дипломатические вализы, среди них ящик, очень похожий на тот, в который погрузился Николай. За процедурой наблюдает российский пограничник, работник аэропорта и американский дипкурьер. После загрузки в багажный отсек люк закрывается, транспортёр откатывается, и наблюдающие за этим действием удаляются по своим делам с чувством выполненного долга.

***

Зал вылета аэропорта Внуково, по громкой связи звучит голос диспетчера:

— Внимание пассажиров, продолжается регистрация вылетающих