Взлётное поле, перед большим авиалайнером стоит транспортёр, по которому поднимаются дипломатические вализы, среди них большой зелёный мешок, очень похожий на тот в который погрузили ящик из клиники в Туле. После загрузки в багажный отсек люк закрывается, транспортёр откатывается, и наблюдающие за этим действием удаляются по своим делам с чувством выполненного долга.

Глава 21

Подвал дома стариков. Чёрный и Белый сидят в туннеле, отдыхают и заодно завтракают. У них в руках по бутылке молока и булке. Тоннель уже достаточно длинный, видно, что, как минимум, половину ночи им пришлось ударно потрудиться.

— Не жалеешь, что выбрал нашу работу? С твоими способностями и образованием, был бы уже, как минимум, первым секретарём в каком-нибудь европейском посольстве. Балы, приёмы, встречи, женщины, красивая жизнь перспективного дипломата! — спрашивает Чёрный. — А так, шахтёром по случаю заделался, а кем ещё впереди будешь и предугадать невозможно!? Да ещё за такую деятельность по местному законодательству могут от десятки до пожизненного влепить!

— Хандришь, Вано!? На тебя не похоже, всё управление на тебя равняется по стойкости, профессионализму и преданности делу.

— Да нет, это я тебя за вымя трогаю, хочу понять, если приказ поступит — докопать до центра земли, готов ли ты его выполнить!?

— Не первый год вместе заграницу топчем, какие могут быть сомнения!? Из-за нас ещё ни одной операции не завалили. Но, даже, если посадят или, не дай Бог, помножат на ноль на очередном задании!? Мы же на фронте, Ваня, и этот фронт невидимый. Бывает, что взрывные волны от этих битв, и жизни уносят, и коверкают их. Но это чувство сопричастности к великому — это же почище любого допинга будет!

— Правильно всё говоришь, очередную проверку на плешивость прошёл, замечаний нет! А мне вот ещё что в нашей работе нравится: ну вот, к примеру шахтёр, или врач, или лётчик, они всю свою жизнь одним делом занимаются. Или даже актёр, который может жить разными жизнями, но только на сцене. А мы, эти разные жизни и профессии, умудряемся впихнуть в нашу одну. Ещё нужно посмотреть — можно ли найти такую же работу где-нибудь!? — не успевает договорить Чёрный, так как раздаётся тихий писк.

На экране портативного компьютера появилось всплывающее окно. Белый подползает к ноутбуку и начинает рассматривать изображение. Он наблюдает, как к дому приближается пожилая чета и подходит к главному входу.

— А вот и бабушка с дедушкой подъехали, пойдём встретим стариков.

Копатели выползают из туннеля и направляются в дом, чтобы встретить гостей.

Белый открывает дверь и впускает пожилую пару, они как две капли похожи на спящих в своей спальне хозяев дома.

— Ну что, внучки, соскучились по бабуле и дедуле!? Ба, дорогой, посмотри, как они исхудали! Сразу видно ждут с нетерпением, когда бабуля приготовит им пирогов с капустой и картошкой, да картошечки с мяском пожарит! — приветствует бабуля Белого и любя треплет его за щёку.

Взгляд её падает на Чёрного, и бабушка восторженно восклицает:

— Ванечка, внучок, мой родненький! Смотри как возмужал, совсем на папку похож стал! — обнимает Чёрного.

— Да, корни то рязанские никуда не спрячешь! Ну ничего, смену отстоите да домой погостить обязательно съездите. Ненадолго правда, а то нам ещё пару указаний из Центра пришло, и как всегда срочных, — здоровается с парнями дедушка.

— Здравия желаем, товарищи полковники! За ваше отсутствие и наше присутствие происшествий не случилось! — в один голос приветствуют прибывших молодые разведчики.

— Правда товарищ капитан отказывается повторять подвиг Стаханова! Приходится мне, как всегда, за двоих горбатиться! — с хитрым прищуром добавляет Чёрный, кивая головой в сторону Белого.

— Это, только лишь, по причине отсутствия подкрепления в виде Ваших несравненных пирогов, мадам! Торжественно клянусь, что как только я их отведаю — моя производительность увеличится вдвое! — оправдывается Белый.

Все дружно смеются и обнимаются.

— Всё такие же шалуны, как и раньше! Удачи всем нам и оперативного везения! А теперь пойдёмте, покажете результаты вашего ударного труда, — говорит бабушка.

Глава 22

Генерал сидит на своём месте во главе стола, за центральным столом расположились руководители среднего звена, в их числе Глеб. Головы многих сотрудников опущены, вид подавленный.

— …Ну, что!? Допрыгались, доигрались в разведку!? И кто сейчас скажет, что я плохо разбираюсь в людях!? Что я завинчиваю гайки!? Будь моя воля, половину бы, нахрен, уволил, а другую за Полярный круг, в самые забытые Богом части отправил! Элита! Кость белая! Предатель на предателе!

— Товарищ генерал, может ещё найдётся. Может какой-нибудь несчастный случай произошёл! Ещё информацию не со всех больниц получили, и районные отделы МВД не все отчитались! — пытается оправдаться Глеб.

— Информацию не отовсюду получили!? Зато вот я из ФББ информацию получил: три дня назад установленный сотрудник ЦРУ московской резидентуры произвёл скрытный подбор неизвестного мужчины на Ананьевском переулке. После чего машина вернулась назад в посольство! Есть ли какие-то вопросы, Лиственный, или какие-то сомнения!? Можете их прямо сейчас высказать, ещё до начала служебного разбирательства. Тем более, Вы, как мне кажется, были с Бореевым в дружеских отношениях!?

— Только сугубо служебные взаимоотношения, товарищ генерал, не более того, — малодушничает Глеб.

Несколько сотрудников, сидящих за столом, с укоризной посмотрели на своего товарища, который без тени сомнения отказался от своего лучшего друга, но промолчали и снова опустили головы.

— Работу по основным направлениям продолжаем без изменений. Готовим личный состав к общению с Управлением собственной безопасности и оказанию его сотрудникам всяческой помощи в раскрытии всех обстоятельств этого происшествия. Все свободны.

Присутствующие поднимаются со своих мест и выходят.

— Лиственный, а Вас я попрошу остаться, — останавливает Глеба генерал.

Глеб подходит к столу и по стойке смирно останавливается.

— Присаживайтесь, это пока! Сесть у Вас есть большой шанс, но всё будет зависеть от того, как Вы себя поведёте.

Глеб покорно присаживается на указанный стул.

— Что делать будем!? Как от дерьма этого отмываться!? Есть какие-нибудь мысли? — спрашивает его Быков.

— Товарищ генерал, Богом клянусь, знать не знал. А если бы знал, то сразу бы Вам доложил, в любое время дня и ночи!

— Что по Борееву думаешь? Как характеризовать будем?

— Если честно, то он мне всегда не нравился, скрытный какой-то! Выпивал в последнее время безмерно. Сам себе на уме — в общем.

— Далеко пойдёшь, Лиственный! В общем так, нам свои задницы прикрывать нужно по полной! Я со своей стороны доложу, как надо, а ты давай готовь рапорт, где всё подробненько изложи. Упор сделай на