дальней связи воцарилась тишина, нарушаемая лишь редкими пощелкиванием включенного динамика.

— Ну вот, как-то так это и работало, — сказал Игорь глядя на Олесю. — Только обычно с вызываемых объектов тебе что-то отвечали…

— Это «Топаз», — внезапно прохрипела рация женским голосом, искажённым радиопомехами. — Это что, шутка? Откуда идет передача, с кем я говорю?! Прием.

От неожиданности Игорь вздрогнул и отшатнулся от передатчика, словно тот вдруг превратился в байбака, готового прыгнуть на него.

«Это что, ответ?! — взорвалась мысль у него в мозгу. — Мне не послышалось?!»

В воздухе повисла напряженная тишина. Мужчина словно впал в некое оцепенение, будучи не в состоянии поверить своим ушам. Ведь все объекты на планете были полностью закрыты, не могло такого быть, чтобы…

— Эй, кто только что был в эфире?! — вновь ожил динамик.

Голос говорившей женщины явно дрожал от волнения. Было похоже на то, что она была удивлена не меньше Игоря.

— Это «Топаз», с кем я говорю?! Назовитесь?! Как тебя там, единоличный правитель, ответь, прием!

Игорь вынырнул из оцепенения и бросился к передатчику, трясущимися пальцами притапливая клавишу.

— Это я, я! — взволновано прокричал он. — Чёрт возьми, только не выходите из эфира! Я здесь, я живой человек! Прием, «Топаз», прием! Это шахтёрский поселок «Росток»!

— Серьезно?! Все же объекты были закрыты на бессрочную консервацию, как ты здесь оказался? Прием!

— Да, чёрт возьми, это долгая история. Бросили меня тут, видимо, ожидая, что я сдохну в муках одиночества…

Игорь сделал паузу, потому что следующий вопрос пришел в голову сам собой.

— А ты как здесь оказалась, и как тебя зовут? Прием…

Между ответами была небольшая пауза, которая длилась не больше полутора или двух секунд. Это означало только одно, что расстояние между передатчиками было вполне приличным.

Сколько бы ни старался, Игорь так и не смог вспомнить, что именно представляла собой станция «Топаз». Вроде бы за полгода своего пребывания на Дезертлэнде он пару раз слышал это название, но никогда не придавал ему особого значения. Да и всегда находились другие темы для разговоров, помимо расспросов о далеких станциях, до которых он всё равно никогда не доберется.

— Настя, — зашипела рация, — меня зовут Настя. Анастасия Николаевна, если будет удобно.

«Не будет, — быстро подумал он. — Живой человек на этом шарике! Настя! Интересно, сколько ей лет и что она тут забыла? Неужели ее тоже бросили? Но при каких условиях? Тоже умудрилась затеять драку в душевой, когда туда не вовремя вошли?»

Тем временем собеседница продолжала:

— Говоришь, тебя бросили здесь умирать? Боже мой, это ужасно! Кто на такое способен? А моя история она, не знаю даже, может тебе показаться глупой, но… В общем, я решила сама остаться. Да-да, бывают такие дураки. Тоже долго объяснять почему, но я оформила все бумаги, подписала всё, что надо, о своем добровольном решении, ну и всё. Шаттл убыл, а я осталась. Сидела на балконе и смотрела, как по небу побежали молнии отключенного гравитационного стабилизатора. Ты видел? Прием…

— Да видел, — отозвался Игорь, всё еще не веря своему счастью. — Я как раз валялся на песке с разбитым еба… к-хм, разбитым лицом, когда это случилось. А почему ты сама решила здесь остаться? Прием.

— Это тоже долгая история. Тебя-то как зовут? Прием.

— Меня зовут Игорь, — радостно ответил мужчина, быстро подняв с пола валявшуюся табуретку и устроившись на ней напротив передатчика. — А то, что история долгая, так это, я никуда не спешу, прием…

Он посмотрел на Олесю и радостно подмигнул ей. Мужчина чувствовал переполняющие эмоции и не мог найти места своим рукам, совершая множество каких-то мелких, абсолютно ненужных действий. Он уже несколько раз пригладил свои грязные волосы, стряхнул пыль с рукавов комбинезона, протер ладонями стол и снова смахнул пыль с рукавов.

— Похоже, ты очень рад, милый, — сказала Олеся.

Ее голос вдруг показался Игорю слишком искусственным, не идущим ни в какое сравнение с живыми интонациями Насти, пусть даже и искажёнными радиопомехами.

— Конечно, я очень рад, — кивнул он, — это же живой человек, понимаешь! Живой! Где-то здесь на Дезертлэнде есть еще живой человек, мы не одиноки! Вернее, я не одинок!

— Игорь, ты что, там не один? Прием, — спросила Настя, и тут до него дошло, что пока он не мог угомонить свои руки, пальцы несколько раз хлопнули по клавише передачи, и очевидно обрывок их короткого диалога попал в эфир.

— И да и нет, — отозвался он игривым тоном, чувствуя переполняющую его радость. — Такое, знаешь, одиночество Шрёдингера — вроде бы есть, а вроде бы нет. Прием.

— Не понимаю, объясни, пожалуйста. Прием.

— В общем, тут такое дело, если в двух словах, то у нас был начальник, большая шишка в компании. И у него в особняке осталась Олеся… — Игорь невольно запнулся, понимая, что Настя может не понять о чём речь. — Секс-андроид, в общем. Очень дорогой такой. Вернее, дорогая, — это секс-андроид девушка. Может, видела таких, очень больших денег стоит. Ну и вот, он тут ее оставил, а я нашел и активировал. Одиноко, знаешь, а так можно хоть парой слов перекинуться. Прием.

— Только слов? Прием, — спросила собеседница, взяв чуть более долгую паузу, чем требовалось сигналу, чтобы покрыть разделяющее станции расстояние.

— Ну, не только слов. Использую по назначению, так сказать, прием…

Игоря вдруг посетило странное чувство. Ему стало неловко за то, что он вновь начал говорить об Олесе как о вещи. Словно она была каким-то просто нужным и полезным инструментом, наподобие шуруповерта или ломика. По-прежнему ощущая прилив радостных эмоций, он бросил на девушку быстрый взгляд, и с трудом подавил в себе реально возникшее желание извиниться за то, что только что сказал.

«Не глупи, Игорь, Олеся не человек. А действительно вещь для использования по назначению. А вот ты уже начал перегибать с этим делом. Завязывай», — подумал он.

— Понятно, — тем временем прохрипела рация. — А какой модели, если не секрет, эта Олеся. Прием.

Игорь немного удивился такому вопросу, но будучи в хорошем настроении, поспешил ответить:

— Производство «Эйбис Криэйшн». Модель «Хармони В-12». Прием.

— С жестким диском на петабайт? — даже искажение радиосигнала не могло скрыть сильной заинтересованности собеседницы. — Прием.

— Да, на петабайт. А откуда ты знаешь? Тоже, что ли, с таким андроидом время проводишь? Прием.

Игорь расплылся в довольной улыбке.

— Нет. Просто я занималась исследованиями синоптических связей, природой электрических импульсов и аналогичными парадигмами в цифровом потоке…

«А, похоже, Анастасия Николаевна немного ученый», — смекнул Игорь и уважительно хмыкнул, покачав головой.

Тем временем заветного слова прием так и не прозвучало, словно его собеседница обдумывала свой