Здесь трагизм положения достигал апогея и уступал место простым, незатейливым действиям. И первым из них являлась сегодняшняя драка, в которой любой ценой нужно было брать верх. Далее, если случится победить, предстоит по горячим следам и столь же решительным образом вытеснять Хлебопёка отовсюду, где он успел закрепиться и прорости своими погаными корнями. Иначе, отдышавшись, зализав раны и заново набрав силу, тот изловчится, извернется и жестоко отомстит.

Но все это, возможно, случится потом…

А сегодня необходимо выстоять и победить!

До окраины микрорайона она добралась быстро и без проблем — сумерки еще дозволяли разбирать дорогу, а обледеневший асфальт под ногами был относительно ровным. Полосатые трубы ТЭЦ, прятавшие свои верхушки в тяжелых облаках, не казались из Солнечного столь уж далекими. Но, оставив позади последние многоэтажки, Майская внезапно осмыслила сколь непросто будет преодолеть огромную, пересеченную овражками и заросшую кустами пустошь.

Искоркой мелькнуло сомнение: а не отправиться ли в обход нормальной наезженной дорогой?

— Нет! — прошептала она, мотнув головой.

Во-первых, бетонка делает огромный крюк. А во-вторых, идущая по обочине одинокая девушка — лакомая добыча для пьяных мужиков и частных таксистов. Темный вечер и безлюдье — что еще нужно для таких делишек?..

И с решительною быстротою Юлька двинулась напрямки по кочковатому грунту, спотыкаясь и петляя меж низкорослых деревьев, перепрыгивая через ямы и горки повсюду разбросанного мусора.

Пройти предстояло километра два. Девчонка не была избалована ездой на транспорте и легко преодолела бы это расстояние минут за пятнадцать-двадцать. Однако потемневшее небо насилу освещало путь, и идти приходилось с каждой минутой медленнее…

Скоро окончательно исчезли контуры гигантских строений, к подножию которых она торопилась; на их месте, где-то высоко над землей осталась лишь россыпь ярко-красных огней, да тусклые пятна желтого освещения, тлевшего у основания зданий.

Не разглядев торчащего из земли булыжника, Майская запнулась и упала, больно стукнувшись обо что-то коленкой и перепачкав руки. Тихонько ругнувшись, встала; сморщив носик, потерла ушиб и похвалила себя за предусмотрительность: ближе к вечеру она надела старые джинсы, а обулась в едва живые кроссовки. И пошла, прихрамывая, дальше на красные огни, пытаясь догадаться о положении стрелок на циферблате маленьких часов…

А было уже чуть больше четырех.

Вдруг боковое зрение уловило странность, происходящую много левее — по бетонке, идущей к ТЭЦ, неслась целая кавалькада машин.

— Одна, вторая, третья, четвертая… — считала Юлька, незаметно прибавляя шаг.

Лучи автомобильных фар прыгали по плоской и казавшейся издалека идеально гладкой дороге, задевали длинный бетонный забор и серые служебные здания, бросали блики на голые деревца. Скоро девушка различила пустырь, куда повернули машины — до цели похода оставалось метров шестьсот, не больше.

Четыре легковушки поелозили по тонкой желтой полосе и встали вряд, дружно разогнав темноту впереди себя; в пучках света стали появляться фигурки людей, идущих к центру прямоугольной площадки. Майская знала: Бритый с Клавой договорились о помощи, но сколько человек подъедет, когда и на чем — не ведала. Возможно, это подоспели знакомцы, а возможно и нет…

Между тем на пустыре что-то затевалось.

Она перестала смотреть под ноги и не отрывала встревоженного взгляда от небольшой горстки парней, напротив которой медленно разрасталась группа, числом ее гораздо превосходящая.

Девчонка снова оступилась, когда на середину выдвинулись двое — по одному от каждой группировки. Прижав руки к груди, она стояла на коленках и ждала, что же последует дальше…

А дальше эти двое сцепились в драке, до краев наполненной жестокостью, бранью и кровью. Юлька подхватилась и побежала, не разбирая того, что выплывало из кромешной тьмы навстречу. Вот уж весь пустырь как на ладони, вот и лица видны, различимо написанное на них зверское озлобленье. Вот она узнала дерущихся и… в тот же миг врезалась в натянутую проволоку. Порвав куртку и в кровь расцарапав лицо, девушка остановилась, нашла руками острые колючки, схватилась рядом и широко раскрытыми глазами стала наблюдать за единоборством Бритого и Хлебопёка…

Отсидевший на зоне Хлебопёк был старше, наглее и, несомненно, имел богатый опыт всевозможных потасовок. Но главные его козыри стояли плотными рядами позади, перемалывая мощными челюстями жвачку и ожидая команду «фас». Конечно же, уголовник преотлично знал, с кем имеет дело, потому всерьез сегодняшнее событие не воспринимал и ехал сюда за тем, чтоб раз и навсегда поставить на место и научить зарвавшихся пацанов относится с почтением к уголовным авторитетам. И поначалу его напор, как будто обескуражил, ошеломил молодого противника — Бритый чаще отступал, отвечал редко и с робостью. Однако через пару минут преимущество Хлебопёка сошло на нет — бой выровнялся. А скоро у топтавшего зону уже ничего не складывалось и не срасталось.

Совершенно не напрягаясь и работая вполсилы, Бритый красиво уходил от ударов, четко и быстро встречал противника и грамотно, смело атаковал. Удары его увесистых кулаков приходились то по корпусу, то в голову не столь проворного Хлебопёка. Нижнюю часть лица уголовника заливала кровь, а пару раз он едва не ковырнулся с ног, после отменно проведенных Серегой серий. Когда же прокуренные легкие под отбитыми ребрам вместо чистого дыхания стали изрыгать отрывистые хрипы, а преимущество Зубко не вызывало сомнений, он обернулся к дружкам, и сейчас же к центру рванули три здоровяка. Один успел наброситься на Серегу, но перед двумя другими выросли Клава с Палермо.

И все началось сначала…

Отвлекшись от пустыря, Майская посмотрела по сторонам. Уходящие в темноту нити колючего заграждения казались бесконечными; куда следовало идти в поисках прохода, она не представляла. Потому осторожно перебирая руками, двинулась вправо, наблюдая за дракой и шепча:

— Держитесь, мальчики!.. Пожалуйста, держитесь!..

И мальчики держались.

Бритый опять неспешно давил соперника изрядной техникой и силой поставленного удара; Юрка Клавин уповал на скорость и неожиданность атак; не взирая на габариты и возраст своего врага, не собирался отступать и подвижный, резкий в движениях Павел. Словом, они пока не сдавались. Но вопрос заключался в том, сколь долго они сумеют продержаться? Минут пять… Или десять… Не больше, ведь на смену этой тройке придет другая — свежая. Или накинется вся орда сразу.

А что произойдет затем?..

Об этом Юлька не хотела и думать. Вместе с Хлебопёком на пустырь пожаловало не менее пятнадцати гоблинов, и если в ближайшие минуты не появятся Серегины и Юркины друзья, то стрелка закончится для компании плохо. Очень плохо!..

Идя вдоль проволочного забора, она немного отдалилась от ристалища, и все же до слуха долетали глухие звуки ударов, хрипы, ругань, стоны.