Она спускалась по крутому холму, пытаясь добраться до замерзшего озера, хотя сама не знала зачем. Посреди скованной льдом водной глади стояли две темные фигуры. Руки Клэри замерзли, в сапоги набился снег.

Приблизившись к озеру, она увидела юношу, за спиной которого виднелись черные, как у ворона, крылья. Волосы юноши были такими же белыми, как снег. Себастьян. А рядом с ним — Джейс. Золотые волосы Джейса — единственное пятно цвета в черно-белом мире.

Джейс распростер мерцающие крылья цвета белого золота и пошел навстречу Клэри. Она спустилась еще на несколько футов и рухнула на колени от усталости. Руки ее посинели и кровоточили, губы растрескались, ледяной воздух с каждым вдохом обжигал невыносимой болью.

— Джейс, — прошептала она.

Он подошел, помог встать на ноги и окутал крыльями. Она быстро согрелась — тело оттаяло, по рукам и ногам побежали приятные мурашки.

— Клэри, — сказал он, нежно поглаживая ее по волосам, — обещай, что не будешь кричать.

Клэри открыла глаза. Она лежала на боку под теплым одеялом в своей спальне в доме Люка; кровать стояла рядом со шкафом с треснувшим зеркалом; из окон открывался вид на Ист-Ривер; над шкафом горел слабый огонек противопожарной сигнализации. По спине Клэри разливалось приятное тепло. Ее обняла чья-то рука. Она решила, что это Саймон пробрался через окно и лег рядом, как в детстве, когда они спали в одной кровати.

Но тело Саймона не было теплым, он был вампиром.

Вздрогнув, Клэри повернулась. Рядом с ней, подперев голову рукой и глядя на нее, лежал Джейс. В тусклом свете луны его волосы казались нимбом, а глаза по-кошачьи блестели. На нем была та же белая футболка с короткими рукавами, в которой она видела его в тот день, когда он пропал, руки были покрыты рунами.

Она испугалась. Джейс, ее Джейс, никогда не смотрел на нее так. Он смотрел на нее страстно, но не ленивым взглядом хищника, от которого сердце сбивалось с ритма.

Клэри открыла рот — то ли для того, чтобы закричать, то ли для того, чтобы назвать его имя. Джейс навалился на нее сверху и зажал рот рукой. Она почувствовала, как его стройное, мускулистое тело давит на нее.

— Я не сделаю тебе больно. Никогда. Но я не хочу, чтобы ты кричала. Нам нужно поговорить, — сказал он.

Она потрясенно уставилась на него.

— Я все понимаю по выражению твоего лица, Клэри Фрэй, — засмеялся он. — Стоит мне разжать твой рот — и ты закричишь. Или сломаешь мне запястья. Пообещай, что не будешь делать ничего такого. Поклянись ангелом.

На этот раз она округлила глаза.

— Ладно, ты права, — сказал он. — Как же ты поклянешься, если я зажал тебе рот? Я его разожму. Но если ты закричишь, — он наклонил голову, и бледно-золотистые волосы упали ему на глаза, — я исчезну.

Он убрал руку.

Клэри тяжело дышала, а он по-прежнему давил на нее всем телом. Его плоский, упругий живот соприкасается с ее кожей. Она залилась краской, поняв, что топик задрался. И вместе с тем ей казалось, что по ее жилам бегут ледяные иголки.

— Что ты здесь делаешь?

Он слегка отпрянул и разочарованно посмотрел на нее:

— Вау, я ожидал не этого, а скорее «Аллилуйя!». В конце концов, твой парень не каждый день воскресает из мертвых.

— Я знала, что ты жив, — онемевшими губами проговорила она. Видела тебя в Библиотеке с…

— Полковником Мастардом?[6]

— Себастьяном.

Он тихо усмехнулся:

— Я знал, что ты была там. Чувствовал это.

Она напряглась.

— Ты пропал и напугал меня, — сказала она. — Я думала, что ты… что ты, возможно… — Она осеклась. Это было выше ее сил — произнести «умер». — Это непростительно! Если бы я так с тобой поступила…

— Клэри… — Он нежно дышал ей в ухо, и это ужасно отвлекало. — Клэри, мне пришлось это сделать. Было слишком опасно. Если бы я сказал тебе обо всем, у тебя не осталось бы другого выбора, кроме как признаться Совету, что я жив, и позволить им начать охоту на меня. Правда, я подозреваю, что ты бы предпочла сохранить тайну, но тогда в их глазах ты бы стала моей сообщницей. После того как ты увидела меня в Библиотеке, мне нужно было подождать. Узнать, любишь ли ты меня до сих пор, расскажешь ли Совету о том, что видела. Убедиться, что я важнее для тебя, чем закон. Ну, что скажешь?

— Не знаю, — прошептала она. — Ты кто?

— Я все тот же Джейс, — сказал он. — И я люблю тебя.

На глаза Клэри навернулись горячие слезы. Он осторожно наклонил голову и поцеловал ее сначала в щеки, потом в губы. Волна знакомых ощущений накрыла ее, и она на мгновение прильнула к нему — сомнения уступили перед слепым желанием быть рядом с ним, и в этот момент дверь спальни открылась.

Джейс отпустил ее, сел и ухмыльнулся:

— Ну и ну. Хуже просчитался со временем только Наполеон, решив вторгнуться в Россию зимой…

В дверях стоял Себастьян.

Он изменился со времен Идриса. Волосы его были белыми, как бумага, глаза стали похожи на черные тоннели, прикрытые длинными, словно паучьи лапы, ресницами. Он был одет в белую рубаху с закатанными рукавами, и Клэри увидела красный шрам, окольцовывающий правое запястье как ребристый браслет. На правой ладони тоже был шрам, судя по виду — свежий.

— Эй, ты зачем своими грязными лапами мою сестру трогаешь? — сказал он с усмешкой Джейсу.

— Прости, прости, — неискренне извинился Джейс. — Мы немного забылись.

Клэри вдохнула. Собственный вдох показался ей громоподобным.

— Убирайся отсюда, — сказала она Себастьяну.

Он отошел от двери и подошел к окну. Клэри с удивлением отметила, что у них с Джейсом одинаковая пластика. Они не были похожи, но двигались одинаково.

— Ну же, — сказал Себастьян, — разве так разговаривают со старшим братом?

Он ухмыльнулся, и Клэри с отвращением вспомнила, как он водил ее к руинам сгоревшего дома матери, как целовал ее среди пожарища, прекрасно зная, кем они приходятся друг другу.

Она бросила взгляд на Джейса. Когда Джейс узнал, что Себастьян целовал ее, он едва не убил его. Но сейчас он не проявлял и тени недовольства, разве что был слегка раздражен тем, что им помешали.

— Я тут подумал, нужно чаще проводить время с семьей, — сказал Себастьян, разглядывая свои ногти.

— Думай что хочешь, но ты не мой брат. Ты убийца, — взвилась Клэри.

— Ну, одно не исключает другое. И кстати, я имею в виду нашего дорогого отца. — Он лениво перевел взгляд на Джейса. — Обычно я не люблю вмешиваться в личную жизнь своих друзей, но, видимо придется. Жаль, что я не могу включить свет.