тебе не нужна. Ты что, не слушал меня? Я не могу телепортироваться! Что-то случилось с моим кольцом!

– Я сказал, не сейчас, Плиансис!

– Но, босс…

Зоссимус не останавливаясь пихнул маленького демона в грудь. Плиансис отлетел, разразившись писклявым потоком разнообразных эпитетов, потерял равновесие и шлепнулся на газон.

Зоссимус бежал дальше. За спиной он услышал негодующий возглас Плиансиса:

– С этого момента я для тебя Плиансис Могучий, босс!

Чародей не смог сдержать улыбки. Даже эта катастрофа, сотворенная Карсусом, не в силах заставить замолчать его фамилиара. Если бы все они оставались в таком же блаженном неведении!

Не успел Зоссимус добежать до виллы, как из дверей выскочила Дженна. Ее лицо побледнело, длинные рыжие волосы растрепались. Зоссимус никогда прежде не видел такой растерянности в ее зеленых глазах. Дженна тоже была магом. Она тоже почувствовала разрушение Плетения, но в отличие от Зоссимуса девушка наотрез отказывалась пользоваться Теневым Плетением. Она даже не могла надеяться на помощь теневой магии.

– Зосс, Плетение!

Он подбежал к ней и обнял:

– Я знаю.

Дженна отстранилась от него и, заглянув в глаза, спросила:

– А город…?

Зоссимус отрицательно покачал головой. Ее глаза расширились.

– Значит, мы обречены? Что случилось?

Зоссимус не хотел отвечать на первый вопрос и не мог ответить на второй. Но было понятно: Карсус что-то натворил…

Между ними влез Плиансис.

– Что во имя задницы Асмодея тут происходит? – Он бросил свирепый взгляд на Дженну. – А ты чего так расстроена? Это же я не могу телепортироваться.

Он ткнул ей в лицо свой палец с кольцом.

У Зоссимуса не был сил препираться с фамилиаром, поэтому он просто аккуратно взял его и усадил на его любимое место – себе на правое плечо. Дженна, казалось, даже не замечала квазита. Ее взгляд был устремлен куда-то вдаль.

– И что теперь, Зосс? Что теперь? Я хочу когда-нибудь снова любоваться цветами. Как и прежде.

Она вскинула на него свои добрые глаза.

Вспомнив дни, проведенные среди цветов, растущих на равнине внизу – равнине, на которой они сегодня погибнут, – Зоссимус почувствовал, как его глаза наполняются слезами. Он обнял ее.

– Мы будем ими любоваться снова, любимая. Будем. Обещаю.

Она разрыдалась, уткнувшись ему в плечо, а он пытался сдержать собственные слезы. Шейд падал.  

– Дьявол тебя побери! Твои волосы лезут мне в глаза, человеческая женщина, – прошипел Плиансис.   

Дженна не обратила на него никакого внимания или не услышала. Зоссимус шикнул на маленького демона:

– Уйди, Плиансис, нам сейчас не до тебя.

Плиансис запорхал прочь, оставляя за собой шлейф проклятий.

– Ладно, босс, на этот раз я для тебя точно Плиансис Могучий! Раньше я просто шутил, но сейчас…

Зоссимус ничего не ответил – он лишь молча сжимал в объятиях свою возлюбленную.

Чародей знал, что у них в запасе лишь пара мгновений. Он хотел сказать Дженне, как сильно любит ее, прошептать, как ее присутствие скрашивало его жизнь в вечном сумраке, но не смог выразить словами свои чувства, даже в такой момент. Зоссимус промолчал, просто провел рукой по ее длинным волосам и обнял покрепче. Плиансис, как всегда, испортил весь момент.

– Босс, кажется, мы падаем.

В голосе демона сквозило такое удивление, что всхлипывания Дженны сменились смехом. Зоссимус тоже засмеялся. А что им еще оставалось?

– Это не смешно, – буркнул Плиансис. – Вы слышали, что я сказал?

– Слышали, маленький, – ответил Зоссимус.

Дженна, отстранившись от мага, посмотрела ему в глаза. Ее лицо, заплаканное, но улыбающееся, казалось, сияло. Он нашел нужные слова:

– Я люблю тебя, дорогая. Больше всего на свете.

Дженна открыла рот, чтобы ответить, как вдруг наступила странная тишина, словно они заткнули уши восковыми пробками. Сумерки сгустились. Воздух наэлектризовался.

– Что это? – спросила она. Ее голос прозвучал приглушенно и будто издалека.

Высвободившись из его объятий, девушка посмотрела на запад. Зоссимус с любопытством проследовал за ее взглядом.

Над городом небо было хмурым. На западе сумерки Шейда уступали место более глубокой тьме. Там в небе кружились черные и золотистые вихри, двигавшиеся в их направлении. Образовалось множество миниатюрных циклонов, которые понеслись впереди расширяющейся завесы тьмы почетным караулом разрушительной мощи. Некоторые циклоны были достаточно большими, чтобы повредить здания. Части крыш взлетали в небо и кружились в возмущенном воздухе.      

Зоссимус вдруг понял, что происходит. Он прошептал громко в благоговейном страхе:

– Они переносят город полностью на План Теней!

Циклоны были не чем иным как планарными вихрями, которые всегда сопровождали насильственное и резкое столкновение двух планов.

В тот же миг он осознал, что Шейд больше не падает. Переместив город вглубь Плана Теней, теневая магия Двенадцати Принцев, вероятно, усилилась. Город обрел устойчивость, хотя бы на время.

Ликуя, Зоссимус повернулся к Дженне, чтобы обнять ее. Выражение ужаса на лице девушки заставило его замереть на месте.

– Я не пойду, – сказала она и отступила на шаг. – Я не могу жить… так.

Она посмотрела на небо и сделала жест, охвативший весь Шейд.

Завеса тьмы, бесцветности, приближалась. Ей предшествовал особый акустический эффект: не тишина, а гашение звука. Даже разрушения, вызываемые планарными циклонами, звучали приглушенно.

– У нас нет выбора, Дженна, любимая.

Зоссимус подался вперед, протянув к ней руку. Она отпрянула, и ему пришлось приложить усилия, чтобы боль не отразилась на его лице и в голосе:

– В противном случае – неминуемая смерть. Теневая магия не удержит город в воздухе. Дженна!

Внутри нее будто что-то надломилось. Когда она говорила, в глазах стояла боль, а в голосе слышались еле сдерживаемые слезы:

– Плевать, Зосс. Неужели ты не понимаешь? Я не могу больше так жить! Лучше смерть. Я оставалась только ради тебя. Мы прожили во тьме слишком долго. Я…

Он почувствовал это одновременно с ней. Плиансис, судя по всему, тоже. Находясь высоко в воздухе, квазит радостно запищал:   

– Я могу телепортироваться, босс! Я могу телепортироваться!

Словно желая подтвердить свои слова, маленький демон принялся без остановки перемещаться из одной точки пространства в другую. Его тонкоголосый радостный смех звучал со всех сторон.      

Плетение вернулось!

Пустота внутри Зоссимуса заполнилась. Река магии, которая высохла несколькими минутами ранее, вновь разлилась по его сущности подобно весеннему паводку. Он расплылся в улыбке.