litbaza книги онлайнРоманыОтпусти кого любишь - Иосиф Гольман

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 60
Перейти на страницу:

– Поехали? – улыбнулась она, прекрасно понимая его ощущения.

– А куда? – вдруг вспомнил он.

– Придумаем что-нибудь, – уже вставала она из-за стола, благо даже заказ сделать не успели. – Поехали.

В машине спросила его:

– Какие идеи?

– Не знаю, – честно ответил безыдейный Егор, давно позабывший времена бесквартирья. – Не в подъезд же.

– А как это – в подъезд? – не поняла Валентина.

– Ну, в новых домах высотных по лестнице никто не ходит, – объяснил со знанием дела Греков. – Все на лифтах ездят.

– И прямо на лестнице? – ужаснулась дама. И тут же с новым подозрением посмотрела на Грекова: – А ты-то откуда знаешь?

– Мужики рассказывали, – быстро отбоярился Егор. – Еще можно за город. В лес.

– Только тогда я сверху, – засмеялась Валентина. – Нет уж. Обойдемся без экзотики. – И велела ехать к Курскому вокзалу. Там, это сразу вспомнил и Егор, на подъеме от Яузы всегда стояли продавцы жилья на час. Греков никогда не пользовался их услугами, но все когда-нибудь случается в первый раз.

Арендодателей было действительно немало. Единственно, они почему-то все слегка смахивали на бомжей. Ну да черт с ними, решил Егор, уже получивший вожделенный ключ и адрес за действительно небольшую сумму.

Они подъехали к старому четырехэтажному дому, возможно, помнившему еще первую революцию. Поднялись по скрипучей, пропахшей кошками лестнице – лифта здесь не было изначально.

Открыли не менее скрипучую дверь.

– Да, это не «Шератон», – усмехнулась Валентина, зайдя в крошечную полутемную комнатушку – небольшое окно, затененное к тому же близко стоящим новым высоким домом, явно не справлялось с функцией инсолирования помещения.

Греков подошел к окну и выглянул наружу. Вид на внутридворовую помойку органично дополнял интерьер «шикарного апартамента» – как охарактеризовал сдаваемую квартиру их арендодатель при заключении «договора».

– Греков, я сюда не лягу, – сказала из-за его спины Валентина. Обернувшись, он увидел, что та исследует широкую древнюю незастеленную кровать – белье, аккуратно сложенное, лежало сверху. – Оно мокрое, Греков, – потрогав простынку, с ужасом сказала Валентина.

– Думаешь, лучше на снегу? – задумчиво произнес Егор. Несоответствие антуража лишь окончательно раззадорило его, и Греков приступил к решительным действиям.

Он обнял Валентину сзади, привычно нащупав тугие полные груди.

– Нет, Егор! – поначалу отбивалась она. – Давай еще что-нибудь придумаем! Здесь ужасно. Я на нее не лягу.

– И не ложись, – пробормотал Греков, уже не в силах отвлечься от столь волнующего процесса. – Представь, что мы в подъезде.

– Господи, да ты просто маньяк! – оценила будущего супруга Валентина, уже не сопротивляясь и давая ему добраться до всего, чего он хотел. А еще через секунду и она забыла про неудобства: не зря же сексологи советуют супругам для обновления чувств делать это в нестандартной обстановке.

– Насильник, – засмеялась Валентина после возвращения к обычному мироощущению. – Больше с тобой никуда в одиночку не пойду.

– Предлагаешь «групповуху»? – уточнил Греков.

– Дурак, – увесисто шлепнула его пониже спины девушка. – Вроде в возрасте, а дурак. И даже вымыться здесь негде. И ты маньячище вообще, – перечисляла она недостатки ситуации. Или достоинства?

А Греков чего-то вдруг задумался. И в самом деле маньяк. Позавчера – Женька. Вчера – Авдеева. Сегодня – Валентина. Что-то он раздухарился. Надо останавливаться, ведь и в самом деле – не разорваться.

А с другой стороны, «отмазал» он себя, ну сколько ему еще куролесить? Десять лет? Двадцать? А не дай бог, что-то вмешается в его жизнь еще раньше – разве он застрахован от подобного тому, что случилось с Женькой?

Жизнь коротка, и не надо упрекать себя за то, что используешь ее по максимуму.

В общем, оправдал себя Греков вчистую. Но кошки на душе поскребывали: теперь, когда желание схлынуло, стало немного неудобно перед Авдеевой, сидящей с его детьми (он поймал себя на мысли, что так и подумал, во множественном числе), и почему-то перед Женькой, хотя тут уж точно никаких сексуальных неудобств испытывать вроде бы не должен.

Наверное, это из-за того, что он здоров, а она больна, понял Греков. И вспомнил отца. Отец родил его поздно, успев в юности пройти половину великой войны. Причем рядовым, без ранений и в одном и том же взводе. Рассказывал, что из первого состава его взвода осталось двое – он и их санитар, сам дважды побывавший на госпитальной койке. А у отца – ни царапины, хотя медалей – полная грудь.

Так вот, основной душевной заморочкой отца после войны был стыд. Хотя стыдиться точно было нечего – от пуль не прятался, в атаку ходил.

Но отчего-то страшно переживал это чувство – перед погибшими друзьями и их близкими – за то, что сам остался жив.

Еще через сорок минут они сидели в том же ресторанчике и за тем же столиком, откуда совсем недавно ушли столь поспешно.

Еду принесли быстро, и проголодавшийся Егор с удовольствием ее поглощал.

– А решать придется, – продолжила начатое ранее Валентина.

– А ты сама что думаешь? – спросил Греков, хотя уже знал, что та думает. Он и сам думал так же, но что-то мешало ему согласиться с Валентиной.

– Если честно, то двое детей до свадьбы – это много, – сказала Валентина. – Не обижайся, Греков, но Лешка мне будет полуродной. А девочка – вообще чужая. Причем нам обоим.

«Но только не Лешке», – подумал Греков.

Вслух не сказал ничего.

Настроение опять испортилось. Вспомнил Женьку, которую в этот момент, возможно, готовили к операции или везли на какие-нибудь неприятные – приятных там не бывает – процедуры.

– Давай думай дальше, – не форсируя события, на прощание сказала Валентина.

Она понимала, что человек до всего должен созреть сам. И торопить его в этом деле не стоит.

12

Как ни пыталась Женька сдержать волнение, а оно все равно прорывалось. Впрочем, стыдно ей не было: кто бы не волновался перед оглашением такого приговора? Ведь Воробьев сейчас мог ей «присудить» от почти оправдания до смертного…

Вот почему, найдя его в уже знакомом кабинетике, Грекова так пристально вглядывалась в лицо врача.

И ничего хорошего там не высмотрела. Воробьев был мрачен так, что Женька тихо охнула и односложно спросила:

– Всё?

Вопрос не выражал никакого смысла, но Воробьев понял и сердито ответил:

– С чего вы решили?

– У вас такой вид.

– Какой у меня вид? – почему-то еще больше разозлился доктор, но тут же взял себя в руки. – Ваши дела относительно неплохи, – объявил он свой вердикт.

1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 60
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?