Дальше речь пошла об организации дополнительных занятий, о том, что у меня будут занятия для поддержки детей со стихийной магией, учеников первого курса (классы у них назывались курсами), об обязательных занятиях по магическому полету, особенно для первого и второго года. И, в общем, звучало много-много обсуждений тех самых многих мелочей, про которые обычно всегда шла речь на педагогических советах. Нашлось даже несколько неуспевающих, по ним прошлись отдельно.

Затем Азарат отпустил Элизу и еще несколько преподавателей, чтобы контролировать поведение детей в столовой, «потому что старосты старших курсов могли не справиться» и продолжил уже про более частные вещи, такие как отдельные курсы, шторы в классы, закупка реактивов, текущий ремонт и многое другое. Я откровенно скучала. Мне, конечно, было непонятно и половины того, о чем шла речь.

Наконец, педагогический совет закончился, и преподаватели стали расходиться по своим комнатам, чтобы выполнить подготовительную работу — заполнить журналы, подготовить планы работы.

Я задержалась у стенда с программами обучения, чтобы подготовиться к урокам, которые должны были начаться послезавтра. В моем мире они выглядели как папки с белой бумагой, сшитой скоросшивателем. Здесь же это были желтоватые листы, сшитые подобно книгам, и эти «книги» имели кожаный переплет. И формат у них тоже был — как у книг. Я так увлекалась этим занятием, что когда моей шеи коснулись горячие пальцы, вздрогнула.

— Мы должны обсудить с вами вашу нагрузку, — над самым ухом произнес Азарат. — Но сначала я должен понять, почему я не улавливаю ваши мысли. Подозреваю, что здесь не обошлось без Эланирена.

Я развернулась к нему с желанием возмутиться и тут же задохнулась от еще большего возмущения. Он стоял слишком близко, абсолютно неприлично нарушая границы моего личного пространства. Его горячие пальцы пробежали по моей шее и подцепили отросшим когтем золотую цепочку амулета.

— Я так и знал, — злобно рыкнул директор.

Я перехватила цепочку, отнимая, и легонько потянула на себя. Азарат неожиданно быстро отпустил ее.

— Это запрещено правилась школы, — спросила я, подняв брови. — Сомневаюсь, что профессор Элан нарушил бы правила.

Азарат хищно улыбнулся. В этот момент в учительскую пушистым шариком ворвался Сильвестр, и Азарат нехотя отошел от меня.

— Нет, использование амулетов разрешено в школе, — медленно произнес он. — Вот ваши рабочие часы, вот расписание, — щелчком он подзывал нужные папки с полок, подавая мне. — Вот программа и план занятий. Идите готовиться к урокам.

— Спасибо, директор, — поблагодарила я. И тут же выскочила за дверь, обернувшись на кота.

Сильвестр ошалело крутил головой, пытаясь осознать — зачем уходить, если он только что пришел.

— Быстрее надо есть, фамильяр! — рявкнул на него Азарат. — Так все интересное пропустишь. Ты забыл, что ты приставлен к леди Марианне охранять ее и помогать ей днем и ночью?

Кот фыркнул и поспешил за мной.

То ли еще будет.

В своей комнате я внимательно изучала программу своего предмета, сверяясь с планом работ, программой. Заглядывая в программу, я так же пролистывала учебники моего курса, которые я по дороге в свою комнату, взяла в библиотеке. Конспектировать лекции времени у меня уже не было, я лишь делала пометки в блокноте который я нашла в столе. Блокнот был красивый, с красным кожаным переплетом и сероватыми страницами. А вот чернильница, которая была на столе, и перья, меня раздражили — скрипели, ставили кляксы. Кот мне помочь писать не мог в силу своей кошачьей анатомии, но хотя бы, взмахнув лапой, убирал кляксы, за что я ему была крайне благодарна.

В общем, меня хватало лишь на короткие пометки в блокноте. Но, в общем-то, более этого и не требовалось, так как предмет, который мне предстояло вести, был мне интересен и близок. Уж не знаю, примерялись ли они к моим возможностям, когда утаскивали меня из моего мира. Но я действительно разбиралась «человеческой психологии».

Предмет в равной степени включал в себя психологию (устройство сознания, инстинкты) и историю людей. Так же раскрывал строение и уклад их жизни, быта. Жизнь землян была описана в древности более кратко, а более подробно было описано функционирование государств нашего времени. Но все равно, это, конечно было «галопам по европам». Покачав головой, я сделала пометки в блокноте о том, что сочла лишним для первого и второго курса, а что бы — добавила для изучения. Несколько тем были посвящены войнам, несколько — бедствиям. Довольно большая часть программы на каждом курсе знакомила учеников с искусством, литературой. Шекспир, Пушкин, Данте — как я любила их, и с каким упоением читала! Ботичелли, Куинджи, Рафэль… Мне было бы легко рассказать о них, потому что я восхищалась искусством, и готова была делиться радостью этого восхищения с другими. На курсе не было тем, посвященных музыке, и я сделала отметку в блокноте о добавлении таковых.

Я отметила про себя, что некоторые факты истории в магических учебниках выглядят иначе, чем в наших: маги, как оказалось, не гнушались вмешиваться в события планетарной важности, войны, эпидемии, а так же входить в контакт с известными личностями. К сожалению, это описывалось в учебниках моего курса не слишком подробно, а учебников истории я не захватила с собой.

Делая очередную пометку, я внезапно спохватилась. А ведь я увлеклась! Нельзя же так. Единственная моя цель — это сбежать отсюда так, чтобы не пострадала моя семья. Хотя я не умела выполнять свою работу плохо. Просто не могла и все. И к тому же, от моих трудов был огромный плюс: я увлекалась настолько, что забывала, что я в чужом мире, оторванная от моих детей, что я тут не имею ни малейшего права что-либо возразить кому-то и что мне нечего противопоставить в свою защиту против магов. Не обладая магией, единственным моим оружием был ум, изворотливость и умение быстро адаптироваться, налаживать общение с окружающими существами.

Кстати, про «адаптироваться»… Неплохо было бы поесть. Работы предстояло еще много и я, намереваясь попробовать пропустить обед, заказала через жетон в магазине крекеров и бутылку какого-то напитка, отдающего мятными травами. Сильвестр утверждал, что он не содержит алкоголя и что он крайне полезен и людям и котам. Забрав у летучих мышей бутылку, я отодвинула кота и понюхала ее. Спирта в напитке не было, зато в составе явно была валерьянка. Я отогнала зловредного кота, и, найдя кружку в столе, плеснула себе немного. Успокоиться мне не помещает. Напиток горячо потек в желудок, мне сразу стало веселее. Отставив кружку, я сходила в ванную, промокнув горящие лоб и щеки холодной водой.

Пока я ходила умываться, кот, уже нализавшись остатков напитка из моей кружки, бессовестным образом катался на спине по полу и орал песни на каком-то местном наречии, и я очень надеялась, что их содержание — приличное. Пока я стояла в размышлениях, что мне делать с разбуянившимся котейкой, в дверь постучали.

Я слегка приоткрыла створку и подавила в себе огромное желание тут же ее закрыть. На пороге стоял Азарат.