Та покивала на манер китайского болванчика и почти выбежала из комнаты. Близняшки, даром что были в узких, облегающих платьях, не намного от нее отстали.

Дейдре опустилась на пол там же, где стояла, и разрыдалась.

— Я не могу! Я не хочу! Я думала, что могу, но я не могу этого сделать!

Айви не рискнула спросить, чего Дейдре не может сделать. Она и так уже была на грани нервного срыва.

Рыдания вдруг прекратились. Ее кузина вскинула голову и вызывающе сказала:

— По крайней мере сейчас я знаю, чего мне хочется.

— Да?

Очень четко и ясно Дейдре произнесла:

— Я хочу шоколада. Много-много шоколада.

Потребовалось два часа и огромная коробка шоколадных конфет, чтобы Дейдре немного успокоилась. Блейк, вернувшийся с остальными мужчинами из города, застал свою невесту с покрасневшими глазами в спальне. Она лежала в пижаме, а рядом с ней лежала пустая коробка от конфет. Благодаря снотворному, которое Айви уговорила ее принять, она выглядела немного сонной и почти умиротворенной.

Встретив непонимающий взгляд Блейка, Айви вывела его из спальни и тихо объяснила, что произошло.

— Что же нам делать? — взволнованно спросил он и растерянно посмотрел на нее.

— Никто не будет решать за тебя вечно, — взяв его за плечи и желая хорошенько встряхнуть, мягко сказала Айви. — Ты должен подумать и решить сам. Точнее, вы оба должны подумать, как вам поступить.

Блейк посмотрел на нее, но ничего не сказал. Однако растерянное выражение исчезло с его лица. Оставалось только надеяться, что он подумает над ее словами. Пора наконец взрослеть. Им обоим.

— Дейдре не очень хорошо себя чувствует, — объявил Блейк, появившись на следующее утро к завтраку без невесты.

Близнецы скривились. Кальвин и Дэйл уставились в тарелки, избегая смотреть на брата. Очевидно, все уже были в курсе, что произошло вчера.

Айви почувствовала гнев, хотя понимала, что это напрасная трата эмоций и нервных клеток. Близнецы заставили Дейдре балансировать на тонкой доске на вершине скалы, дожидаясь удобного случая, чтобы столкнуть несчастную и вволю позлорадствовать, наблюдая за ее барахтаньем. К сожалению, такие люди понимают только язык силы, но ведь не драться же с ними!

— Я могу что-нибудь сделать? — обратилась она к Блейку.

Он слабо улыбнулся. Под его глазами залегли круги. Он выглядел растерянным, но не испуганным.

Уже хорошо.

— Не думаю. Просто в последнее время она жила в постоянном напряжении, так что немного отдыха ей не повредит. Я остаюсь с ней, а вы можете собираться. На одиннадцать часов заказана прогулка на яхте.

Несколько часов в замкнутом пространстве в обществе Дилана, братьев Блейка и близнецов? Как раз об этом она и мечтала!

— Думаю, я тоже останусь. На всякий случай, — улыбнулась она, краем глаза заметив взгляд, который метнул на нее Дилан. Однако когда она в следующую секунду посмотрела на него, он невозмутимо пил кофе.

С той самой минуты, когда Айви вошла в столовую, ее не покидало ощущение, что Дилан смотрит на нее каждый раз, как только она от него отворачивается. Но когда она поднимала на него глаза, его взгляд всегда был направлен в другую сторону.

Айви не понимала, чего он хочет добиться, играя в эти гляделки. Главное, она не понимала себя, и это не добавляло ей оптимизма.

— У нас другие планы, — что-то тихо обсудив в своем тесном кругу, кашлянув, сказал Дэйл. Он посмотрел на брата, но сразу отвел от него взгляд.

Блейк только покачал головой и пожал плечами.

— Думаю, не стоит подводить команду, которая уже ждет нас, — негромко сказал Дилан. — Мы пойдем.

— Но… — запротестовал Кальвин.

— На прогулку отправимся мы вдвоем, — не глядя в его сторону, продолжил Дилан. — Айви и я.

— Пойдете? — У Блейка словно гора свалилась с плеч. — Вот Дейдре обрадуется, что деньги были потрачены не зря!

Айви вскинула глаза на Дилана.

— Да, передай Дейдре, что мы едем. Надеюсь, эта новость ее немного взбодрит.

Большинство женщин почему-то уверены, что их мужья будут заботиться о них до конца жизни. Какое-то время это действительно так. Затем, вплоть до развода, это правило уже не действует

(из книги Айви Мэдисон «Развод: путеводитель современной женщины. Счастливые мгновения одиночества»).

Айви бесстыдно флиртовала. И с кем! С юношей, который прямо-таки млел от ее внимания и который едва-едва закончил школу. Если еще не учится.

Дилан фыркнул, не желая признаваться себе, что ревнует ее почти что к мальчишке. Он не сводил с нее глаз почти с той секунды, как яхта вышла в море и Айви, совершенно очевидно избегая оставаться с ним наедине, приклеилась к этому молодому мексиканцу.

Стояла жара. На Айви был надет топ, который с легкостью мог сойти за бюстгальтер: слишком уж мал и совсем не оставлял места воображению. Как и коротенькие шорты, в которых ее безупречные ноги казались особенно длинными. За ее спиной развевались волосы, золотым ореолом окутывая плечи. Загар почти не тронул ее нежной бледной кожи, и это особенно бросалось в глаза на фоне мужских загорелых лиц членов команды, задубевших от ветра и соленой воды.

Дилан сильнее сжал поручни, вспомнив, что предшествовало этому дню. Сцена в бассейне, ее расширенные от страха и полные слез глаза. Поцелуи, при воспоминании о которых его пульс учащался вдвое. И наконец, ее спальня, куда он проник, чтобы соблазнить Айви, пока ее губы еще горели от его поцелуев, а в результате все закончилось разговором, от которого в душе остался неприятный осадок.

Ему было совершенно непонятно, почему он отступил от своего первоначального плана. Вместо того чтобы своими поцелуями и ласками заставить бывшую жену признать, что ее влечение — не плод его фантазии, он позволил ей втянуть себя в выяснение отношений, которое, совершенно предсказуемо, ни к чему не привело. Каждый из них остался при своем. Их прежняя супружеская жизнь и без этого разговора напоминала спутанный клубок, в котором присутствовали начало и конец, но середина была до того запутана, что нечего и думать размотать его даже спустя столько лет. По крайней мере, пока кто-нибудь не возьмет на себя вину за то, что их брак распался.

Дилан, впрочем, был готов взять на себя часть вины, особенно за то, что сделали его родители. Но валить на него все? Почему она так уверена в своей непогрешимости? Жизнь рядом с ней напоминала ею же самой заданную программу: шаг влево, два шага вправо, три вперед. Если она могла и хотела жить так, это не значит, что другие обязаны были этому следовать. С него достаточно той программы, которую написали для него его родители. Конечно, он подчинился им и даже полюбил свою работу, но иногда задумывался о том, как бы сложилась его жизнь, сложился их брак, если бы он был обычным парнем, не обремененным таким наследством. Тогда его смыслом жизни была бы не нефть и не процветание семейного бизнеса, а математика, которая поразила его воображение еще в школе и которая теперь превратилась просто в хобби.