«Как ни крути, но мы лишние в этом чуждом для нас мире. Мы здесь совсем чужие, мы такие разные. И не из-за внешних различий. Мы разные по нашему миропониманию, разные по духу. Мы слишком ценим личную свободу, поэтому пока мы будем здесь – всегда будем чувствовать себя несчастными!»

Легкий шум за спиной прервал её размышления. Кей отползла от края, одновременно оборачиваясь назад. Позади зашелестели листья, и замаячила мужская фигура, кто-то приближался, и Кей узнала в нем Алмира.

– Зачем ты здесь?! – заволновалась она.

– Решил проследить за тобой, вдруг ты снова сделаешь какую-нибудь глупость. Ты же знаешь, нельзя покидать поселение без разрешения. Мне пришлось громко топать, чтобы ты не испугалась и не упала с обрыва.

– Я не собираюсь рано уходить из жизни по своей воле. Мне захотелось побыть одной, подумать и до сих пор, между прочим, хочется! Я посижу здесь и вернусь. Я не дура убегать ночью в джунгли!

– Сиди, думай. Чем я тебе мешаю? – как ни в чем не бывало, проговорил Алмир, присаживаясь возле неё. – Неужели у тебя путаются мысли?

– Да. Ты уже безвозвратно испортил такое приятное уединение. Почему ты пошел за мной? Танцевал бы с девушками. Правда я слышала, что ты очень переборчивый и требовательный парень.

Помолчав, Алмир ответил ей:

– Я понял, наконец, почему я такой переборчивый. Просто у меня очень плохой вкус.

Поняв намек в свой адрес, Кей возмущенно фыркнула.

– Что ты так запыхтела, не одна ты можешь … шутить.

Между ними повисло неловкое молчание, оживляющее в памяти ещё совсем свежие воспоминания и ощущения тех поцелуев, и о том обещании, которое они дали, что этого больше не должно повториться. Внутри неё боролись два противоречия, одно настаивало, что она тоже живой человек, нуждающийся в ласке и любви, другое противоречие, которое было гораздо весомее – убеждало, что ничего хорошего из этого не выйдет, лишь принесет боль, много боли. Ещё раз, мысленно взвесив все «за» и «против», Кей поднялась, чтобы уйти. Но Алмир удержал её за руку, притянув обратно на траву.

– Нет, Алмир, отпусти! Быть беде. Я должна уйти!

– Я понимаю, но и справиться с собой не могу. Может, в тебе действительно укрыт дух Лимы? По ночам, я видел перед собой твоё лицо, ощущал твой поцелуй на своих губах. Днём, стараясь избавиться от этих мыслей – я уходил в джунгли на охоту, но и там, меня преследовали видения твоего обнаженного тела, выходившего из воды, от этого моё тело начинало гореть и трястись как в лихорадке, я не мог выпустить стрелу, чтобы поразить дичь. Меня тянет к тебе, как волка притягивает запах крови. Я хочу познать тебя до конца. – Алмир коснулся её щеки. Обнимая, он привлёк её к себе.

Слишком большим оказалось для них это искушение! Кей поддалась желанию поцеловать его и … пропала! Так много нежности было в нём, столько нерастраченной страсти, что ради этого она была готова рискнуть. Мир в этот миг исчез. Время остановилось для них. Отныне не существовало ни тимереков, ни зависших в параллели людей. Были только Он и Она! Только руки, ласкающие её тело, её губы, покрывающие поцелуями его лицо. Только два обнаженных тела слившиеся плотью и душей, только страстный шепот в унисон, только ослепительная вспышка счастья на двоих! Она стала для него первой женщиной, первой, в кого он пролил своё семя, и которая доставила ему невыразимое удовольствие.

Кей лежала у него на плече, переводя дыхание. Сознание отрезвлялось, возвращая её в реальность.

– Алмир, мы не должны были этого делать. Мне страшно, – тихо произнесла она.

– И не зря! – как гром среди ясного неба, пригвоздившего их к земле, раздался возле них голос самого Сазара.

– Моё сердце скорбит, Алмир! Наши предки стонут из-за твоего поступка. Ты – великий воин, вождь клана, осквернил себя связью с чужеземкой, с этим жалким существом, – проговорил он загробным голосом, пока они одевались, не в силах взглянуть жрецу в лицо. – Горе вам, ибо духи узрели ваш поступок! Вас ждет осуждение и пренебрежение всего племени. Позор – ты принёс в свой род, Алмир! Ты будешь наказан. Ты возьмешь в жены это существо и будешь мучаться с этим до конца своих дней. Ты мужественно будешь сносить насмешки, помня о своих деяниях. Ты понял мою волю Алмир?!! Посмотри мне в глаза!

Алмир поднял голову, и смело взглянул на Сазара:

– Да, я слышал тебя, жрец. И готов понести наказание. Я приму это с покаянием, – смерено проговорил вождь волков.

– Что?!! – Кей чуть не присела, обомлев, когда поняла к чему клонит Сазар. – Ты хочешь нас поженить, старик?!! А не лучше ли мне просто перерезать горло и сбросить в обрыв?! И тогда Алмир останется при своих интересах и тебе, я не буду мешать! Я не стану его женой, не заставите!!! Это была ошибка, страшная ошибка. Если я для него наказание, то он для меня – чудовищная ошибка! Я не принадлежу вашему племени, вы удерживаете нас силой, но это не даёт вам право делать с нами все, что захочется! У меня есть только одна просьба к вашим духам, только одна, но она огромная и идёт прямо из сердца! Я прошу у них, чтобы твой сын Рагнар не стал таким чудовищем как ты, жрец! – прокричала она. – На рассвете я уйду из вашего селения, и только попробуйте меня остановить. Ты не убьёшь меня жрец, потому что боишься гнева духов, которые привели меня сюда. Дай нам уйти, мне и другим чужеземкам! Я исчезну из твоей жизни навсегда!

– Нет, этого не будет, вы останетесь в племени. Если понадобится – воины будут удерживать тебя силой, когда я буду совершать над вами брачный обряд. Сила моей древней магии не отпустит тебя далеко от селения!

– Но ты говорил, что за проступки – нас изгонят с земель поселения тимереков. Так изгони нас!

– Я могу тебя убить чужеземка, но боюсь, тогда мой сын восстанет против меня и в племени наступит хаос. Ты можешь уничтожить наш народ, поэтому он и изуродовал тебе ладони, чтобы я этого не увидел. Но и изгнать я тебя не могу, потому что пока ты будешь жива – он будет искать тебя, у вас на двоих одна суть, одна душа, но я не позволю ему соединиться с тобой, не допущу этого позора. Поэтому ты должна жить в племени, но стать женой другого. Это единственный выход, – спокойно и холодно произнес Сазар.

– Управление сознанием, – догадавшись, проговорила Кей. – Жрецы могут управлять действиями других людей. Ты выбрал Алмира и сам всё подстроил!

Жрец расхохотался:

– Нет, всё гораздо проще. Природа сама все устроила за меня! Я только отправил его на охоту за священной птицей для свадьбы Тембота. А дальше вы сами пришли к печальному концу. Хватит непокорства, чужеземка! Смирись, всё будет так, как я сказал!

– Время покажет, жрец! – зло бросила ему Кей, направляясь к расщелине. Она кинулась бежать со всех ног, на ходу глотая слёзы. Упав на пол сарая, Кей зарыдала от обиды. На себя, за свою слабость, на Алмира, за его покорность, на Сазара, за его подлость. Кей не могла постигнуть бредовости законов их жизни. Хорошо выплакавшись в одиночестве, она уснула.