– Э-э-э, нет, – ответил Ричард и побарабанил пальцами по стойке. – Нет. Благодарю вас. Большое спасибо за помощь. Очень приятно встретиться с вами вновь, э-э-э… Боб. Доброй ночи!

Ричард вышел.

Привратник продолжал стоять со скрещенными на груди руками и лишь слегка, почти незаметно покачал головой.

– А вот и кофе, Билл. – Из внутреннего помещения возник невысокий жилистый человек с дымящейся чашкой в руках. – Похолодало сегодня, да?

– Да, Фред, спасибо, – поблагодарил Билл, взял чашку и сделал глоток. – Что ни говори, а людей с причудами становится все больше. Тут один интересовался, нет ли на территории лошади.

– Правда? – Фред, щурясь от пара, тоже отпил немного кофе. – Сегодня сюда заходил какой-то нелепый малый. Похож на иностранного священника. Я сперва ни слова не мог разобрать. Но ему, наверное, хотелось просто погреться да послушать радио.

– Ох уж эти иностранцы…

– В конце концов я попросил его покинуть помещение. Встал тут, понимаешь ли, обогреватель мне загораживает. Уходите, говорю. И тут он вдруг переспрашивает: «Что делать? Уходить?» «Так будет лучше, поверьте», – отвечаю я голосом Хамфри Богарта.

– Да ладно! Больше похоже на Джимми Кэгни.

– Нет, это Богарт. А Джимми Кэгни говорил вот как: «Так будет лучше, поверьте».

Билл нахмурился:

– По-твоему, это голос Джимми Кэгни? А я всегда думал, что так ты пародируешь Кеннета Маккеллара.

– Ты не разбираешься, Билл, у тебя слуха нет. Вот Кеннет Маккеллар: «Ты ступай по той дороге, а я пойду по этой…»

– А, ясно. Я-то имел в виду шотландского тенора Маккеллара. И что тебе ответил священник, Фред?

– Он посмотрел мне прямо в глаза, Билл, и произнес как-то очень странно…

– Хватит тебе обезьянничать, Фред, просто скажи, что он ответил, и все.

– Ответил, что верит мне.

– А-а. Ничего интересного, Фред.

– Может, и так. Только он еще обмолвился, что оставил в ванной лошадь, и просил меня за ней приглядеть.

Гордон Вэй с трудом волочился по обочине темной трассы. Или скорее предпринимал жалкие попытки плыть по воздуху.

Он решил, что, став призраком (а в том, что он им стал, сомнений не было), он просто обязан обрести такую способность. В призраках он понимал немногое, но питал надежду, что, лишившись физического тела, человек обретает право на получение определенных компенсаций, и среди них – способность плавать по воздуху. На деле же каждый шаг ему приходилось проделывать самому.

Гордон хотел добраться до своего коттеджа. Зачем – он не знал, но даже призракам необходимо ночное пристанище, а дома и стены помогают. Правда, чему они помогают, непонятно. Но по крайней мере на данный момент ему нужно было добраться до места, а там он что-нибудь придумает.

Он уныло плелся вперед и останавливался у каждого фонаря, чтобы еще раз оглядеть то, что от него осталось.

Определенно он все больше превращался в призрака.

Временами его почти не было видно, он просматривался чуть заметнее, чем тень в тумане, сон, который вот-вот закончится и пропадет совсем. Потом вдруг едва не обретал прежнюю материальность. Пару раз он хотел прислониться к столбу и чуть не падал, поскольку столб легко проходил сквозь него.

С великой неохотой он попробовал вспомнить происшедшее. Как ни странно, у него почему-то не было никакого желания об этом думать. Наверное, человеческий разум стремится избавиться от мыслей о шокирующих событиях. Так говорят психологи. А если случай, когда некто выскакивает из багажника и убивает вас наповал выстрелом из ружья, не считается шокирующим событием, то что тогда считается, интересно знать?

Гордон устало плелся по обочине, пытаясь представить себе убийцу. Эти мысли причиняли страдания, сравнимые с зубной болью, и он решил подумать о чем-нибудь другом.

Например, все ли в порядке с завещанием? Гордон сделал узелок на память – не забыть завтра позвонить адвокату, а потом еще один – пора прекращать делать узелки, они больше не понадобятся.

Что теперь будет с компанией? Ни один из возможных ответов ему не понравился.

Как насчет некролога? От этой мысли по спине пробежали мурашки. Если, конечно, им было еще где бегать. Получится ли у него достать копию некролога? Пусть только попробуют эти мерзавцы плохо о нем написать! Ведь он так много сделал. В одиночку, без чьей-либо помощи уберег для Британии целую отрасль – индустрию программного обеспечения. Колоссальные объемы экспорта, благотворительные акции, гранты на научные исследования, переход через Атлантику на подводной лодке с приводом от солнечной батареи (проект провалился, но какая замечательная была идея!)… И лучше пусть не суются в его дела с Пентагоном – он живо натравит на них своего адвоката. Надо будет позвонить ему утр…

Нет.

Разве у покойников есть право обращаться в суд? Это знает только адвокат, а ему уже не позвонишь. Больше всего на свете Гордону теперь будет не хватать телефона. Содрогнувшись от этой страшной мысли, он решительно вернулся к тому, о чем не хотел вспоминать.

К выскочившей из багажника фигуре.

Кажется, внешне убийца напоминал саму Смерть. Или это всего лишь игра воображения? Не привиделся ли ему капюшон? Впрочем, какая разница? Что вообще этот человек – будь он в капюшоне или нет – делал в багажнике его машины?

Промчавшийся мимо автомобиль быстро растворился в ночи, унеся с собой оазис света. Гордон с тоской подумал о том, что его машина, такая уютная, с обогревом, с чудесными кожаными сиденьями, стоит сейчас где-то на обочине… И вдруг ему пришла в голову интересная мысль.

Получится ли у него поймать машину? Заметят ли его на трассе? А если заметят, то как отреагируют? Есть только один способ проверить…

Услышав сзади шум автомобиля, он обернулся. Туман пробивал свет приближающихся фар. Стиснув фантомные зубы, Гордон поднял руку.

Машина пронеслась мимо, водитель его не увидел.

Гордон сердито помахал удаляющимся красным огонькам и обнаружил, что вскинутые вверх руки почти прозрачны. А вдруг, приложив некоторые усилия, он сможет стать чуть более заметным? Он зажмурился, сосредоточился, но потом понял: глаза нужно открыть, чтобы видеть результат. Он попробовал еще раз, изо всех сил напряг разум – тщетно.

На миг все-таки появилось некое слабое свечение, однако тут же исчезло – удержать его он не смог, как ни силился. Следует тщательнее рассчитывать время, если он действительно хочет материализоваться в нужный момент.

Сзади на большой скорости приближалась еще одна машина. Гордон вновь обернулся, вскинул вверх руку, выждал время и что есть сил напряг волю.

Автомобиль слегка вильнул в сторону, затем продолжил путь, немного сбавив ход. Пусть небольшой, но уже результат. Что еще предпринять? Для начала он решил стать под фонарь и потренироваться. Следующую машину он не упустит.