– Ничего себе… – посмотрев на автомат, к которому испытывал уважение с самого начала, пробормотал Стольников.

Удивление его было связано с картиной, которую он увидел. Прошив боевика, пуля превратила выходное отверстие на его спине в огромную воронку, через которую Саша видел все, что происходит за боевиком. С таким классом пуль он еще не сталкивался, как и автомат, они изготавливались, видимо, по спецзаказу.

«Штурмуют с наручниками, значит, приказа убить не было», – понял он.

И тут же, словно в отрицание этой мысли, ему пришлось повалиться на пол, чтобы не попасть под автоматную очередь. Второй охранник, потерявший несколько секунд из-за удивления, связанного с падением напарника, пришел в себя гораздо быстрее русского. Выбросив руку над головой, он, не высовываясь и не целясь, разрезал очередью все пространство комнаты.

Вовремя упав на пол, Стольников услышал, как пули крушат стены, крошат подставку для автомата… Он вдыхал сухую пыль от известки и бетона, не поднимал головы и думал о том, что пока идет стрельба, лежать можно спокойно. Под такую канонаду Алхоев, если он неподалеку, носа в коридор не высунет.

Когда магазин стрелка опустел, когда послышалось характерное чавканье металла, выплевывающего и заглатывающего новый магазин, Саша вскочил на ноги, выставил через расщепленные пулями перила автомат и, особо не целясь, выстрелил…

Раздался дикий крик. Решив посмотреть, чем он вызван, капитан перегнулся через перила и увидел, что охранник ползает по полу, здоровой рукой пытаясь ухватить оружие.

– Он здесь!.. – превозмогая боль, по-русски проорал кто-то.

– А ты живуч, сукин сын! – вскричал Стольников и сделал шаг вперед.

И едва не погубил этим свою жизнь. Где-то там, слева, в конце коридора, темнела фигура, которой мгновение назад на том месте не было.

Качнувшись, Стольников снова завалился в комнату, и вовремя – пуля, пройдя у его лица, обожгла горячим воздухом. В противоположном месту нахождения тени конце коридора раздались звук удара и грохот осыпаемого стекла.

Саша показался из двери комнаты, и автомат, зловеще громыхнув, пустил пулю в сторону появившегося Алхоева.

– Ты нашел автомат, собака! – прохрипел полевой командир, кося глаз на огромную выбоину в стене. Из нее до сих пор тонкой струйкой ссыпалась на пол сухая песчаная смесь. – Я убью тебя и без навигатора, если на нем будет хоть царапина!

Стольников спрятался за остатками шкафа и посмотрел на «АК».

– Алхоев, а патроны у тебя тоже с инкрустацией? Я что-то не рассмотрел!

– Если ты повредишь его…

– Судя по голосу, это была угроза? – хмыкнул Стольников.

– Да, это угроза! – вскипел Алхоев. – Это самая большая угроза, на которую я только способен! Положи автомат на пол и уходи к чертовой матери!

Стольников еще раз посмотрел на лук.

– Тебе подарил его Дудаев? Или индейцы?

– Скоро мое терпение закончится!.. Положи ствол, если хочешь, мои люди швырнут тебе револьвер!

– Что ты там пищишь, сосунок? – крикнул в коридор Саша. По лицу его ручьями струился пот, адреналин бушевал в крови, рука разведчика удобно разместилась на рукоятке автомата. – Я попал тебе в голову и включил мозг?

Приближающийся топот по лестнице и восклицания боевиков Алхоева заставили капитана снова выглянуть в коридор. Полевого командира в коридоре уже не было.

– В милицию пошел звонить, что ли, Алхоев? – прокричал громко Стольников.

Выйдя на площадку, он несколько раз подряд выстрелил, отсчитывая про себя: «Двадцать… девятнадцать… восемнадцать…»

Одна из трех попала наверняка. Пробив ногу повернувшегося к нему боком двухметрового гиганта-альбиноса, пуля разворотила ему бедро. Две другие пули тоже во что-то угодили, но оценивать масштаб разрушения вражеской силы у Стольникова уже не было времени. В его автомате оставалось не так много патронов, а путь был долог.

Коридор был полон людьми Алхоева. Стольников стрелял и стрелял, двигаясь вперед, до тех пор, пока не закончились патроны. Когда магазин опустел, Саша хотел бросить автомат, а потом, вспомнив что-то, на мгновение задержался и изо всех сил, взявшись за горячий ствол, ударил им о выступ очередного поворота. Треснув, приклад с хрустом отлетел за угол, инкрустированная коробка погнулась, и из автомата вылетела пружина.

Вбежавшего на этаж охранника он встретил парой неточных и несильных ударов, добавил ногой, отбив себе при этом колено, толкнул тело на спешащих по лестнице на помощь другу головорезов и бросился туда, где совсем недавно стоял и стрелял в него Алхоев.

В конце первого коридора он упал на пол, перевернулся и появился во втором коридоре. Если бандит ждал, то целился он никак не в пол… Однако предусмотрительность была излишней. Второй коридор, очерчивающий периметр этажа под углом в девяносто градусов по отношению к первому, был пуст. А это значило, что Алхоев сразу после выстрела бежал.

Топот ботинок был хорошо слышен охранникам, вот-вот готовым появиться из-за угла, и нужно было постараться сделать так, чтобы они не увидели его спину.

Они не успели на какое-то мгновение… Первую очередь Саша услышал, еще находясь в коридоре. И в тот момент, когда он валился на пол третьего коридора, опоясывающего этаж, пули прошили коридорный тупик. Вторая была подобна всплеску бессильной ярости. Капитан сидел на полу, а коридор наполнялся пылью, летящими в разные стороны щепками, осколками чего-то стеклянного, и все закончилось тем, что на колени его, выскочив из этого ада, упал какой-то вентиль.

«Сбили задвижку с газопровода?» – подумал Саша и тут же об этом забыл.

Люди Алхоева очередями били стены. В тупике ничего видно не было. Дышать там тоже было невозможно – в воздухе витала взвесь известки.

«Куда же ты убежал, Магомед?» – подумал Саша, размахиваясь и наотмашь молотя кулаками вынырнувшего перед ним из облака пыли человека в камуфляже. Перепрыгнув через него, он увидел лестницу. Скакнув на перила, соскользнул вниз, как матрос в подлодке. В проеме он ожидал пулю, но лестница была пуста. И он в три прыжка пересек первый пролет и в два – следующий…

А на втором этаже случилась неприятность. Первое, что пришло в голову Стольникову, когда он увидел перед собой распираемую тугими мышцами камуфляжную куртку, была мысль об Алхоеве, который, вероятно, не оставил намерений договорить.

Но это был не Алхоев. В руках азиата, рост которого был явно выше двух метров, не было оружия. Подняв голову и невольно отступив на шаг, Стольников с изумлением посмотрел в лицо гиганта. В этот рот без труда вошел бы двойной бигмак, а раскосые глаза смотрели воровато и тупо, как у оленя.

– Твою мать, ты-то что здесь делаешь?! – изумленно протянул Стольников.

Азиат шагнул к русскому, и подбородок его чуть склонился к груди. Сообразив, что его решили заломать, Саша отпрыгнул и осмотрелся. «Не коридор, конечно, но места для маневра достаточно», – решил он, оценив размеры площадки.