– Зато он нашу жизнь не видел, даже представить ее как следует не может. Воображения не хватит. С нашими знаниями – мы выкрутимся. Хоть бы и в школу пойдем, таблице умножения детей учить и синусам с косинусами. Ты их, кстати, помнишь?

– Ну ты даешь… Я же программист по образованию! С математикой на «ты». Местные ученые по сравнению со мной – двоечники и бездари неграмотные.

– Вот! Я, правда, гуманитарий больше… Но профессия обязывает знать много чего полезного и нужного. Короче, не пропадем мы с тобой. Главное, первые год-полтора в какой-нибудь дыре просидеть, а там уже в люди податься. Типа «гении от народа». В течение года огороды для аборигенов за еду полоть – не западло. Потому как для выживания нужно. И окружающий мир за это время узнаем.

– Я тоже так думаю. Поначалу нефиг высовываться. Поживем, оглядимся. К тому времени страсти поутихнут, тогда и начнем пробиваться в люди.

– Агрис говорит о ближайшем к капищу друидов поселке как о цели. Я так подумал… нельзя нам туда идти. Если ищут нас, то там будут ждать в первую очередь. Легкий путь не значит – лучший. Идти нужно по лесу, сколько возможно, и выйти там, где нас никто не ждет. Тогда будет хоть какой-то шанс остаться незамеченными и неопознанными.

– Дело говоришь, Виталик. Может, землянку выроем и до весны в лесу жить будем?

– Вроде и умный ты человек, даже высшую математику знаешь… Что мы есть, по твоему, будем? Древесину?

– Ну оленей разных, кабанов.

– Скорее тебя самого волки зимой съедят! Или кто здесь еще охочий до мяса. Даже не думай об этом.

– Тогда идем, сколько сможем идти, выходим к местному фермеру и батрачим за еду, как бомжи.

– Умница! Сразу видно в человеке высшее образование!

Ранним утром доели птиц с лягушками и пошли дальше. Электрические приборы в кустах уже никому не чудились, поэтому шли размеренно, без особой спешки. Плато оказалось большим, и странники даже стали скучать по крутым спускам, осыпающимся под ногами камням и прочим прелестям. Их путь шел сквозь кусты, густые заросли травы и речные броды. Через пару часов утомительного перехода они решили спуститься к руслу и идти по нему – река течет спокойно, серьезных препятствий движению нет, почему бы не воспользоваться этой природной дорогой? К тому времени берега реки стали почти непроходимыми из-за зарослей колючих кустов с редкими черными ягодами, дикого винограда и еще каких-то очень негостеприимных растений, постоянно цепляющихся за одежду. Продираться сквозь эту агрессивную биомассу без экскаватора или хотя бы мачете было очень тяжело.

Лягушек становилось больше, а сами они – толще. Это радовало. Палки были оставлены за ненадобностью – по сравнению с лягушками местные «воробьи» проигрывали и по вкусу, и по массе, а главное, ловить земноводных было гораздо легче. Поэтому обед состоял из одних только вареных лягушачьих окороков. Деликатес! Даже картофель решили сохранить на черный день. К тому времени накопились другие вопросы к Агрису.

– Агрис, на чьей земле мы сейчас находимся? В смысле какого ордена?

– Разумеется, на земле Закатного ордена. Думаешь, мы решились бы проводить обряд где-то еще?

– Так его уже нет!

– Удивил! По моим мыслям, сейчас идет подготовка к грандиозной драке между Железным и Истинным орденом – за земли, библиотеки, имущество бывшего Закатного ордена. За власть. На континенте Варт, где мы сейчас находимся, осталось только два этих ордена. Я считаю, что сейчас они мобилизуют боевых магов, подтягивают всех более-менее подходящих магов до приемлемого уровня – уж больно кусок сочный. Феодалы в самый разгар уборки урожая забирают людей на большую войну.

– Получается, местных магов убивать будут?

– Тем, кто давал обет Закатному ордену, – смерть. Обычные, гражданские маги, например, погодники или артефакторы, которые не проходили обряда посвящения, а просто платили налоги, переждут горячее время в тихом месте и переберутся под крылышко нового ордена. Им большая политика до лампочки, как платили подати, так и будут платить их дальше. Аристократы, подчиненные раньше Закатному ордену, будут сидеть в своих замках в надежде перейти на сторону победителя, как только он проявится. Реально воевать будут только ордена. Я так думаю. По бывшим землям Закатного ордена пройдут армии магов. Крепости будут открывать перед ними свои ворота без единого шанса противостоять им, с робкой надеждой выслужиться перед новыми хозяевами и получить хоть какое-то место под солнцем в новом, изменившемся мире. А вообще будет твориться полный бардак.

– Чем дальше в лес, тем толще партизаны. Получается, мы попадем в самый разгар схватки орденов? Так, может, нас вообще в этом бардаке никто искать не станет? – спросил Виталик.

– Не надейся на это. Ордена будут искать даже самый крохотный, самый призрачный шанс стать сильнее соперника. Самое время для поисков носителей Грани миров, тебе не кажется?

– На месте Железного и Истинного ордена я бы отложил эту авантюру с поиском выживших землян на более спокойный период. В такое горячее время нужно полагаться на надежные, проверенные способы убийств. На то, чем можно воспользоваться прямо сейчас.

– В твоих словах есть смысл. Но в мире Иглы есть и другие ордена, не забывай про это. Пока на континенте Варт два соседа схватились друг с другом, они могут попытаться незаметно перехватить лакомый кусочек.

– Как же ты надоел, Агрис. Лучше шагай быстрее.

– Твой расчет на быстроту ног не оправдан, Макс. Лучше полагаться на удачу.

– Иди уж.

Река вильнула в сторону и обрушилась вниз с очередного небольшого водопада – плато закончилось, снова пошли перекаты, спуски и завалы из камней. Путники искренне матюгнулись и ушли немного в сторону от русла – продираться сквозь дикий лес было все-таки легче.

Водопады попадались не так часто, зато теперь они стали мощнее. Самый большой водопад – метров тридцать в высоту, пришлось обходить по большой окружности через крутой склон горы. Если бы дело происходило летом, особых проблем не возникло бы. Но сейчас землю покрывал слой опавшей сырой листвы и хвои, на котором при любом неловком движении можно было поскользнуться и сорваться вниз. Поэтому надо было хорошо держать равновесие и – самое главное – постоянно цепляться за попадающиеся деревья, корни, кусты. Но к этому привыкли быстро.

Через несколько часов спусков и подъемов путешественники выбрались наконец на более пологую местность и дальше шли без особых затруднений. Несколько дней назад здешние окрестности показались бы им совершенно непригодными для пеших прогулок, но сейчас путешественники настолько обвыклись, что воспринимали любые препятствия как вполне привычные и преодолимые. Хуже было то, что их одежда сильно износилась, про обувь вообще разговор отдельный…

Хуже всего приходилось Агрису. Его тонкая ряса окончательно превратилась в тряпку. В нескольких местах подлатанная скотчем, перевязанная травой, она больше походила на маскировочную сетку снайпера, чем на одежду, в которой ходят приличные люди. Чемодан с керогазом, подвязанный к спине гибкими ветками дикого винограда, дополнял картину. Шлепанцы Агриса из натуральной кожи начали рваться на третий день похода и сейчас держались почти исключительно на скотче и ветках. Когда группа проходила склон, Агрис снимал свою обувь – при сильных нагрузках она окончательно бы порвалась. На всех привалах или просто хороших участках Агрис ее тоже снимал – чтобы лишний раз не разрушать хрупкое изделие. И заодно привыкать ходить босиком…