кто-то… Тот, кто выслушает, кто поможет… Кто просто будет держать за руку… Жаль, что к этому я еще не готова…

День тридцать третий.

Сегодня я первый раз пришла на кладбище после похорон. Около получаса я не могла подойти к ним… Мне было страшно. Было страшно от того, что я могу полностью осознать то, что случилось. Все, что мне помогает держаться на плаву − надежда… Но если и надежды не останется, то я не знаю, как мне быть дальше. Я так и не смогла подойти и посмотреть на имена, которые высечены на надгробьях. На имена, которые останутся здесь навсегда… Имена моих любимых людей…

День тридцать седьмой.

Сегодня я опять пришла на кладбище и, собрав всю волю в кулак, поплелась к могилам. Сначала я мимолетно взглянула на имена. Некоторое время я стояла и смотрела на землю. Этот момент длился вечность. Пришло осознание того, что их нет… Я просто рухнула на колени перед родителями и начала плакать навзрыд, не сдерживая себя… Слезы нескончаемым ручьем капали на могильную землю… Будто вся боль, все отчаяние и горе выходили наружу. И мне стало чуточку легче… Совсем чуточку…

День сороковой.

«Три дня в доме, до девяти дней во дворе, до сорока дней − на земле». Сегодня последний день, когда они рядом. Они… Они, надеюсь, сегодня будут рядом со мной. Я так скучаю по маме и папе… Они не хотели бы видеть меня такой… Я должна быть рядом с людьми, которые знали их. Это не только моя потеря… Но я… веду себя, как эгоистка. Жаль, что я поняла это слишком поздно… Простите меня, любимые… Я стану лучше, правда… лучше ради вас.

В тот день я пригласила родных и друзей. Он стал для нас прощальным… Мы должны были быть все вместе.

− Я горжусь тобой… − ободряюще произнесла Ева. – Ты была сильной… Поддержала всех и держалась сама. У тебя есть мы, Лина… Мы поможем тебе… Только дай нам это сделать, пожалуйста… Обещаю, тебе станет легче.

− Ты всегда можешь рассчитывать на нас… − обнимая меня за плечи, произнес Рин.

− Мне так нужна ваша помощь… Мне кажется, я схожу с ума… Спасибо, что вы есть у меня… Не оставляйте меня, пожалуйста…

Только в этот момент я поняла, что единственный способ спасти себя − принять помощь.

***

Запись в дневнике.

Время лечит, ну, все так говорят… Я не думаю, что это так. Лечат люди, которые находятся рядом, но точно не время… Рин и Ева всегда рядом со мной, Джон и Софи тоже активно поддерживают со мной связь. Я счастлива, что меня окружают такие замечательные люди.

Я сидела в одиночестве и пересматривала фотографии и видео с родителями. Наши совместные снимки на Новый год, видео с вручения диплома бакалавра, все дни рождения. Невольно я вспомнила о наших ссорах и обидах… Знала бы я, что потеряю их так рано, никогда бы не обижалась по мелочам.

Мы не ценим то, что имеем − чистая правда. Я не ценила родителей, друзей, Стивена… И теперь я только с некоторыми могу наладить контакт… с теми, кто еще жив…

***

В очередной день, как и всегда, Рин приехал меня навестить. Мы сидели за кухонным столом и беседовали на отстраненные темы, пока он не решил поговорить о серьезных вещах.

− Скоро начнется турне… − с огорчением произнес друг. – Как ты без меня? Думаешь, справишься?

− Справлюсь… Ваня приедет погостить, так что не переживай, мне не будет одиноко.

− Надеюсь…

− С Евой так и не помирились?

− Нет…

− Рин, ваши ссоры − сплошные мелочи. Вам нужно просто поговорить…

− Я не знаю, Лина, нужно ли мне это…

− За последнее время я поняла одно… Время скоротечно, и есть вещи, которые нужно сделать незамедлительно. Время − это все, что полностью в нашей власти… Не теряй его.

Я несла Рину чай, но кружка выскользнула из рук и разбилась о пол. Звук разбившегося стекла затуманил мое сознание: в памяти всплыли яркие картинки, их будто вырвали из забвения и швырнули в мое сознание.

***

После похорон я прихожу домой разбитая и озлобленная. Озираясь по сторонам, я заметила, что в моем доме уже не осталось чистой посуды. А какая разница? Я все рано уже давно нормально не ем: покупаю еду на вынос и ем по дороге домой. Я сажусь за кухонный стол и упираюсь в него локтями. Я запустила пальцы в волосы и обессиленно заплакала, сама того не замечая. На телефон каждую минуту приходили сообщения с неизвестных номеров:

СМС: «Приносим соболезнования».

СМС: «Сочувствуем вашей утрате».

И многое другое, что сейчас совсем не уместно. К черту ваши соболезнования! Я срываю кухонную скатерть, и все опять летит на пол. Мне точно пора лечиться… Оглядывая весь этот ужас, я замечаю осколки своей любимой кружки. На ней была изображена наша семья. Свалившись на пол, около осколков, я начала судорожно собирать то, что осталось от памятной кружки. Я не чувствовала боль, чувствовала только злость… злость на саму себя. Сама… Сама все разбила! Я продолжала сгребать осколки в кучу. Наконец белая пелена перед глазами спала, и я увидела кровь. Сжимая нужные части кружки в руках, я пошла в ванную и принялась их отмывать. Кровь из ранок капала на пол, на ванну, на холодный кафель. Поняв, что я не в силах ничего сделать, я забилась в угол и закричала, не замечая, что вся дрожу. Я кричала некоторое время, не выпуская из рук нужных осколков.

***

Из моих воспоминаний меня вырвал голос Рина.

− Все нормально, – я тихонько ответила, еще полностью не осознавая, где реальность, а где воспоминания.

А может, я и не ответила, я не понимала…

− Я рядом… я здесь… − шептал на ушко он, пока я плакала и дрожала в его объятиях.

Вечность спустя я перестала плакать и трястись в руках друга.

− Рин… можно телефон? – охрипшим голосом произнесла я, высвобождаясь из его объятий.

− Конечно… но зачем?

− Пойду… позвоню маме… − пустым взглядом я смотрела на него, а он в недоумении и с испугом поглядывал на меня.

− Но, Лина…

− Дай телефон…

− Давай сейчас успокоимся…

Примерно через час, придя в норму, я чувствовала себя намного лучше.

− Родная, тебе нужно чем-то заняться… а то единственное твое хобби сейчас – самобичевание…

− Ну, чем же?