размокшей земле. Решаюсь не снимать бахилы и иду по дорожке к задней стороне участка. Эксперт работает в доме, и мне никто не мешает. На миг я превращаюсь в преступника – пытаюсь думать, как он, планировать так, чтобы остаться не пойманным. Откуда он мог следить за девушкой? Однозначно – не со стороны калитки. Слишком рискованно. Вдыхаю свежий, пахнущий дождем и цветами воздух. Медленно иду по дорожке, освещая путь фонариком. Следы, окурки… Он же должен хоть что-то оставить? Какую-то зацепку. Прищуриваюсь, стремясь что-то разглядеть в темноте… Бесполезно – если следы и были, дождь все смыл. В полной задумчивости возвращаюсь к машине и уезжаю… Нет, не домой – в рабочий кабинет. Ложусь на твердый диван, укрываюсь стареньким шерстяным пледом. Дожился ты, Духин. Ведешь себя, как мальчишка. Неуверенный в себе, зеленый сосунок. Ничего, завтра будет легче… Завтра придет Весна, и мы пойдем к Бурьянову писать заявление. Завтра я вновь стану целым, потому что без нее я будто разорванный на части…

Глава 19

Весна.

Дождевые капли остужают разгоряченные щеки, ползут под воротник, бесследно тают в волосах. Бегу по лужам, как загулявшаяся старшеклассница, тороплюсь домой, на ходу выдумывая причины столь позднего возвращения. Только вместо строгих родителей Илья – любимый мужчина и будущий муж… Тот, кому я поверила и впустила в сердце, тот, кто верил мне и не предавал… За что я тогда с ним так? Приваливаюсь к холодной стене подъезда и глубоко дышу, усмиряя волнение. Абсурдная выходит ситуация – рядом верный Илья, а по другую сторону – женатый Духин… Ненадежный и подозрительный… Легко поверивший в лживые фото. Но меня к нему тянет, как мартовскую кошку к коту! Потому что я вижу в нем прежнего Котика – нежного, пылкого и влюбленного в меня… Но Духин давно не такой, он изменился. Все, что ему нужно – карьера и спокойная жизнь, а не мои проблемы…

Вытираю мокрое лицо, поправляю волосы, растрепанные шаловливыми пальцами Кости и решительно вхожу в квартиру…

– Весна, что-то случилось? – Илюша мгновенно вырастает в прихожей. – Я так и не понял, куда ты бегала. Только не говори, что… к нему.

– Илья, не говори глупостей! – фыркаю я, спешно раздеваясь. Сбрасываю мокрые балетки, стягиваю с плеч кофточку и, не глядя на Илью, подхожу к зеркалу. Губы припухшие, щеки и подбородок красные от щетинистых щек Духина… Позор, да и только. – Духин ведет дело моего отца. Он приезжал взять показания. – Добавляю, стремясь придать голосу невозмутимости.

– Ночью? – недоверчиво кивает Илья. – А в кабинете их нельзя было взять? Завтра, например?

– Нет. Дело требует немедленного разбирательства. Важна каждая минута! Иначе дело передадут в суд и папу… его…

– Прости, Весна. Иди ко мне, – Илья не выдерживает – подходит ко мне и крепко прижимает к груди. Глаза вмиг наливаются слезами стыда – я предательница, изменщица, пропахшая другим мужчиной… Если Илья зароется носом в мои волосы – почувствует слабый запах туалетной воды Кости…

– Я замерзла, Илюш. Пойду в душ. Ты поезжай домой, а я… Мне ингаляции надо делать и дыхательную гимнастику. Не хватает заболеть…

– Хорошо, Вёся. Как скажешь.

Послушный, гибкий, мягкий – как же он меня порой раздражает. Другой мужик бы сейчас зацеловал меня до смерти, развернул к себе спиной, схватился зубами за загривок и… Да, овладел бы, заявляя на меня права. А после… Поехал к Духину и набил ему морду. Запретил близко ко мне подходить. Но Илюша не такой, как идеальный мужик из моих фантазий…

Илюша уходит, а я лезу под горячий душ, смывая запах Кости… Если бы только вода могла смыть воспоминания и успокоить сердце, вытравить проклятое желание из тела… Почему-то именно сейчас я чувствую себя грязной…

Духин ждет меня в десять. Отправляет дежурную смску, указав адрес и номер кабинета следователя. Усмехаюсь, завидев его, расхаживающего вдоль крыльца. Зачем мне понадобился номер кабинета, если Костя караулит меня, как цербер?

– Здравствуй, Весна. Есть разговор. – Сухо начинает он. Симпатичный до безобразия, свежий, благоухающий – с него как с гуся вода!

– Духин, если ты о вчерашнем, то… Забудь! Это все большая ошибка, да я… В общем, не хочу разрушать твою семью и… свою жизнь. Ты ведь…

– Весна, я хочу поговорить о другом, – обрывает Костя.

Понятное дело – он-то обо всем позабыл! Причём сразу, едва отлепился от моих губ, которые старательно обласкивал!

– Ха! – только и могу вымолвить я. И посмотреть на него испепеляющим взглядом.

– Весна, я тоже думал о вчерашнем, но сейчас… Черт возьми, давай о нас поговорим потом? Вчера объявился маньяк. Я очень беспокоился, Вёся… Мало ли что взбредет ему в голову? Он может повторить то, что однажды сошло ему с рук. Обидеть тебя или…

– Господи, – мрачнею я. – Ты думаешь, он может явиться в мой дом? Повторить то, что возможно… сотворил со мной тогда? Я не уверена, что насилие было.

– Мы сейчас пойдем к следователю Бурьянову. Я поддержу тебя, не волнуйся. Напишешь заявление, а я… Ночью я выезжал с опергруппой на место преступления: все было так, как ты сказала – ландыши, напиток с подмешанным в него наркотиком, раздетая девушка. Весна, я прошу у тебя прощения. – Костя смотрит мне прямо в глаза.

Неужели, я дождалась? Я ведь мечтала, что он приползет ко мне на коленях, будет молить о прощении и посыпать волосы пеплом, сдирать коленки в кровь и ползти, ползти… Гуляла зимними вечерами с коляской и мечтала, глотая слезы отчаяния и боли. Вы не поверите, но я проклинала его… Отца моего ребёнка, который нас бросил. Не поверил и не защитил… Просто уехал. Смалодушничал. А сейчас он стоит передо мной и ищет моего взгляда… А ведь совсем недавно он шептал мне: «Не прощай меня, Весна… Не прощай…». Все-таки оно ему нужно, мое прощение.

– Я поступил малодушно, Весна. Подло и недостойно мужчины. Понимаю – тебе нужно время, чтобы простить. И я… буду ждать. Хотя, наверное, простить такое нельзя. И я не осуждаю тебя за ненависть ко мне… ты имеешь на нее право. Но ради сына…

– Духин, пойдем писать заявление? – проглатывая тугой ком, шепчу я. Ну не могу я сейчас его прощать… Сердце болит, словно его шинкуют ножом для мяса. Почему-то сбывшаяся мечта не дарит облегчения… Что мне теперь от его «прости»?

– Да, идем. Весна? – Духин резко останавливается и сжимает мой локоть. – Я кое-что обещал нашему сыну. – Добавляет улыбнувшись. Красивый, статный – на мгновение мне становится стыдно за