Еще на подходе к границе, а это произошло уже во второй половине дня, ставший привычным темп движения прервался. Мы шли как обычно. Я смотрел только себе под ноги, знака к остановке не заметил и налетел на идущего впереди Ламила.

— Ты что, спишь, придурок?

По голосу десятника я понял, что очередную порцию ругани он выдал только для порядка, а не со злости.

— Прошу прощения, господин десятник! — Я вернулся на свое место.

— Перестраиваемся! — крикнул Ламил.

Теперь наш десяток занял место на левой обочине дороги. При этом в весьма грубых выражениях Ламил объяснил нам, что следует смотреть в оба глаза и, если кто заметит что-то подозрительное, тут же оповещать остальных. Я огляделся — подозрительным было все. Правда, вряд ли стоило говорить об этом Ламилу. Солдаты вокруг проверяли оружие и доспехи, те, кто шли без обычного для отряда кожаного жилета с бляхами, торопливо его надевал. У большинства на голове появились даже шлемы, которые до сих пор практически никто не носил.

— Что-то мне это не нравится… — Молин выразил вслух мои мысли. — Ретон, что происходит?

— За тем холмом, — Ретон удобнее крепил на руку щит, — граница Жилло. Могут попытаться не пропустить.

— Вообще-то они должны нас пропустить, — пояснил Клони. — По указу Императора никто не имеет права чинить препятствий проходящим по любой дороге земель, принадлежащих Империи. Разрешается только деньги брать, баронства входят в Империю…

— Так чего нам тогда так серьезно готовиться, будто и вправду бой будет? — перебил Баин, который сегодня первый день с начала похода шел своими ногами.

— Может, и будет, — пожал плечами Клони. — Император далеко, а наш наниматель с бароном Жилло не в самых лучших отношениях.

Караван снова двинулся вперед. Холм, на который указывал Ретон, все ближе и ближе. Вот голова каравана уже на вершине холма. Меня охватывает какая-то дрожь, почти незаметная снаружи, но ощутимая внутри. Сейчас начнется бой… Стрелы, стук копейных наконечников о щиты, лязг мечей… Вот и я на холме. Глянул вниз — никакой вражеской армии, никто не несется на нас в атаку, даже никто не целится из арбалетов! Только та же дорога, а вдали, шагах в трехстах, такой же домик, как и тот, который я видел, когда мы пересекли границу Крази. От сердца отлегло. Даже мой шаг стал гораздо бодрее, чем раньше. Хвала Дарену, на этот раз бой откладывается. Наверное…

Несмотря на видимое отсутствие опасности, рота шла в полной готовности. Мы остановились в паре десятков шагов от границы. Еще когда наш караван только поднялся на холм, на дороге появились пятеро. На троих поблескивали в лучах клонящегося к закату солнца кольчуги, а еще двое были одеты практически так же, как и наемники нашей роты.

— Не дрейфь, ребята! — Голос Ламила звучит даже весело, и, что самое удивительное, ни одного ругательства! — Вон флаг, видите?

Над домом, куда указывает десятник, действительно развевается флаг. Формой и размером точно как наш, но полотнище зеленого цвета, и изображен на нем сжатый кулак.

— …Это «Железные кулаки», — продолжал пояснять Ламил. — Мы их пару лет назад сильно выручили, так что от них неприятности вряд ли будут.

— А от дружинников барона? — спросил я.

— Их там всего десяток. Тоже в драку не сунутся.

Все произошло точно, как и предсказал Ламил. Караван прошел на земли Жилло практически без остановки, — стояли ровно столько времени, сколько требовалось, чтобы заплатить пошлину. Но никто не расслаблялся. Дальше шли все в том же порядке и все так же внимательно глядя по сторонам. Границу мы прошли легко, но не следует забывать — и Ламил не давал нам забыть! — что хозяин этих земель не питает к нашему нанимателю теплых чувств.

На ночевку остановились позже обычного. Караван использовал каждое мгновение, чтобы пройти как можно дальше. Никому не хотелось задерживаться здесь дольше, чем необходимо. Но смена дня и ночи неумолима. А продолжать движение ночью, несмотря на спешку, не хотелось никому. Особенно нам — кто шел всю дорогу своими ногами. Поэтому, когда прозвучала команда остановиться и разбить лагерь, все, по крайней мере — в зоне моей видимости, вздохнули с облегчением. Правда, это облегчение оказалось преждевременным.

Вначале я не обратил внимания на далекий звук рога. И когда он повторился, тоже никаких опасений не возникло. Трубит кто-то — и пусть себе трубит… Однако, когда рог зазвучал в третий раз, я заметил, что все вокруг, кроме моих друзей, сильно обеспокоились. Ламил, до этого спокойно хлебавший какое-то варево из котелка, вскочил настолько резко, что чуть не половина содержимого котелка оказалась у него на штанах. Не обратив на это никакого внимания, он бросил котелок на землю и тут же исчез между палаток. Ошарашенный таким поведением десятника, я заозирался и заметил, что Клони, Ретон, Стон, Навин и Комил также далеки от спокойствия. Ретон вскочил, но что делать дальше, явно не знает. И остальные наемники, в пределах видимости, как-то засуетились. Кто-то куда-то бежит, кто-то у кого-то что-то спрашивает… Относительно спокойными остались только я, Молин и Баин. Да и то выглядели такими — лишь на общем фоне.

— Ретон, это что вообще такое? — спросил Молин, растерянно глядя на поднявшуюся суету.

— Рог… — рассеянно ответил Ретон.

— А я думал, что барабан… — подковырнул Молин. — Ау, Ретон! Проснись и объясни наконец, чего все забегали?

Снова протрубил рог. Уже гораздо ближе. Ретон вдруг сорвался с места и побежал в том же направлении, в котором исчез Ламил. Кстати, я заметил, что многие бегут туда же. Переглянувшись, мы, не сказав ни слова, отправились следом. Долго искать не пришлось. Практически вся рота, к которой присоединилось и большинство караванщиков, стояла толпой с той стороны лагеря, с которой долетел звук, настолько всех обеспокоивший. И что самое странное — царила полная тишина. Даже перешептываний практически не слышно. Все просто стоят и вглядываются в исчезающую где-то в полях дорогу.

Долго ждать не пришлось. Вначале я услышал отдаленный топот копыт. Звук становился все громче — и вот всадник уже осаживает взмыленного коня перед нами. К нему бежит — действительно бежит! — Седой. Дарен, да что же заставило самого капитана так бегать?

— Эльфы! — крикнул всадник. — Сожжены Первый и Второй Восточные форты! Зимрод в осаде! Общий сбор у замка Жилло!

Прокричав сообщение, всадник снова пришпорил коня и через мгновение исчез из вида за поворотом дороги.

Если раньше я считал тяжелым наш путь с караваном, то теперь понял, насколько сильно ошибался. То была просто легкая прогулка! Как только гонец скрылся вдали, в лагере началось такое… Выслушав сообщение, все несколько мгновений стояли молча, пока нас не привел в чувство крик капитана:

— Рота, через двадцать мгновений всем быть готовыми к выходу!

Оставив караван, мы бежали по дороге. После целого дня пути! В ночной темноте! В полном вооружении! Никто даже не глядел по сторонам. Лично я точно не глядел. Меня больше занимала дорога под ногами. Ведь в темноте споткнуться — проще простого! Рассвет — мы продолжаем бежать. Короткая передышка, не больше десяти мгновений, — и снова вперед. Легкие разрываются, Несмотря на то что меньше звона назад я опустошил залпом полбурдюка, во рту такое ощущение, будто воды я не пил не менее месяца. Все же споткнулся, упал… Ретон, который бежит за мной, просто перепрыгивает через меня, но не останавливается. Снова поднимаюсь — и вперед! Догонять остальных! В голове никаких мыслей…