— Так ты согласен спрятать его в лед?

— Конечно. Потрясающая идея.

Она взяла бриллиант, положила его в одну из пустых ячеек, подошла к раковине, наполнила форму водой и поставила в морозильник.

— Камень находится в крайней правой ячейке левой формочки. Нужно запомнить, — пояснила она.

— Левая, крайняя справа, — повторил он, — Все, запомнил. Теперь, когда он спрятан в надежном месте, я чувствую себя спокойно.

— Допивай виски, дорогой. Нам пора ехать. Я собрала твои вещи. И постараемся до возвращения не вспоминать о нашем миллионе фунтов.

— Расскажем о нем кому-нибудь? — спросил он. — Реншо или их гостям?

— По-моему, лучше не надо, — сказала она. — Столь невероятная история в мгновение ока разнесется по всей округе. Не успеешь оглянуться, как она окажется в газетах.

— Вряд ли это понравится королю Саудовской Аравии, — согласился он.

— Я тоже так думаю. Так что пока никому ничего не скажем.

— Согласен. Огласка нам ни к чему.

— Ты сможешь купить себе новую машину, — рассмеялась она.

— Точно. И тебе тоже. Какую модель ты бы хотела, дорогая?

— Я подумаю, — ответила она.

И через несколько минут они отправились к Реншо на выходные. Те жили недалеко, за Уитни, всего в тридцати минутах езды от их дома. Чарли Реншо был врачом-консультантом в больнице, и они много лет дружили семьями. Выходные прошли тихо, без особых событий, они приятно провели время и в воскресенье вечером около семи часов вернулись домой на Акация-роуд. Роберт достал из багажника две небольшие сумки, и они вдвоем пошли по дорожке к дому. Он открыл дверь и пропустил вперед жену.

— Я приготовлю яичницу с беконом, — предложила она. — Хочешь выпить перед ужином, милый?

— А почему бы нет? — ответил он.

Он закрыл дверь и понес сумки наверх, как вдруг услышал пронзительный крик из гостиной.

— О, нет! — кричала Бетти. — Нет! Нет! Нет!

Роберт выронил сумки и бросился к ней. Она стояла посреди комнаты, прижав руки к щекам, по ее лицу текли слезы.

В гостиной царил полный разгром. Нетронутыми остались только задернутые шторы. Все остальное было разрушено и разбито вдребезги. Сокровища Роберта Сэнди с журнального столика, видимо, швыряли об стены, и теперь их осколки валялись на ковре. Грабители опрокинули застекленный шкафчик. Вытащили все четыре ящика из комода и разбросали по комнате их содержимое: альбомы с фотографиями, игры „Скраббл“ и „Монополия“, шахматы и прочие семейные вещи. Все книги до одной были сброшены с высокого, от пола до потолка, стеллажа и валялись на полу, порванные и изуродованные. Мерзавцы разбили стекла в рамах всех четырех акварелей и искромсали ножом написанный маслом портрет их троих детей в детстве. Диван и кресла стояли с разорванной обивкой и вывороченными внутренностями. Практически вся обстановка гостиной была уничтожена, кроме ковра и штор.

— О, Роберт, — всхлипнула она. — Я этого не вынесу.

Он промолчал. Он испытывал настоящую физическую боль.

— Оставайся здесь, — велел он. — Я посмотрю наверху.

Он взбежал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и первым делом заглянул в их спальню. Ее постигла та же участь. Преступники вытащили все ящики из комода и разбросали по комнате рубашки, блузки, нижнее белье. Сдернули покрывало с двуспальной кровати, вывернули матрас и искромсали его ножом. Шкафы стояли открытые, и все до одного платья, костюмы, брюки, пиджаки и юбки были сорваны с вешалок.

Он не стал заходить в другие комнаты. Спустился вниз, обнял жену за плечи, и они вдвоем, осторожно перешагивая через останки гостиной, добрели до кухни — и застыли на пороге.

Это ужасное зрелище не поддавалось описанию. Почти все банки, ящички, бутылочки были разбиты, а их содержимое вывалено на пол. Кухня напоминала поле боя, повсюду валялись осколки стекла и раздавленные продукты. С полки сбросили домашние варенья, соленья и компоты Бетти, и теперь все это растеклось по полу. Таким же образом расправились с продуктами из буфета: с майонезом, кетчупом, уксусом, оливковым маслом, растительным маслом и со всем прочим.

На дальней стене висели две полки, на которых стояло штук двадцать больших банок с крышками из матового стекла. В них хранили рис, муку, сахар, отруби, овсяные хлопья и другие крупы. Банки разбили на мелкие кусочки, высыпав содержимое на пол.

Дверь холодильника была открыта, из него выпотрошили все, что находилось внутри — остатки еды, молоко, яйца, масло, йогурт, помидоры, салат-латук. В этой продуктовой жиже плавали растоптанные ногами выдвижные ящики холодильника. Тут же лежали пластмассовые формочки для льда, в буквальном смысле сломанные пополам. Варвары выдрали из холодильника даже покрытые пластиком полки и, согнув их, швырнули в общую кучу. Они опорожнили все запасы спиртного — виски, джин, водка, херес, вермут, а также полдесятка банок пива — и заставили весь стол пустой посудой. Во всем доме уцелели только бутылки из-под спиртного и пивные банки. Пол был покрыт толстым слоем мерзкой, липкой каши. Как будто кучка безумных детей решила проверить, способны ли они превратить дом в груду ненужного хлама, и с блеском справилась с заданием.

Роберт и Бетти стояли в дверях кухни, потеряв дар речи от ужаса.

— Думаю, наш чудесный бриллиант лежит где-то в этой каше, — наконец сумел выговорить Роберт.

— Мне плевать на бриллиант, — откликнулась Бетти. — Я бы убила тех, кто это сделал!

— Я тоже, — признался Роберт. — Нужно позвонить в полицию.

Он вернулся в гостиную и снял трубку. Как ни странно, телефон работал.

Патрульная машина приехала через несколько минут. В течение получаса к ним присоединились полицейский инспектор, двое полицейских в штатском, дактилоскопист и фотограф.

— Здесь поработали не профессиональные воры, — осмотревшись вокруг, заявил Роберту невысокий мускулистый инспектор с черными усами. — И даже не дилетанты. Это просто уличные хулиганы. Отбросы общества, молокососы. Думаю, их было трое. Паршивцы без дела слоняются по улицам, и если видят пустой дом, вламываются в него, и первым делом ищут спиртное. Вы держали дома алкогольные напитки?

— Обычный набор, как у всех, — пожал плечами Роберт. — Виски, джин, водка, херес и несколько банок пива.

— Они наверняка все выпили, — сказал инспектор. — У таких парней на уме только две вещи: выпивка и разрушение. Они разыскивают по всему дому спиртное, садятся за стол и напиваются до чертиков, А потом впадают в неистовство.

— То есть они пришли сюда не грабить? — удивился Роберт.

— Вряд ли они что-нибудь украли, — покачал головой инспектор. — Если бы они были ворами, то унесли бы ваш телевизор, а они его просто разбили.

— Но зачем им это?

— Спросите лучше их родителей, — пожал плечами инспектор. — Это сброд, настоящее отребье. В наши дни разучились воспитывать детей.