— Мария, смотри!

Она только еще раз отмахивается. Смотрит на него, не отрываясь:

— Покровителя моего опасается. А я, может, другого уже нашла.

— Так быстро? — усмехается он.

— А здесь трасса. Мы люди, к скоростям привычные. Татьяна, да уйди ты наконец!

— Ладно, пустой разговор, — говорит Антон, когда Татьяна исчезает за тюлевой занавеской. — Да, я ищу свою жену. Уже неделю от нее нет никаких вестей. Она уехала в прошлую субботу. Один раз позвонила, якобы с юга, и все.

— Какая она?

— Красивая брюнетка в красной куртке, в черных очках. Возможно, что она была здесь ночью.

— Мы работаем круглосуточно.

— У нее голубая машина, «Пежо»… иномарка.

— Ночью, говорите? В черных очках? Да, была такая.

— Это точно? — он сразу заволновался. — Или вы просто хотите меня обнадежить?

— Вы что, ее сильно любите?

— Не в этом дело.

— Не в любви? Ну вы даете!

— Мы прожили вместе четырнадцать лет. Зачем я все это говорю! Вам-то зачем! Если каждый проезжающий будет изливать здесь свою душу…

— А ты не каждый.

Да, вот так неожиданно маркиза ангелов переходит на «ты». Антон смотрит на нее с удивлением.

— Чего тут только не насмотришься, на трассе-то! А порядочных мужиков по пальцам пересчитать. Да и те везут своих баб на курорты, а в глазах тоска. Словно повинность отбывают. Но отбывают ведь. Почему ты с ней не развелся, раз не любишь? Почему ищешь теперь?!

— Это трудно объяснить. Так она была здесь или не была?

— Была, — сказала хозяйка кафе, как отрезала. — Брюнетка в черных очках, в красной кожаной куртке, на дорогой машине. Была. Ночью. Как только съехала с трассы, тут же нацепила очки, в них и спала. Она не хотела вылезать из машины, хотя было видно, что очень устала. Была вся такая нервная. Словно бежала от кого-то. Как загнанная лошадь. И сказала: «Я тут часок подремлю, ничего?» Из машины так и не вышла.

— Покупала что-нибудь?

— Сигареты.

— Какие?

— «Вог» с ментолом.

«Вог» с ментолом. Регина берегла здоровье и курила очень редко, в минуты крайнего волнения. И только эти сигареты. Значит, припекло. Но с другой стороны, она плохо видела в темноте после того, как несколько лет назад сделал операцию по устранению близорукости. Черные очки ночью? Да она же ничего в них не видела! Опять неувязка.

Хотя… Она надела их, когда остановилась возле кафе. А ехала без очков.

— Это все? — спросил Антон у маркизы.

— Да, потом она попросила две чашки кофе. Покрепче. Заплатила хорошо. И на чай дала. Я ее запомнила, потому что она не была похожа на отдыхающую. Те едут на курорт, как на праздник. А эту всю колотило. Она бежала, просто бежала. Лицо прятала. И машина ей была не в радость, и шмотки дорогие.

— С чего ты это взяла? — пробормотал Антон.

— Если баба обеспеченная, так она всю себя обязательно покажет: вот она я какая! Непременно покрасуется и перед мужиками, и перед бабами. Одни — смотрите, любуйтесь, другие — завидуйте.

— А ты, однако, злая.

— Я здесь живу. На трассе. Да, есть у меня мужик. Женатый. Денег заработаю — ребенка рожу.

— От него?

— Нет. Хочешь, от тебя?

— А если я не знаю, когда еще раз здесь проеду?

— Ничего, я подожду.

Нет, она просто смеется. У Антона даже аппетит пропал. Да с чего он ей поверит? Все мечтают устроить свою судьбу. Богатый мужчина, москвич, на дорогой машине. И жена сбежала. Самое время пожалеть.

— Анжелика, то есть Маша, если тебя милиция будет спрашивать об этой женщине, ты сможешь повторить то, что мне сказала?

— Милиция? Она что, убила кого-нибудь?

У этой женщины было потрясающее чутье! В бесконечном потоке следующих по трассе людей она безошибочно отличала тех, что были на всех прочих не похожи. Пропускала мимо беззаботных курортников, бесхитростных водил, безжалостных искателей приключений и запоминала людские трагедии, которые прятались в салонах машин.

— Убила? — переспросил Антон. — Пока она только важная свидетельница.

— Что ж. Если надо, я все расскажу. Тем более что ничего и не было. Остановилась, поспала, выпила кофе и поехала дальше.

— Главное, что она здесь была. Сколько я тебе дол жен?

— Ладно, поезжай уж! — махнула рукой хозяйка.

Он положил на стол триста рублей. К придорожному кафе заруливали две огромные фуры Потом, постепенно замедляя ход, словно раздумывая, повернула синяя иномарка.

— Клиенты к тебе.

Она посмотрела на деньги.

— Много даешь. Сто пятьдесят за угощение, а ос тальное что, за разговор? Тогда я, пожалуй, приработок себе устрою.

— Плохо расстаемся, — поморщился Антон.-Пойми, я тебя не покупаю. Мне действительно надо ехать. И у меня сейчас не жизнь, а сплошная проблема. И дома, и на работе. Сколько еще все это будет утрясаться? Не знаю. Никто не знает.

— Мария! — вновь высунулась из кафе ее юная компаньонка.

— Иду! Ну, счастливо тебе. Как зовут хоть?

— Антон.

— Ну, вот и познакомились на прощание. Счастливо тебе, Антон! Иду, Татьяна, иду я!

Так и не оглянулась. А он сел в машину, достал атлас, поставил еще один флажок. Написал: «Она здесь ночевала». Теперь до кемпинга нет смысла спрашивать про Регину. Двести километров можно пролететь без остановки.

Улей

…Разговор с маркизой ангелов немного задержал его в пути, поэтому к кемпингу Антон подъехал не к пяти часам, как планировал, а к половине седьмого. К тому же последние километров семьдесят дорога была просто отвратительная, несколько фур собрали за собой длинный шлейф из легковых автомобилей, а встречный поток был такой плотный, что обгонять становилось опасно. Он терпел, как и все, тащился со скоростью шестьдесят-семьдесят километров в час и использовал паузы, чтобы как следует поразмыслить.

Женщина ночевала в машине, возле кафе «Анжелика». Есть ли смысл заезжать в кемпинг? Интуиция подсказывала ему, что есть. Она подремала всего пару часов, но это не сняло ни усталости, ни нервного напряжения. Ей наверняка хотелось лечь в чистую белую постель, хорошенько выспаться. А в кемпинге надежная охрана. Почти тысяча километров от Москвы, до морского побережья около трети пути. Но эту треть надо еще проехать.

Наконец-то! Он замечает вдали элеватор. Вскоре слева будет длинный серый забор с огромными воротами. Никто и не подумает, что за ними — настоящая гостиница, где есть двух-, трех- и даже четырехместные номера, теплый душ и накрахмаленное постельное белье, а в уютном круглосуточном кафе огромный телевизор ловит московские программы.