И прежде чем Джинни смогла отреагировать, Кит усадил Дэвида в машину и унесся. Несколько минут Джинни простояла на том же месте. Она прижала пальцы к губам, желая запомнить ощущения.

Она не сразу заметила, как из-за автомобиля, стоящего неподалеку, вышло небольшое животное и медленно направилось к мусорному баку. В течение нескольких секунд, мысленно перебрав в голове все возможные варианты, Дженни решила что – да, в это трудно поверить – это была лиса. Она видела лис только на картинках в книге сказок. Но, похоже, это была именно она – длинная морда, небольшой нос, рыжий мех и пугливая, как у воришки, поступь. Лиса приблизилась к Джинни и склонила голову, будто интересуясь, не хочет ли она порыться в мусорном баке первой.

– Нет, – крикнула Джинни, удивляясь тому, что разговаривает с животным. Оно, кстати, могло прыгнуть и вцепит ься, например, ей в горло. Странно, но Джинни не боялась.

Лиса, казалось, поняла ее и, изящно запрыгнув на край мусорного бака, нырнула внутрь. Большой пластиковый бак трещал, пока она изучала его содержимое. Джинни вдруг осознала, что испытывает симпатию к этому животному. Лиса видела их с Китом поцелуй. И она не боялась человека. Лиса охотилась. Она хотела есть.

– Надеюсь, ты найдешь что-нибудь вкусное, – тихо произнесла Джинни, а затем ушла в дом.

Поездка в Шотландию заняла четыре с половиной часа. Большую часть пути Кит крепко спал, прислонив голову к окну и зажав в руках, затянутых в перчатки без пальцев, комикс (ежемесячное издание). Как только поезд подъехал к Эдинбургу, он всхрапнул, дернул головой и проснулся.

– Вокзал Уэверли? – моргая, спросил он. – Точно. Выходим, а то уедем в Абердин.

Вокзал очень походил на тот, с которого они приехали. Поднявшись по высокой лестнице, они оказались на улице с большими универмагами. В отличие от Лондона, который казался грубым, массивным и переполненным деталями, Эдинбург предстал перед ними просторным и доброжелательным. Над ним простиралось синее небо. Джинни огляделась, и ей показалось, что город как будто располагался на сотнях разных уровней. Он интриговал и очаровывал. Справа от нее, на огромной выступающей скале, как на пьедестале, возвышался замок.

Кит глубоко вдохнул и хлопнул себя по груди:

– Хорошо. Кого ты здесь должна навестить?

– Подругу моей тети. Какую-то художницу. У меня есть письмо, где сказано, как найти ее дом…

– Дай посмотрю.

Он выхватил письмо из рук Джинни прежде, чем она смогла возразить.

– Мари Адамс? – спросил он. – Я знаю, кто это.

– Она в некоторой степени знаменита, – ответила Джинни извиняющимся тоном.

Кит еще раз прочел написанное и нахмурился:

– Она живет в Лит[23], на другой стороне города. Точно. Ты никогда его не найдешь. Нам лучше пойти вместе. Только давай сначала зайдем в офис Фриндж.

– Ты не обязан…

– Я же говорю, ты потеряешься. А я не могу этого допустить. Пойдем.

Кит был прав. Она ни за что бы не добралась до Мари самостоятельно. Даже Кит не сразу смог разобраться в автобусных маршрутах, а после этого они вдвоем спрашивали у прохожих, как добраться до нужного дома. Художница жила рядом с большим заливом, который, как сказал Кит, назывался Ферт-оф-Форт.

Наконец они подошли к дому. Кит не мог просто развернуться и поехать обратно, поэтому он взял на себя смелость сопровождать Джинни. На дверной раме были выведены замысловатые узоры в виде золотых саламандр, лисиц, птиц и цветов. Дверной молоток был в форме гигантской головы женщины с большим кольцом в носу. Джинни стукнула им один раз и отошла на несколько шагов.

Через несколько мгновений дверь открыла девушка в красном джинсовом комбинезоне с вышитыми яркими нитками буквами. На ней не было рубашки – она просто подтянула лямки так высоко, как могла. Лицо ее было хмурым. Короткие белоснежные волосы были неровно обрезанными спереди, а сзади заплетены в дреды, этакая разновидность прически маллет[24].

– Да? – сказала она.

– Эм… привет.

– Привет.

Пока все шло прекрасно.

– Моя тетя останавливалась здесь, – начала Джинни, стараясь не слишком пристально рассматривать девушку. – Ее звали Пег. Маргарет?.. Маргарет Баннистер?..

Ответом ей был безразличный взгляд. Джинни невольно отметила, что брови девушки были такого же темно-шоколадного цвета, как и ее.

– Я должна была сюда приехать, – снова попыталась объяснить Джинни, помахав синим конвертом так, словно это был пропуск, позволяющий ей войти в дом совершенно незнакомого человека. Сильный порыв ветра едва не вырвал конверт из ее руки.

– Да, хорошо. – У девушки был сильный шотландский акцент. – Подождите.

Она захлопнула дверь прямо перед ними.

– Дружелюбно, – сказал Кит. – Стоит отдать ей должное.

– Помолчи, – раздраженно отозвалась Джинни.

– Злюка.

– Я нервничаю.

– Не понимаю почему, – спокойно произнес Кит, изучая узор на раме двери. – Ничего страшного не произошло.

Через пять минут дверь снова открылась.

– Мари работает, – сказала девушка. – Но она говорит, что вы можете войти.

Кит и Джинни последовали за ней.

Это определенно был старинный дом. В каждой комнате было по большому камину; в некоторых за решеткой виднелись кучки пепла. В воздухе витал аромат жженой древесины. Полы почти везде были голыми, только изредка попадались маленькие пушистые коврики, разложенные, казалось, без всякой логики. Каждое помещение было выкрашено по-особому: одна комната – бледно-голубая, другая – темно-бордовая, коридор – ярко-зеленый. Оконные рамы и плинтус были ярко-желтыми, как яичный желток. Практически нигде не было мебели, только в одной комнате они увидели декоративный стол из вишневого дерева с мраморной поверхностью и большое зеркало. На столе валялись маленькие игрушки: щелкающие зубы, волчки, машинки, коробка с монашкой-марионеткой и заводной Годзилла.

И везде – действительно везде – были картины. На большей части из них изображались женщины. Они были разными: с объемными прическами, из которых торчали разные предметы; женщины-жонглеры, плавающие женщины, женщины, пробирающиеся через темный лес, женщины, окруженные ярким сиянием золота. Картины были такими большими, что на стене могли поместиться только одна или две.

Девушка в красном комбинезоне провела их к расшатанной деревянной лестнице. Здесь тоже висели полотна. Поднявшись, они оказались перед золотистой дверью.