Витька прямо так и сел на месте, весь пошел краснымипятнами, выпучил глаза, я даже думала, что его сейчас кондрашка хватит. При егокомплекции это запросто! Как я уже говорила, Витя ест много гамбургеров,запивая их пивом, и весит 116 килограммов.

— Милка! — окликнул меня Сергей. — Тебя ктелефону.

Я думала, что это он нарочно вызывает меня из кабинета отгреха подальше, но действительно просили меня. Я взяла трубку, заметив краемглаза, что Витька вышел из кабинета одетый и ушел. Звонила моя бывшая свекровь.

— Здравствуй, Милочка, дорогая! Извини, что беспокою,но я разыскиваю своего непутевого сына.

— А что случилось?

— Да понимаешь, я уезжала, мы с приятельницей взялипутевки в оздоровительный центр, решили там пройти полную очистку организма.Хотели на три недели, полный курс, но там они так за нас активно принялись, чтомы решили сделать перерыв. Вот приезжаю я, а он и в квартире не был, все цветызасохли.

Тут она поняла по моему молчанию, что что-то не так, испросила изменившимся голосом:

— Ты не знаешь, с ним ничего не случилось?

— Нет, ничего не случилось, он мне недавно звонил.

* * *

«Ничего не случилось, — добавила я про себя, — нообязательно случится, как только я доберусь до этого подлеца».

— Ну и хорошо, а то я звоню ему домой, а там его женатрубку вешает.

Я сразу и не поняла, но потом до меня дошло, ведь он же сказал,что его жена на Мальте и что он из-за тещи вынужден уйти из дома на время, покатеща не уберется в свой Череповец! А у матери он жить не может, потому что унее гости, а оказывается, квартира у свекрови все это время была пустая, такчего же ему там не жилось! И зачем ему вообще из дома уходить, если жена егоникуда не уезжала! Клянчил, унижался, чтобы я его пустила пожить, да зачем же?И тут догадка сверкнула в мозгу. Я вспомнила все Витькины ухмылочки инедомолвки насчет специальных методов, как можно отобрать у женщины деньги, таквот что он имел в виду! Подослал ко мне бывшего мужа шпионить! Борька поселилсярядом, чтобы я была на глазах, так следить удобнее. А я-то, господи, какаядура! Не зря Борька раньше, когда мы ссорились, говорил, что голова мне данатолько для того, чтобы носить прическу. А ведь они с Витькой очень хорошознакомы, я сама их познакомила давно-давно. Я представила, как онисговариваются. Интересно, Борька просто так согласился, по дружбе, или запроцент? По дружбе сейчас ничего не делается, значит, за деньги. Тут язаметила, что стою посреди комнаты, прижимая к уху пикающую трубкутелефона, — очевидно, свекровь поняла, что от меня больше ничего недобиться, и дала отбой. Сергей смотрел на меня обеспокоенно.

— Милка, случилось что-нибудь, что ты такая бледная?

Я посмотрела на него с ненавистью — да пошли вы все, ещеодин утешитель нашелся, — собрала вещи, оглянулась на Витькин кабинет, онбыл пуст. Повезло Витьке, что я его не застала, после разговора со свекровью ябыла в такой ярости, что придушила бы его голыми руками, ну ничего, вседостанется моему бывшему мужу. При мысли о том, что произошло вчера ночью, уменя перед глазами от злости заходили красные круги, хотя какая разница, ну,переспали с бывшим мужем, что из этого? Но почему-то это меня злило большевсего. По дороге домой я немного успокоилась, надо взять себя в руки, а то подмашину попадешь, и решила с Борькой долгие разговоры не вести, а простовышвырнуть этого мерзавца из дома и забыть о его существовании.

Дома была чистота, тишина, стол накрыт в комнате, из кухнипахло чем-то вкусным, этот подлец даже свечи где-то у меня откопал, чтобы у насбыл романтический ужин при свечах, как в «Санта-Барбаре»! Борька открыл мнедверь, улыбаясь, но, увидев мое лицо, растерялся. Я молча прошла в Лешкинукомнату, достала из шкафа кое-какие его вещички — уже успел разложить все пополочкам, приучила его новая жена к аккуратности, ничего не скажешь! Я вывалилавсе это прямо на пол и сказала тихо-тихо:

— Собирай свое барахло и убирайся немедленно изквартиры, и чтобы я тебя больше никогда не видела.

— Милка, ты что, что случилось? — Он оченьправдоподобно разыграл удивление.

— Сам знаешь, что случилось, не испытывай мое терпение,уходи, я, наконец, прозрела и у тебя ничего не выйдет.

— Да в чем прозрела-то? Милка, объясни, — в егоголосе звучало отчаяние, но на меня это не произвело впечатления.

— Мне звонила твоя мать, она вернулась, искала тебя,жена твоя ни на какой не на Мальте, а здесь.

— Ну что ж, — он успокоился, — нам давно надобыло поговорить.

Сейчас опять будет врать и убедит меня в чем угодно, ведь ядоверчивая до глупости, это он сам мне раньше говорил.

— Ни о чем мы говорить не будем, собирай вещи и уходинемедленно!

— Пока ты меня не выслушаешь, я не уйду! — он тожеповысил голос.

— Ах так! — и я начала долгую тираду, состоящую изслов, которые Витя произносил, когда на его новую машину «Вольво», на которойон ездил всего месяц, наскочил «Москвич» и разбил фару и что-то там еще.Драться Витька с ними не мог, потому что в «Москвиче» сидели трое, а у него вмашине одна я. Хоть Витька и здоров, но трое, пожалуй, могли бы емунакостылять, зато такого мата я в жизни не слыхала, народ подбежал послушать.Мне, конечно, противно было все это произносить, но ярость требовала выхода, имне хотелось, чтобы Борька скорее ушел, а то я не выдержу и убью его на месте.Итак, я наградила эпитетами его, его жену, всех его близких, а когда дошла досвекрови, он подошел и двинул меня по морде так, что у меня лязгнули зубы. Язамолчала, про свекровь я вообще-то зря, свекровь-то как раз во всей этойистории мне ничего плохого не сделала. Ну ладно, сейчас он уйдет, и больше яего никогда не увижу. Однако не тут-то было. Борька походил по комнате, залез вмою сумочку, достал сигареты, сам закурил, предложил мне. Когда он закуривал, язаметила, что у него дрожат руки, но выглядел он спокойным. Мы посидели,покурили, посмотрели друг на друга. Мне было тоскливо, скорей бы он ушел.Наконец его сигарета кончилась, он затушил ее в пепельнице, посмотрел на меняспокойно и сказал:

— Ты в состоянии разговаривать нормально? Ты не будешьдраться, ругаться, бить посуду?

Поскольку я молчала, он рискнул подойти поближе ко мне исказал потише:

— И, может быть, ты мне объяснишь, что с тобойпроисходит?

Я почувствовала себя такой усталой, как будто на мне неделювозили каменные глыбы.

— Нечего мне объяснять. Передай Витьке, что денег я небрала и не знаю, где они сейчас, что твоя миссия не увенчалась успехом и ты неоправдал его доверия.

Когда я заговорила про деньги, у него на лице выразилосьудивление, которое по мере продолжения переходило в горечь.

— Раз уж ты так обо мне думаешь, ты, может быть,расскажешь мне, в чем дело?