Результаты работы за 10 лет смутили его: у самых умных студентов головы были не крупнее, чем у остальных, что противоречило главенствующим теориям того времени. Бине хотел получить инструменты для количественной оценки интеллекта и поэтому разработал тест для детей, чтобы предсказать, какие из них смогут хорошо учиться, а какие – нет. Тесты представляли собой простые практические задачи, такие, например, как разница в расчетах или определение формы. Навыки чтения и письма были намеренно исключены. Наряду с Теодором Симоном Бине разработал еще больше тестов для подростков и взрослых. Последовательные вопросы были расставлены так, чтобы становиться по мере прохождения теста все труднее, причем каждый из них может решить только половина всех людей определенного возраста. Таким образом, там, где люди начали давать неправильные ответы, делался вывод об их «умственном возрасте», который мог оказаться больше или меньше хронологического. В 1916 году Чарльз Спирман разработал тест по английскому языку для Стэнфордского университета. Он реорганизовал систему подсчета очков так, чтобы дать человеку среднего интеллекта (когда умственный возраст соответствует физическому) 100 баллов. Эта система, известная как шкала интеллекта Стэнфорд – Бине, сегодня доминирует в мире тестов на определение IQ.

Теория Кеттелла – Хорна – Кэрролла – это психологическая теория о структуре познавательных способностей человека, которая разделяет общий интеллект (G) на четыре основные силы: психомоторную функцию, чувственное восприятие, внимание и знания разных видов, общие и специальные. (Эксперты разделяют многие из них на сегменты с сокращением G.) У каждого есть эти способности в большей или меньшей степени, и каждый может получить доступ к ним на разном уровне. IQ – тест, определяющий скорость усвоения знания.

Психология устанавливает невидимую границу между человеком и животными. Только мы, люди, обладаем способностями к разумному обоснованию – ну, или нам так кажется. В 1917 году Вольфганг Кёлер думал иначе, по крайней мере, когда речь шла о нашем ближайшем родственнике – шимпанзе.

В 1913 году Кёлеру повезло. Его сделали главой антропоидного подразделения Прусской академии наук. Это означало переезд на тропический остров Тенерифе, где он оказался в затруднительном положении и пропустил всю Первую мировую войну! Он хорошо провел время, наблюдая за шимпанзе, за которыми он ухаживал, и давая им разные задачи, чтобы посмотреть, как они с ними справятся. После нескольких лет наблюдений Кёлер пришел к выводу, что шимпанзе обучаются не только исключительно методом проб и ошибок, как утверждает закон эффекта Торндайка. Напротив, и Кёлер был в этом уверен, шимпанзе обдумывали проблему – в основном, как достать еду, спрятанную в труднодоступных местах, – используя сценарий, который они предварительно анализировали. Этот подход они использовали, чтобы выбрать план, который имел шанс на успех, и в итоге решали поставленную задачу быстрее.

Берлинская школа экспериментальной психологии изобрела новый метод понимания ума. К 1920-м годам он стал известен как гештальт-психология, предполагающая существование другого, совершенно нового уровня восприятия и осмысления мира.

Шимпанзе применяют свои знания и опыт, чтобы найти решение проблемы. Это звучит довольно знакомо, не так ли?

Одним из основоположников гештальта был Курт Коффка. Он попытался подвести итог изучению такой содержательной фразой: «Целое не является суммой частей». И его делу не сильно помогло то, что с тех пор это высказывание превратилось в афоризм, утверждающий, что целое больше, чем сумма его частей. Утверждение Коффки было довольно конкретным. «Части» – индивидуальное восприятие и ощущения, входящие в сознание. Вместе они создают что-то другое, отдельный ментальный объект. Второе изречение, которое применяется к более широкому кругу ситуаций, предполагает, что восприятие объекта раздулось во что-то большее, превосходящее оригинал. Для гештальт-психологии эта идея совершенно бесполезна.

Собирая мозг

Гештальт возник как реакция на то, что прогресс в нейробиологии низвел мозг до ряда независимых, но связанных единиц, выполняющих определенные задачи, то есть эти открытия описывали общую модель мозга как сумму этих недавно описанных частей. Проблема заключалась в том, что ни одно из этих открытий не рассказывало психологам, как на самом деле мозг формирует такое явление, как наше восприятие. Возможно, он все-таки нечто большее, чем просто набор деталей?

Далматинец сделан из 101 пятна (примерно – кто считает?).

Было известно, что некоторые части мозга получают информацию от тела и внешнего мира. Эти входящие данные обрабатываются в другой области, а затем главный центр управления отправляет команды обратно в организм. Однако Коффка и его коллега в Берлине Макс Вертхаймер сочли такой подход слишком упрощенным, особенно когда дело дошло до высших функций восприятия и познания. Они сказали, что одного только восприятия недостаточно, чтобы выразить всю форму или, по-немецки, гештальт мира. Например, треугольник не воспринимается, если увидеть три линии по очереди, а затем проверить, где они встречаются. Концепт «треугольник» существует в уме отдельно от восприятия линий. Точно так же музыка или язык не воспринимается путем сложения отдельных элементов.