– Нет, – отрезал Яков Дормидонтович.

– А вам-то он для чего?

– А это мое дело...

Девица поняла, что большего из Злюхина вытрясти не удастся. Уточнив, в каком доке должна состояться встреча с представителями «Зис», она отключила связь и принялась напряженно размышлять.

Миллион был неплохим призом, хотя можно было запросить и больше. Почти новый ДКР-06 также годился. Единственным, из чего Аманде не удалось выжать хотя бы каплю прибыли, был никчемный пьяница по фамилии Безногий. В начале беседы со Злюхиным она надеялась, что получит храпящее тело капитана в качестве бесплатного приложения, но Якову зачем-то понадобился этот чурбан, и план Аманды провалился ровно на треть. Она была уверена, что если не Змей Морган, то Коша наверняка согласился бы купить голову этого дебошира за вполне приличные деньги...

Немного поразмыслив, Аманда взяла себя в руки и решила не жадничать. Миллион и дальний косморазведчик были вполне приличной компенсацией за все труды и волнения.

До выхода из прыжка оставалось еще не меньше часа, но Аманда решила подготовиться заранее и, проглотив пару таблеток алказельцера, облачилась в скафандр. Теперь ей оставалось только ждать, когда ДКР выйдет из гиперпространства и ляжет в дрейф на орбите Клоакии.

Мурлышка настороженно замерла и прислушалась к своим чувствам. Теперь опасность приобрела вполне определенные очертания. Хозяин попал в очередную ловушку. Существо покосилось на пятку зловредной человеческой самки. Можно было прямо здесь и сейчас спокойно оттяпать этой гадине полноги, но это не решало всех проблем. В предсмертных судорогах самка могла понажимать черт знает какие кнопки, а мурлышка оперировать приборами корабля не умела. Единственной известной зверю кнопкой являлась кнопка разгерметизации шлюза. Остальные тумблеры-сенсоры были для нее всего лишь разноцветными светлячками. Значит, следовало поскорее освободить капитана, но как это было сделать на глазах у самки? «Гадина» вполне могла выкинуть еще какой-нибудь фокус, например, выпустить из кораблика воздух, ведь сама она была уже в скафандре. Рисковать своим, а в первую очередь хозяйским здоровьем существо не хотело. Оно оглянулось на проход к шлюзу. Там, кроме кнопки открытия люка, не было никаких жизненно важных приборов. Что мурлышке и требовалось...

Она задом, осторожно выползла из-под кресла и мягко прыгнула в коридор. Там она осмотрелась и, сев на хвост, безобидно заурчала.

Услышав из коридора трансформаторный треск, Аманда встрепенулась и встала с кресла.

– Киса! – Девица состроила умильное личико. – Проснулась? Кушать захотела?

Мурлышка прогнула спину и поскребла передними лапами, словно приглашая себя погладить. Аманда купилась на эту уловку и бесстрашно подошла к зверю. Бесстрашие ее во многом определялось тем, что скафандр повышенной защиты был практически непробиваем даже для таких опасных орудий, как мурлышкины когти, зубы или хвост. Существо осторожно обнюхало доспехи девицы и в очередной раз пожалело, что не разобралось в подлой сущности пассажирки сразу, еще в гейзере. Но делать было нечего, и зверю пришлось импровизировать.

Впрочем, простора для импровизации у мурлышки практически не было. Она незаметно выпустила когти на задних и правой передней лапах и крепко вцепилась ими в палубу. Левой лапой она неожиданно для Аманды хлопнула по кнопке разгерметизации, а мордой резко толкнула гостью в живот. Охнув, злодейка сложилась пополам и с грохотом провалилась в шлюз. Внутренние створки закрылись, давление в шлюзе мгновенно упало, распахнулся наружный люк, и мадемуазель Борщ вылетела в открытый космос...

Чем хорош открытый космос? Да практически ничем. Там можно, конечно, вдоволь покувыркаться, полюбоваться яркими звездами, ощутить настоящий простор... В остальном же он незатейлив и скучен. Нет, может быть, вооруженным приборами ученым там есть на что обратить внимание: кварки, нейтрино, солнечный ветер, звездные приливы и всякие там гравитационные течения. Но человеку в скафандре, без надежного репшнура или маневрового ранца удовольствия от выхода в открытое пространство мало. Практически нет.

Аманда постепенно уплывала все дальше, и выражения ее становились все изощреннее. Она знала, что в ДКРах на такой случай предусмотрена система экстренной помощи: должна была завыть сирена, все внутренние замки должны были разблокироваться, а кибернавигатор должен был положить корабль в дрейф, но дело осложнялось тем, что единственным человеком на борту был Зигфрид, а он валялся в пьяном угаре, и разбудить его сейчас не смогли бы никакие аварийные ревуны...

Безногий действительно упорно не желал просыпаться. Ему снилась кульминация какого-то странного праздника с явным эротическим подтекстом. Это походило на карнавал, но все ряженые были одеты в костюмы из интим-салонов, а зрители и вовсе не имели никакой одежды. Красочные фейерверки, зажигательные танцы, барабанный бой, лоснящиеся тела ритмично беснующихся красоток... И вдруг где-то в небесах разлился совершенно не вписывающийся в праздник сигнал воздушной тревоги. Зрители и участники карнавала запрокинули головы к звездному небу и начали в ужасе разбегаться, толкаясь и падая. Сверху, прямо с орбиты, на богато украшенную карнавальную площадь пикировали штурмовые корабли гундешманцев. Их хищные рыла светились перегретой керамикой, а с орудийных подвесок срывались ослепительные шары энергоснарядов. Сирена выла не переставая, фейерверки погасли, уступив место взрывам, люди от ужаса сходили с ума, а следом за штурмовиками уже двигались десантные корабли и что-то огромное, теоретически невозможное. Нечто вроде космолетонесущего корабля. Такие громадины не были приспособлены для посадок на планеты, но вопреки всем правилам гигантская тень уже закрыла полнеба. Зигфрид, сохраняя удивительное хладнокровие среди орущей толпы, присмотрелся повнимательнее. Нет, это был не авианосец. Это была... Аманда! Огромная, с перекошенным и потому совсем некрасивым лицом. Она изрыгала на головы несчастных соплеменников такие виртуозные проклятия, что Безногому стало даже неловко.

– Зачуханская свиноматка! Саблезубая блевотина! Безногий, дерьмо проспиртованное, проснись, твою мать! – Это были наиболее мягкие из ее выражений. Так сказать, «суперлайт»...

Зигфрид с неимоверным трудом открыл один глаз и поводил взглядом по каюте. Фейерверки окончательно угасли, гундешманские штурмовики всосались обратно на орбиту, огни и краски карнавала померкли, а люди растаяли, словно комочки сахара в куйбинском гейзере. Остались только стены каюты, сирена и голос Аманды. Голос какой-то плоский, словно из динамика. Капитан открыл второй глаз и попробовал шевельнуть хотя бы одной извилиной. Попытка вызвала головную боль. Безногий снова закрыл глаза, но вопли возлюбленной не прекращались, а проклятый ревун, казалось, только добавил оборотов.

Зигфрид сокрушенно вздохнул и повторил эксперимент с шевелением извилин. На этот раз ему пришлось не менее туго, но он прошел испытание до конца. В конце его ожидал пренеприятнейший сюрприз. Ему предстояло подняться с койки и совершить подвиг. Обычное дело. Особенно с похмелья.