трудом сохраняя равновесие, и закрутила головой, пытаясь найти источник звука. Джереми заговорил, и это вызвало у Эмили еще один приступ паники.

– Добрый вечер, гости. Я был бы признателен, если бы вы все уделили мне минутку внимания.

Интересно, она уже узнала его голос?

– Рядом с вами лежит фонарик. Воспользуйтесь им. Мне не нужно, чтобы кто-то случайно утонул в болоте.

Эмили принялась осматривать землю вокруг, ощупывая мох и корни, ползущие под ногами. Джереми было почти что смешно за этим наблюдать. Его камера ночного видения раскрашивала картинку в зеленые цвета, делая Эмили похожей на инопланетянина, уткнувшегося лицом в землю. Видела она при этом не дальше собственного носа. Поначалу Эмили не могла нащупать ничего, кроме болотистой земли, пока ее нога наконец-то не наткнулась на что-то твердое. Фонарик.

– Вас высадили в случайных местах на принадлежащей мне территории. По периметру установлен забор, в который вмонтированы динамики.

Она уже должна была понять.

Лицо Эмили меняется. Она узнала его голос – голос ее партнера по лабораторным. Голос последнего человека, которого она видела перед тем, как открыть глаза и очутиться здесь.

С довольной улыбкой Джереми продолжил:

– Итак, игра очень проста. Ваша единственная задача – сделать все возможное, чтобы от меня скрыться. Ничего сложного. Суть игры состоит в том, чтобы выжить, друзья мои. Попытайтесь сбежать, если сможете. Единственное, что стоит между вами и свободой – это несколько акров болотистой местности… И я.

Эмили щелкнула фонариком. Луч света осветил раскинувшееся вокруг покрывало мха. Низко свисающие ветки сотен лысых кипарисов тянутся к ней, словно голодные хищники. Джереми как следует позаботился о том, чтобы Эмили ощутила удушающее одиночество.

Из ее вздымающейся груди вырвался детский всхлип.

– Не волнуйтесь, я честный парень. Я даю вам щедрую фору. Обязательно ей воспользуйтесь – это могут быть ваши последние несколько часов в качестве разумного мешка плоти.

Эмили покачнулась вперед. Ее охватил парализующий страх, и на секунду Джереми даже показалось, что она вот-вот сломается. Но вместо этого она сделала глубокий вдох и закрыла глаза.

Ее лицо стало почти спокойным. Подсвечивая себе фонариком, она принялась осматривать свою кожу.

Ищет следы. Умная девочка.

Она заметила кое-что – небольшой синяк на сгибе локтя. Джереми видел: Эмили понимает, что ее накачали наркотиками. Затем она принялась осматривать свои ноги, и когда луч фонарика упал на потрепанные мокасины, мимо ее ноги проскользнула змея, достаточно крупная, чтобы Джереми без проблем рассмотрел ее через камеру. Эмили вскрикнула от ужаса. Кроны деревьев загораживали свет луны, а непрекращающийся звук цикад держал ее чувства в напряжении. Звук вообще помогает управлять чужими эмоциями лучше всего прочего.

Где-то закричала сова, и Эмили подскочила на месте.

Джереми снова поднес микрофон к губам.

– Давайте начнем. Мой совет? Бегите.

Эмили не колебалась. Она сорвалась в места и понеслась прочь, спотыкаясь о бугристую землю и перекрученные корни кипарисов: она судорожно искала безопасное укрытие.

Вдруг еще один звук прорезал темноту, заставляя Эмили заткнуть уши.

Музыка. Он поставил музыку.

Глава четырнадцатая

Рен вошла в здание криминалистической лаборатории через вход для персонала. Быстро прошла по коридору, постукивая каблуками по недавно отремонтированному полу, и направилась к кабинету, где с ней должен был встретиться Леруа.

Когда она завернула за угол, то увидела, что Леруа уже ждет ее внутри. Он говорил по телефону, и по улыбке на его лице было ясно: это личный разговор с Эндрю.

– Я правда извиняюсь из-за сливок. Я знаю, тебя бесит, когда я оставляю в холодильнике пустую коробку, как полный придурок, – покорно говорил он в трубку. Громкий голос Эндрю был слышен Рен даже в коридоре.

– Все в порядке, Джон. Я понимаю, как ты зашиваешься с этим делом.

На самом деле он не мог в полной мере осознать, что работа требует от Леруа, особенно в последнее время. Эндрю работал шеф-поваром в элитном ресторане Нового Орлеана, и на работе проводил то же абсурдное количество времени, но стресс от этой работы был несравним. Придирчивые клиенты и некомпетентные работники могут стать причиной тяжелой смены и поганого рейтинга в Yelp, но быть свидетелем ужаса, который люди добровольно причиняют друг другу – это куда хуже. Но он старался сопереживать, и это было главное.

– Да, от этого дела мне как-то не по себе. Я еще и чувствую, словно отца подвожу, или что-то вроде этого.

– Не кисни. У тебя еще полно работы, – поддерживающе произнес Эндрю – словно по плечу похлопал. Лицо Леруа смягчилось. – И ты же нашел эту листовку, значит, движешься в правильном направлении.

– Да-да. Ты прав.

– Но когда я в следующий раз не смогу налить сливок в кофе, то уже не буду таким понимающим.

Не сдержавшись, Рен рассмеялась в кулак, напугав этим звуком Леруа. Он поднял на нее глаза, улыбнулся и покачал головой.

– Эндрю, передай привет Мюллер, – сказал он, включая громкую связь.

– Привет, Рен! – громко закричал Эндрю.

– Привет, Эндрю! Как поживает мой любимейший шеф-повар во всей Луизиане? – Рен, улыбаясь, опустилась в кресло.

– О, ну ты знаешь. Беру кулинарный мир штурмом, держу своего задумчивого парня в узде.

Рен перевела взгляд на Леруа – тот закатил глаза. Он наклонился к динамику.

– Ладно, хватит болтать на сегодня. Увидимся дома, Эндрю.

– На каждой вечеринке должен быть зануда, и этот зануда – ты, – успел произнести Эндрю, а затем Леруа положил трубку. Рен снова рассмеялась и покрутилась на кресле, чтобы получше рассмотреть кабинет, в котором они оказались.

– Люблю я Эндрю.

– Да, он просто душка. В общем, давай начнем. Та листовка. Все еще поверить не могу. Говорю тебе, это была сама судьба. Я его в гребаном зеркале увидел! – Рен давно не видела Леруа настолько оживленным. Глаза у него горели от усталости и азарта. – Это реклама джазового фестиваля, который состоится на этих выходных. Отделка, цвет и тип бумаги полностью совпали.

Рен встала.

– Полагаю, нас ждет встреча с Беном?

Они отправились в лабораторию, где и нашли сидящего за столом Бена. Высокий и долговязый, он носил круглые очки в тонкой оправе и коротко брил черную голову. Рядом с ним в нетерпеливом ожидании сидел, засунув руки в карманы, партнер Леруа, Уилл.

– Ну что? – нетерпеливо спросил Леруа, взмахнув руками.

– Это точно одна и та же бумага. И та, и другая переработана, кусочки мусора равномерно распределены по странице, и блестят они одинаково, – начал рассказывать Бен, размещая клочок бумаги, оставленный возле тела жертвы, рядом с листовкой из бара. Бен гордо улыбнулся, и Леруа