Его методика строится на следующих шагах. Первое – это отказ от всех иллюзий о том, что «мне нравится курить», «курение помогает мне расслабиться», «я не могу сосредоточиться без сигареты» и т. д. Очень похоже на первый шаг в сообществе анонимных алкоголиков. Карр убеждает читателя в том, что ощущение расслабления после выкуренной сигареты – это всего лишь восстановление состояния организма с плохого, под действием синдрома отмены, до нормального. Это одна из форм принятия безотлагательности перемен. Следующим шагом является моделирование новой картины мира, мечтание, как будет хорошо без сигарет. Можно будет спокойно сидеть не совещаниях по несколько часов, не нужно будет страдать в самолетах и аэропортах, где нельзя курить. Восстановится обоняние, и мир покажется таким ярким, таким насыщенным запахами. Следующий этап – это соответствующий настрой. Желание должно созреть, человек должен почувствовать, что он готов бросить курить, что он может, хочет и страстно этого желает. И после того, как человек бросил курить, необходимо поддерживать себя фокусированием на преимуществах нового образа жизни, открывшейся красоты запахов, отсутствии страха, что сигареты кончатся и т. д. Буквально через несколько дней начинает возвращаться обоняние, уже не нужно ерзать на совещании в ожидании перекура. Правильно сформулированные и поданные преимущества некурящего образа жизни и дают эту необходимую обратную связь. Ну и мысль о необратимости перемен, что сигарет больше не будет никогда в жизни, что нет смысла переживать и хотеть курить, помогает перестать страдать и начать радоваться новому состоянию. Фактически человек не бросает курить, – это не программа «Антитабак», – а учится новой парадигме – жизни, свободной от вредной привычки.

Один мой хороший знакомый, большой руководитель в крупной холдинговой компании, как-то посетовал, что он алкоголик, который пьет «впотай». Когда выпадал день, на утро которого ничего важного не было запланировано, он провожал жену на работу, открывал свой сейф, выпивал – обычно водки, – потом отдыхал, спал. А к нужному сроку, например, к бизнес-встрече в 16:00, срочно приводил себя в порядок, мылся, чистил зубы, заедал чем-то, чтобы не было запаха, и как ни в чем не бывало прибывал на переговоры.

Я долго не мог понять, в чем смысл такого алкоголизма. Это же какое-то бессмысленное преодоление. Ну ладно там выпить вечером, погудеть всю ночь, а потом утром приводить себя в порядок, но зачем пить с утра? Тем более это не тяжёлое похмельное утро, а обычное.

Также мой приятель очень любил устраивать разнообразные вечеринки, встречи, праздники, и делать это заблаговременно, с очень внимательной подготовкой, вплоть до создания рабочей группы и управляющего комитета по подготовке к мероприятию. Несколько раз до часа икс все встречаются, обсуждают малейшие детали: меню, ресторан, программу и т. д. Естественно, при такой подготовке и организационных навыках мероприятия получались восхитительные. Сначала я думал, что таким образом он пытается оправдать свой алкоголизм. Мол, пить нельзя, а вот в праздник можно. Поэтому больше праздников, хороших и разных. Но вскоре понял, что ошибался.

В то время мы также очень любили путешествовать на мотоциклах. Подход к путешествиям у моего приятеля был точно такой же, как к вечеринкам, – заблаговременное планирование, очень тщательное, детальное, с проработкой малозначительных обстоятельств. Если зайти к нему домой за неделю до поездки, то можно увидеть, как в одной из комнат все вещи разложены тонким слоем в ожидании упаковки в сумки. Меня это тоже очень удивляло – если, к примеру, выезжать с утра, я обычно брал сумку с вечера, ходил по квартире и запихивал в нее все, что нужно. А тут такая скрупулезность… При этом в самом путешествии я наслаждался дорогой, поездкой, тем, как мимо протекают люди, города, страны, культуры, а мой приятель в поездке был, как правило, недовольным, тревожным, занятым одной мыслью: «Побыстрей бы доехать».

Значительно позже я понял, что у моего друга не алкогольная зависимость, а дофаминовая. Гормон дофамин начинает вырабатываться тогда, когда мы чего-то сильно хотим, ждем, надеемся, мечтаем. А когда это ожидаемое случается, само событие становится спусковым крючком: мы просто получаем накопленную дозу гормона радости в кровь. Соответственно, удовольствие мой приятель получал не от поездки, а от подготовки, не от вечеринки, а от процесса планирования и обсуждения. Ну и с алкоголизмом «впотай» точно такая же ситуация. Удовольствие копилось от ожидания, когда в рабочем графике возникнет такой момент, что можно будет остаться дома утром и… тихо самому с собой выпить, чтобы через несколько часов с огромными усилиями приводить себя в порядок. Вот до чего может быть сладок запретный плод, даже в такой необычной форме.

Ну и в завершение давайте рассмотрим вот какой пример. Молодая женщина становится мамой. С момента беременности ее жизнь начинает меняться кардинально. Меняется весь ее образ жизни – она больше не может ходить по ночным клубам и развлекаться с друзьями, как минимум, в прежнем объеме. Часто меняется рацион питания, ежедневные обязанности. С рождением ребенка вообще очень многое, если не всё, становится по-другому. Но почему эти перемены проходят обычно мягко и незаметно? В чем секрет этих перемен? Может, есть секретная формула, раскрыв которую можно любые изменения проводить так же легко и естественно? В чем секрет – в желанности? В неизбежности? В щедрой компенсации сложностей перемен позитивными эмоциями и удовольствием? В отличие от предыдущего случая дофаминовой зависимости, счастливая женщина будет получать позитивные эмоции на всем протяжении роста ребенка – радуясь общению с ним, наблюдая, как он растет, развивается, гордясь его успехами.

Вывод: помимо накопленного ожидания, сформировавшейся мечты, ощущения готовности к переменам нужно еще иметь механизм постоянной поддержки перемен радостью от маленьких успехов на этом пути.

Центральной проблемой теории сопротивления изменениям является противодействие персонала. Можно найти примеры успешных инноваций, когда перемены были желанными, компания с воодушевлением занималась созданием нового продукта или услуги. Сам процесс преобразований фактически был таким же трудным, как и в случае с классической ситуацией, но в связи с тем, что сотрудники приняли эти реформы, все прошло быстро и достаточно гладко. А вот если что-то пошло не так и после объявления новшеств сотрудники заняли негативную позицию, что-то поменять уже крайне сложно. Учебники говорят, что нужно учить сотрудников, тратить еще больше сил и времени на коммуникации и обучение персонала, но так ли это? Чаще всего после нескольких безуспешных попыток и после очередного скандала проект переходит в силовой режим, изменения просто «продавливаются».

Сколько раз приходилось мне сталкиваться с ситуацией, когда я вижу ярко и отчетливо, что оппонент заблуждается, и никак не получается его переубедить. Такая ситуация наблюдалась и на корпоративных совещаниях, просто с коллегами, да и дома, в семье. Ваш собеседник вроде как вас слушает, даже, может быть, признает вас экспертом в этом вопросе, вы не находитесь в конфликте, но что-то у него в голове щелкнуло – и всё: чем больше пытаешься его переубедить, тем крепче он укрепляется в своем мнении. Это очень простой механизм. Ваш оппонент сформировал свое мнение по данному вопросу. Он уже не прислушивается к вам и окружающим, не взвешивает факты, процесс закончен. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Попробуйте переубедить верующего человека, что Бога нет. Не получится: чем больше будете спорить, тем сильнее окажется его уверенность в своей правоте. В обратную сторону все работает точно так же – попробуйте убежденного атеиста убедить в существовании Бога.