Фольгер обернулся и уставился в окно. Под «Левиафаном» проплывала зона, где разрушение выглядело уже не столь явным и повалены были лишь деревья помоложе и послабей. Хотя последствия чудовищного взрыва ощущались и здесь.

— У вас есть какое-нибудь другое объяснение тому, что здесь произошло?

Алек, медленно вздохув, подтянул к себе стул и сел:

— Конечно, нет.

— Голиаф, — сказал тихонько Бовриль.

Граф Фольгер удостоил тварюшку неодобрительным взглядом:

— А что думают дарвинисты?

Алек пожал плечами:

— Суждений мистера Теслы они не оспаривают. Во всяком случае, в глаза. Они довольны уже тем, что он принял их сторону.

— Еще бы. Этот субъект если и рехнулся, то все равно еще может козырнуть перед ними парой фокусов. А уж если говорит правду, то, глядишь, он и впрямь способен положить конец войне мановением руки.

Алек снова посмотрел в окно. Невиданный размер этого лесоповала, а также то, что Фольгер не принял абсурдное, казалось бы, заявление Теслы в штыки и даже не поднял его на смех, вызывало смутное чувство тревоги.

— Мне кажется, это недалеко от истины. А вы представьте себе после такого взрыва, скажем, Берлин.

— Нет, не Берлин, — возразил Фольгер.

— В смысле?

— Тесла серб, — заметил граф. — И на его родину напала не Германия, а наша страна.

Бремя войны надавило на плечи с новой силой.

— Вы хотите сказать, что вина в этом лежит на моей семье.

— Я-то как раз не хочу. А вот Тесла, не исключено, считает именно так. И если это его оружие в самом деле настолько разрушительно и он пустит его в ход, то от Вены останутся одни обломки.

Алек почувствовал, как пустота заполняет душу, вытесняя все другие эмоции; нечто подобное он испытывал, узнав о гибели своих родителей, только сейчас все было, пожалуй, еще серьезней.

— Да ну, бросьте. Никто не посмеет использовать такое оружие против мирного города.

— В войне не бывает ограничений, — произнес Фольгер, пристально глядя за окно.

Тут Алеку вспомнился живой летун, скормленный Теслой бойцовым медведям ради завершения эксперимента. Такой человек, похоже, не остановится ни перед чем.

— Обломки, — шепотком повторил Бовриль.

Фольгер еще раз искоса посмотрел на тварюшку, после чего повернулся к Алеку:

— Быть может, принц, это и есть ваш шанс послужить вашему народу, да еще так, как способен редко какой монарх.

— Конечно. — Алек сел, держась прямо. — Мы убедим его, что Австрия не является ему врагом. Ведь он читал обо мне в газетах и должен понимать, что я тоже стремлюсь к миру.

— Это было бы наилучшим выходом, — подытожил Фольгер. — По мы должны удостовериться в его намерениях, прежде чем он ускользнет с этого корабля.

— Он, ускользнет? Я не думаю, что мы сумеем убедить капитана взять его под арест.

— А я не об аресте. — Граф Фольгер подался вперед, опершись о расстеленную по столешнице карту Сибири. — Как близко вы находились от него на том вашем собрании? И как близко от этого человека сумеет оказаться один из нас в последующие дни?

Алек недоуменно моргнул:

— Граф, не предполагаете же вы… насилие.

— Предполагаю я, мой юный принц, единственно то, что этот человек представляет собой опасность для вашего народа. Что, если он думает отомстить за то, что Австрия совершила с его отчизной?

— Гм. Снова месть? — процедил Алек.

— В Вене проживает два миллиона ваших подданных. И вы не поднимете руку ради их спасения?

Алек сидел и не знал, что сказать. Да, действительно, с полчаса назад он стоял так близко от знаменитого изобретателя, что мог запросто всадить в него нож. Но сама эта мысль казалась неслыханным варварством.

— Он считает, что «Голиаф» способен остановить войну, — нашелся наконец Алек. — Этот человек желает мира!

— Все мы его желаем, каждый по-своему, — заметил граф Фольгер. — Вообще, существует много способов остановить войну. И некоторые из них более мирные, чем другие.

В дверь постучали.

— Мистер Шарп, — сказал Бовриль и тоненько хихикнул.

— Заходи, Дилан! — подал голос Алек. Слух у этих лори настолько совершенный, что они способны различать людей по шагам, по стуку и даже по тому, с каким звуком они вынимают кортик или саблю из ножен.

Дверь открылась, и в каюту зашел Дилан, обменявшись на входе с Фольгером холодным взглядом:

— Я так и знал, Алек, что застану тебя здесь. Как прошла встреча?

— Сведений тьма. — Алек вскользь посмотрел на Фольгера. — Я тебе все расскажу, только…

— Я сейчас, пожалуй, лучше немного посплю, — сказал Дилан. — А то всю ночь на ногах. Да еще эта вылазка с медведями, пока ты дремал.

Алек кивнул:

— Тогда Бовриль побудет у меня.

— Ладно, только ты сейчас тоже приляг, — сказал Дилан. — Ученая леди просила, чтобы мы нынче пошастали-повыясняли, что там на уме у мистера Теслы.

— Пошастали, — мгновенно оценил словцо Бовриль.

— Прекрасная мысль, — одобрил Алек. — А то еще неизвестно, что он занес на борт.

— Ну, так увидимся, как стемнеет. — Дилан едва заметно кивнул Фольгеру: — Ваше графское.

Вильдграф в ответ тоже кивнул.

Как только закрылась дверь, Бовриль чуть заметно поежился.

— У вас двоих что, произошла какая-то размолвка? — задал вопрос Алек.

— Размолвка? — Фольгер хмыкнул. — По-моему, нас изначально нельзя было назвать друзьями.

— Изначально? Значит, вы действительно в ссоре. — Алек сухо усмехнулся. — Так что же произошло? Дилан начал брать верх в ваших занятиях по фехтованию?

Вместо ответа ландграф поднялся из-за стола и стал расхаживать по помещению. Алек уже не улыбался: он вспомнил тему их прерванного разговора. Но заговорив, наконец, Фольгер резко сменил тему:

— Алек. Насколько для вас важен этот паренек?

— Мне кажется, граф, еще минуту назад вы предлагали мне план хладнокровного убийства. А теперь вдруг переключились на Дилана?

— Вы уклоняетесь от ответа на мой вопрос?

— Нет, отчего же. — Алек пожал плечами: — Мне кажется, Дилан прекрасный солдат и друг. Я бы добавил, еще и хороший союзник. Ведь это он помог мне попасть на ту сегодняшнюю встречу. Без него мы бы тут с вами сидели и не имели ни малейшего представления о том, что происходит на этом корабле.

— Союзник, значит. — Фольгер снова сел, опустив взгляд на расстеленную по столу карту. — Что ж, пусть так. Значит, Тесла утверждает, что может выпалить из этого своего оружия по любой точке земного шара?