серебристый доспех. Накануне вечером люди моря «провожали» галеры песнями и тостами, а теперь, когда дюжина кораблей готовилась на веслах проходить через таски — опасные отмели, закрывающие барселонский порт, горожане криками прославляли королевский флот. Уго старался не меньше остальных. Он уже видел, как Рожер Пуч горделиво прошел по деревянному помосту, который мальчик сам помогал сколачивать, – это делалось для того, чтобы знатные рыцари не испортили свои дорогие наряды и с удобством переместились в лодки, которые переправят их на галеры. Уго узнал и слугу Рожера Пуча, охранявшего его багаж; правый глаз у него был залеплен пластырем.

Крики еще не успели отзвучать над берегом, штандарты короля и виконта, капитанские вымпелы и флаги со святым Георгием до сих пор расцвечивали горизонт, когда в порт вошла маленькая шестнадцативесельная галера под мальоркским флагом. Лодочники и бастайши позабыли об армаде и приготовились встречать очередное судно, пришедшее в барселонский порт: ведь именно морские перевозки больше всего обогащали город и его купцов.

Уго подошел к группе бастайшей: здесь паренек неизменно встречал радушный прием, и помощь его всегда так или иначе вознаграждалась. Уго не имел права разгружать товары – цеховое братство этого не дозволяло, однако он мог бегать по городу с поручениями от чиновников и торговых людей. К тому же ему просто нравилось находиться рядом с мужчинами, переносившими грузы с кораблей на берег. Уго услышал, что маленькая галера называется «Санта-Фелипа», а еще на берегу взволнованно судачили о том, как корабль отбился от нападения алжирских корсаров.

– Конечно, он был гораздо больше, – рассказывал один из купцов, имея в виду корсарский корабль. Уго подобрался как можно ближе, глаза его от любопытства широко распахнулись. – Как нам удалось уйти? Ясное дело, помогла скорость и хорошее снаряжение. Шестнадцать скамей дали нам такую ловкость, такую свободу маневра, какой не бывает у больших кораблей, а к этому добавились еще и два выстрела из бомбарды, угодившие точно в палубу корсарам, да под конец мы еще и обрушили на них ливень стрел. Увертливость, быстрота и хорошее снаряжение – вот что позволяет малому судну драться и побеждать, – назидательно закончил купец.

Уго спросил себя, сможет ли он соперничать в увертливости и быстроте с Лысым Псом. И этот вопрос преследовал его целый день. Уго вспоминал, как Жоан Амат вынюхивал монеты и рыскал среди толпы. Он очень быстр и очень верток! А ведь, по словам купца, залог победы – еще и хорошее снаряжение. Хорошее снаряжение…

В ту же ночь, когда Уго только собирался свистнуть у стены, ограждавшей двор королевской верфи, он расслышал беготню и глухое поскуливание собак с другой стороны. Они его почуяли заранее! Уго все-таки посвистел, прежде чем забраться на стену и спрыгнуть. Во дворе поиграл с собаками, которых давно уже не видал. Псы угадали его печаль, накинулись и принялись облизывать, а Уго и не думал уклоняться; потом дворовые сторожа проводили своего друга к оружейному складу.

Уго подождал, пока глаза не привыкли к темноте, нарушаемой лишь отблесками горящего во дворе факела. В последний раз, когда мальчик сюда заходил, пустого пространства на складе почти не было; определенно, армада забрала с собой бóльшую часть арсенала. Но и теперь дрожащий свет факела поблескивал на отточенных лезвиях топориков. Именно такое оружие Уго и искал – и вот на столе лежит целая груда! Мальчик подошел и провел рукой по металлу. Один из псов заскулил, как будто предупреждая.

– Замолчи, – перебил его Уго. – Ты ничего не понимаешь. Эта штука нужна, чтобы вернуть мои сандалии.

Уго взял топор, который посчитал самым маленьким. Но его вес удивил мальчика: раньше, когда Уго заходил на этот склад, он только мечтал о морских баталиях, а теперь… ему предстояло использовать топорик в деле.

Собаки никак не желали угомониться, но Уго приказал им помалкивать. В наступившей тишине мальчик резко взмахнул своим оружием. Острие запело, разрезая воздух.

Уго знал, что Жоан Амат поднимается на рассвете и спешит к мясному прилавку в Бокерии, чтобы почистить и приготовить ножи и другую утварь до прихода отца. А еще Уго знал, что возможность напасть на Лысого Пса и отобрать сандалии может представиться как раз по дороге с улицы Тальерс к воротам Бокерия; туда-то он и направился. Уго трясся мелкой дрожью в предрассветных сумерках. Хотя мальчик и не услышал шагов лысого, он точно угадал момент его появления.

– Отдавай мои сандалии, разбойник, сукин сын! – закричал Уго, преграждая ему дорогу.

Этот приказ выскочил у Уго сам собой: не зря же он всю ночь тренировался. Однако с голосом своим мальчик совладать не сумел – вместо угрозы прозвучал испуганный взвизг.

– Ага, луковый вор! – Оправившись от удивления, Лысый Пес расхохотался. – Снова хочешь прокатиться на ослике? И как же ты собираешься отнять у меня сандалии, мелюзга?

С этими словами Жоан Амат занес руку, чтобы влепить мальчику затрещину. Но не успел, потому что увидел грозный блеск топора. Сын мясника сделал шаг назад, оценивая ситуацию, но Уго предвидел и это: он знал, что лысый отступит… и если окажется на безопасном расстоянии… Уго бросился ему в ноги. Нельзя было также допустить, чтобы лысый перехватил его правую руку: если у Амата получится такой захват, Уго долго не продержится. Лысый Пес упал на землю и тут же попытался вывернуться, но, когда он дернулся, Уго уже прижимал острие топорика к его мошонке.

– Отрежу яйца! – завопил храбрец.

Жоан Амат перестал дергаться.

– А я тебя убью, – пригрозил он в ответ. – Как только ты перестанешь…

Уго надавил сильнее. Лысый умолк.

– Руки за голову. Живо!

Уго снова надавил – теперь самым краем острия. Лысый Пес охнул и повиновался.

– Теперь согни левое колено.

Не ослабляя давления на мошонку, мальчик свободной рукой развязал кожаные ремешки – сначала на левой лодыжке лысого, потом на правой. Оставалось самое сложное. Уго действовал без колебаний: подхватив свои абарки, он врезал деревянным топорищем по пальцам на левой ступне Амата, подскочил с земли и бросился наутек, пока Лысый Пес завывал от боли.

– Я тебя найду! – услышал победитель уже издалека. – Я тебя убью! Я тебе…

4

– Их утащили и спрятали собаки, которые стерегут верфь… Только представь себе! Поиграться со мной решили, – вот какое объяснение выдал Уго сестре, когда та заметила возвращение сандалий.

Дети сидели, прижавшись друг к другу, на плоской крыше монастыря Жункерес, под ясным звездным небом.

Арсенда подняла голову и слегка улыбнулась. Девочка больше не смеялась, как раньше. Она как будто… как будто подросла. С каждым днем Арсенда