— Заткнись! — хихикнула Эми. У нее мелькнула мысль, что надо выпить чашку крепкого кофе, пока не свалилась под стол.

А впрочем, зачем? Ведь ей так весело!

Развалясь на диване в зале клуба «Гэтсби», Джет по-настоящему расслабился. И без всякого спиртного или наркотиков. Он давно поставил крест на том и на другом, что не мешало ему веселиться и прекрасно себя чувствовать. Есть вещи, про которые надо понять: они не для тебя. Ему этот урок дался нелегко, но теперь он совершенно не скучал по своим прежним привычкам. Ни по выпивке, ни по наркотикам. Он вовремя понял, что болен, и теперь оставалось одно: воздерживаться. Рецепт до смешного прост.

Он потягивал диетическую колу и наблюдал за происходящим. А происходило много чего. На танцполе было полно красивых, притягательных женщин. Он поглядывал на Чета, который одну за одной курил французские сигареты, в то время как Беверли болтала с девушками, занимающими соседнюю кабинку. Он сам не заметил, как включился в разговор.

Ему было в кайф говорить со стайкой девчонок на родном языке. Три года в чужой стране — большой срок, и он соскучился по Америке и ее радостям.

Вскоре он заметил, что его взгляд чаще других останавливается на одной девушке. Настоящая красотка, в духе Риз Уитерспун или Гвинет Пэлтроу. Шелковистые светлые волосы, застенчивая улыбка. И до невозможности красивые глаза. Американка до мозга костей. Милая и обаятельная.

Он все больше и больше подпадал под ее чары, и, хотя пила и веселилась она наравне со всеми, что-то в ней было отличное от других. Помимо прелестной мордашки, она, как нетрудно было догадаться, обладала и великолепной фигурой — а перед женским телом Джет никогда не мог устоять.

Его усталость после перелета быстро улетучилась. Он наклонился и пригласил девушку потанцевать.

Она хотела было ответить отказом, но одна из ее подвыпивших подружек весело выдернула ее с дивана.

Диск-жокей, как по заказу, сменил быстрый рок на медленную композицию в карибском стиле группы «Марк Антоний». Джет воспользовался шансом и притянул девушку к себе.

— И что же вы, девчонки, сегодня без парней? — спросил он, вдыхая ее духи. — У вас девичник?

— По случаю предстоящего замужества, — пробормотала Эми, чувствуя себя в его объятиях на удивление уютно.

— Надеюсь, не твоего? — пошутил он и еще ближе привлек ее к себе.

Она улыбнулась.

Они довольно долго танцевали, прежде чем ему удалось увести ее в дальний конец зала, подальше от подружек. Там он прижал ее к стене и стал целовать.

— Прекрати! — задохнулась она, пробуя высвободиться.

— Почему? — поддразнивал он. — Не любишь целоваться.

— Я… я…

Он опять притянул ее к груди и впился еще жарче. На этот раз она не стала его отталкивать. Губы у нее были мягкие, такие мягкие и зовущие, что он ощутил шевеление у себя в штанах.

Эми чувствовала не меньшее возбуждение. Она успела выкурить сигаретку с марихуаной и порядком набраться, так что ее внутренний голос взял отгул. Кроме того, парень был настолько хорош собой… Эти нечесаные белокурые волосы… Эти пронзительно синие глава… А вдруг Тина права? Только попробовать?

— Давай сбежим отсюда, — прошептал он ей на ухо после двадцати минут жарких поцелуев.

— Я… я тебя даже не знаю, — ответила она в смущении и волнении. Ее возбуждение нарастало с каждой минутой.

— Послушай, я ведь тебя тоже не знаю, — ответил он, гладя ее волосы. Чистый шелк! — Но я бы хотел узнать.

— Правда? — неуверенно спросила она.

— Истинный крест! — ответил он и снова принялся целоваться.

У нее кружилась голова. Скоро, совсем скоро она станет мужней женой. И будет хранить верность до конца дней. Возможностей для экспериментирования у нее больше не будет.

Но пока она еще не замужем, свободна и не обязана ни перед кем отчитываться, и это, наверное, ее последний шанс сделать что-то для себя нетипичное. Что-то совершенно безумное. Одна мимолетная интрижка, прежде чем за ней захлопнутся двери брака и она станет добропорядочной и верной женой.

— Куда ты меня тащишь? — прошептала она, когда он стал увлекать ее к выходу. В голове был туман, но она вдруг осмелела.

— Куда — это мы придумаем, — ответил он, крепко обхватив ее за талию.

На улице он подозвал такси и усадил девушку внутрь.

— И куда мы едем? — задохнулась она.

— Ну, ну, не паникуй, это не похищение, — отшутился он.

— Не смешно, — сказала Эми, откидываясь на кожаную спинку и отгоняя страшные воспоминания.

Он не понимает. Конечно, где ему понять? Он же не знает, кто она такая. Несчастная девочка из богатой семьи. Несчастная помолвленная девочка из богатой семьи. Да и зачем ему это знать?

Всю дорогу до дома Сэма он ее целовал.

Они не разговаривали. Не было сказано ни слова.

Эми отдавала себе отчет, что выпила лишку: голова у нее шла кругом, но это ее не пугало. Она хотела этого. Она сама так решила, никто ее не принуждал.

Прибыв на место, он расплатился с шофером, после чего прижал ее к стене дома и опять принялся целовать.

Она задыхалась. Они не могли оторваться друг от друга. Как он целовался!

«Совсем спятила?» — вдруг раздался окрик у нее в голове.

«Да! — мысленно огрызнулась она. — И останавливаться не собираюсь».

«Остановись, пока не поздно!»

«Это кто говорит?»

Он отпер дверь в подъезд и потянул ее за собой. Она с готовностью повиновалась. Они вошли в тесный лифт, и он опять зажал ее в угол. Теперь он дал волю рукам.

Она понимала, пора его остановить, открыть правду о себе и побыстрей смыться. Иначе будет поздно.

— Какая ты красивая! — шептал он, увлекая ее в квартиру. — Тебе об этом говорили?

Нет, не говорили. Макс, во всяком случае, не сказал ни разу. Он был неизменно учтив, истинный джентльмен, осыпал ее дорогими подарками. Макс был сама надежность. В отличие от этого незнакомца.

В квартире целовальный марафон возобновился, оба отдались ему со всей страстью.

Вскоре Джет уже снимал с нее одежду, сначала медленно, затем со все нарастающим нетерпением.

В ответ Эми распахнула на нем рубашку и расстегнула «молнию» брюк.

Продолжая целоваться, они путались в одежде, смеялись и снова целовались, а потом он вдруг поднял ее на руки — легко, как пушинку, — и понес в спальню, где бережно опустил на кровать.

«Вот оно! — мелькнуло у нее. — Пора решать — бежать или остаться».

Не давая ей опомниться, он опять набросился с поцелуями, втянул ртом ее нижнюю губу, спустился к груди, приподнялся над нею и стал гладить все ее тело, мягкое и гладкое, как тончайший кашемир. Губы нащупали соски, и она целиком отдалась его ласке, запрокинула голову и чуть не растаяла от удовольствия. Не останавливайся! Не останавливайся никогда!