Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После ужина, за чаем, беседа возобновилась.
– Ну, а под религиозной всеядностью, как я понимаю, подразумевается экуменизм? – обратился к старцу отец Серафим. – Хотелось бы уточнить. Ведь когда раньше наши православные экуменисты с папуасами перед жертвенными кострами чуть ли не отплясывали – это, конечно, никуда не годилось. Но сейчас они все объясняют необходимостью проповеди Православия. Такой ли уж грех?
– Прости, отец Серафим, – старец Салафиил положил руку на сердце, лицо его сделалось скорбным, – это уже со стороны наших экуменистов – явное лукавство. Псалмопевец сказал на все века: «Блажен муж иже не иде на совет нечестивых». Да, проповедь Православия нужна. Но настоящее свидетельство – это монолог, а экуменизм – это диалог, и православные экуменисты этого не скрывают. Возьми святых Германа Аляскинского и Николая Японского, они обращали в Православие сотни и тысячи без всякого экуменизма. Увы, многим почему-то не ясно, что поскольку антихрист будет всемирным правителем, то и церковь антихристова будет всемирной. И всякие там экуменические «Советы церквей» и межрелигиозные организации – это и есть прообразы и предтечи будущей церкви антихриста. Экуменическое движение может сменить свое название, но дело создания всемирной церкви антихриста будет продолжаться, и нам, православным, важно уже сейчас от этого дела устраниться. То же касается и вообще всей мировой глобализации. Все эти современные объединительные процессы рано или поздно приведут к всемирной империи антихриста. Потому так горько видеть, что некоторые наши ангелы Церкви – православные епископы увлекаются подобными веяниями.
– Но ведь они епископы… – неуверенно протянул иеромонах Серафим.
Старец вздохнул:
– Да, они епископы. Слава Богу, православные епископы будут всегда. Но нужно понимать, что епископы – это апостолы. Преемники апостолов. А среди апостолов находился и Иуда. Так и теперь… Мы должны выбирать православного епископа, а не Иуду, и держаться его.
– Отче, не слишком ли политизировано все это получается? – вновь спросил иеромонах Серафим.
– Нет, аввочка, церковная политика и дипломатия – это как раз то, чем глаголемые официальные церковные представители занимаются. А то, о чем мы говорим, то, о чем у нас сердце болит, – это исповедание веры. Правильная позиция в этих вопросах сегодня равняется верности Православию, а значит, верности Христу. Есть и другие не менее важные вопросы жизни христианина. Я размышлял… – старец закашлялся, достал платок и промокнул губы. Потом продолжил: – Простите, отцы, я поделюсь с вами сокровенным. Вспоминая пример святых, а также наставления моего аввочки-духовника, и еще исходя из личного опыта, я к таким выводам пришел. Вы уж не судите, я назвал это для себя канонами живой веры и по ним испытываю себя, свою совесть. Вот они: не терять свежести веры; смотреть на Святое Православие глазами ребенка и новообращенного; не стать религиозным обывателем; всегда чувствовать главное таинство веры – присутствие здесь и сейчас Живого Бога; непрестанно взывать ко Христу, как младенец к матери; верить до конца.
Замолчали. Совсем стемнело, в двух шагах уже ничего не было видно. В напряженной ночной тиши гулко потрескивали пылающие дрова, напоминая выстрелы.
– Интересно, что сейчас с отцом Лазарем? – прервал молчание иеромонах Серафим. – Где он теперь? Где инокиня Неонилла?
Старец Салафиил вздохнул:
– Нужно надеяться и молиться, много молиться. Остальное в Божиих руках.
Скоро рассвет, выхода нет,
ключ поверни и полетели.
Нужно вписать в чью-то тетрадь
кровью, как в метрополитене:
«Выхода нет». Выхода нет.
Инок Лазарь прогуливался по дорожке, петлявшей между высоких сосен. Пахло лесом. Пожухшие стебли высокой травы напоминали о близком конце лета. Парило.
За несколько дней он хорошо изучил территорию закрытой спецдачи ФСБ, куда его привезли после разговора с «серым человеком».
«Выхода нет, – размышлял Лазарь, – Получается, я впрямь должник "конторы". Они спасли Неониллу, они спасли меня… Посоветоваться бы со старцем. Но как? Комитетчики, разумеется, знают про пустынников и отца Салафиила, но специально им напоминать про старца и братию не хочется. С другой стороны, кто знает, правдива ли информация, которую я видел в телесюжете? Где Неонилла? Действительно ли ее освободили, жива ли она? "Серый" обещал сегодня привезти подтверждение, но устроить мою встречу с Неониллой категорически отказался. Все это странно… Бежать? Но тогда нужно так плотно лечь на дно, что ни отца Салафиила, никого из церковного круга увидеть не придется. А как жить без них? С другой стороны, работать на ФСБ – это тоже значит не вернуться в пустыню. Неизвестно еще, чем в этом случае заставят заниматься».
Лазарь остановился, заметив на земле, под хвоей, красноватую шляпку сыроежки. Присел.
– Сыроежка, сыроежка, можно, я тебя съем? – сказал он иронично грубым голосом, чтобы самого себя развеселить.
И ответил пискляво:
– Не ешь меня, серый волк, я тебе еще пригожусь.
И опять грубо:
– Так ты мне уже пригодилась, чтобы съесть!
Сзади к иноку Лазарю приблизился «серый человек»:
– С кем беседуете? Неужели в затворе выучили язык трав и цветов?
Лазарь резко поднялся:
– Вы готовы подтвердить, что Неонилла жива?
– Естественно. В этом пакете фотографии монахини в больнице и запись моей сегодняшней беседы с ней, послушайте на досуге. Но я бы не сказал, что все очень гладко.
– В смысле!?
– Медицинское обследование показало, что монахиню изнасиловали… По всей видимости, кто-то из охранявших ее мерзавцев.
Лазарь с разворота ударил ребром ладони по сосне:
– Сволочи!
– Это бесспорно.
– Она беременна?
– Нет, но лучше была бы беременна, чем…
– Чем что?! Не тяните! И так уже все нервы вытянули.
– Чем то, что она инфицирована… Она инфицирована вирусом иммунодефицита.
– СПИДом?!
– Да, СПИДом.
– Я должен увидеть человека, который это сделал! – разволновался Лазарь.
– Невозможно. Ее охранники убиты в ходе операции по ликвидации группировки и освобождению заложницы.
– Повезло! – Лазарь плюнул. Тут он подумал, что слишком выведен из себя. Опустив руку в карман подрясника, он стал перебирать четки, стараясь успокоиться и читать Иисусову молитву.
– Что можно сделать для Неониллы?
– Все то же, работать с нами. Но это не шантаж. Просто все пути ведут к нам, по крайней мере, для вас, – улыбнулся «серый человек». – Вы ведь не думаете, что мы бросим девушку в беде. Она – жертва криминала, а значит, и мы отчасти виновны в том, что не уберегли ее от случившегося. Мы обещаем устроить ей лучшее лечение. Сейчас есть очень интересные разработки по СПИДу.