class="p1">Подняв клубы пыли, от кирпичной стены, разделяющей Ад и Чистилище, отъехал мощный внедорожник, — полосатый, точно зебра. Черные и красные полосы чередовались с белыми. Их потихоньку добавил ангел: ему показалось, так будет красивее.

Грета попросила снизить скорость, чтобы не потерять тающий след инферналышей. Разогнавшись поначалу, джип теперь катился со скоростью среднего пешехода. Кроули от такой езды начал медленно закипать, Хастур с отсутствующим видом смотрел прямо перед собой, а Азирафель на заднем сиденье молча изнывал от беспокойства. У него скопилась уйма вопросов, но он сдерживался, опасаясь неосторожным словом вызвать очередную перепалку между двумя адскими склочниками.

Наконец он не выдержал и осторожно поинтересовался у Кроули, как долго они уже едут.

— Если верить часам, в преисподней прошло всего пять минут. А в Чистилище — нисколько, потому что времени здесь не существует. Зато пространство выделывается за двоих, — он бросил короткий взгляд на жабу, застывшую на приборной панели: — Грета, неужели они пешком умудрились так далеко уйти? Мы не сбились?

— Не сбились. Ты сам только что назвал причину. После их прохода действительность изменилась.

Они уже давно покинули каменистую пустыню и теперь петляли между редких одноэтажных коробок из бурого кирпича, без видимого порядка разбросанных по равнине. От крыш остались лишь черные стропила; у многих домов были выбиты окна, распахнуты двери. Над мертвым поселком высились телеграфные столбы с бахромой оборванных проводов. В стоячем воздухе ничто не скрипело, не шуршало, не звякало; мотор джипа, если даже имелся, работал беззвучно; лишь под колесами хрустел мелкий щебень.

— Надо передохнуть, — проговорил Хастур.

— Задницу отсидел? — ехидно осведомился Кроули.

— Грета устала, у нее лапы дрожат. И она должна поесть, — подозрительно ровным голосом ответил демон. И не меняя интонации, добавил: — Еще одна подначка, и я тебе язык вырву.

Кроули скрипнул зубами и остановил машину. Вылез, громко хлопнув дверцей, и прислонился к ней спиной, сложив руки на груди. Подхватив сумку, Азирафель присоединился к нему.

— Лучш-ш-ше бы пеш-ш-шком ш-ш-шли, — прошипел демон. — Ползем, как утки!

— Как улитки, — мягко поправил Азирафель.

— А утки что делают? — неожиданно заинтересовался Кроули.

— Утки ходят. У них есть лапы. Вот у улиток лап нет, поэтому они ползают, и весьма медленно, отсюда и возникло устойчивое выражение «ползти, как улитка». Утки же, имея перепончатые лапы для передвижения в воде…

— Ангел, прекрати. Пожалуйста.

— Удивляет пустынность местности, — помолчав немного, заметил Азирафель. — мне казалось, тут должно быть очень оживленно, ведь столько неприкаянных душ…

— Это потому, что в Чистилище все непрерывно меняется, — объяснил демон. — Когда я сюда первый раз заскочил… — он осекся, но Хастур сидел к ним спиной и, кажется, не прислушивался к разговору, — так вот, в первый раз народу здесь было, как на рождественской распродаже в каком-нибудь торговом центре. И выход, кстати, оказался неподалеку от входа. Но, бывает, еле-еле удается несколько завалящих душонок разыскать… Или совсем никого, одни развалины, как сейчас.

— Похоже на города после войн. Помнишь?

— Еще бы.

Азирафель прошелся по некоему подобию улицы, на которой они остановились.

— Зачем все это построили? И кто? — вслух удивлялся он, заглядывая в пустые окна домов. — Тут даже какая-то мебель… гляди-ка, детская кроватка!

— Людские души тянут за собой остатки земной памяти: свои жилища, вещи… Поскольку в Чистилище нет времени, мираж способен держаться бесконечно долго и даже быть осязаемым. Во всяком случае, так мне объяснил Аид, и другой причины я не доискивался.

— Аид? Разве он не в Аду?

— Должен быть там, но, между нами говоря, кому нужны эти древние боги, чтобы их стеречь… Аид давно перебрался сюда, говорит, с местными ему привычней. И он тут не один такой: я познакомлю тебя с Анубисом — мировой чувак!

— Обязательно познакомь с обоими. Мне еще не доводилось общаться с, так сказать, рукотворными богами. Каковы они?

— Бессмертные… В остальном смахивают на людей, что не удивительно. Аид, между прочим, на тебя похож: умен, как бог, но зануда страшный.

Они вернулись к машине.

— Хастур так трогателен в своей заботе о питомице, — вполголоса восхитился ангел.

— Если б ты знал, скольких убил этот жабовод, не умилялся бы так, — Кроули покосился на собрата и отвернулся. — Правда, в последнее время он поутих, но имей в виду: у Хастура репутация во стократ хуже, чем у меня.

Ангел кивнул, открыл сумку, порылся там, вытащил конфету, развернул и сунул в рот.

— Не могу без сладкого… Хочешь леденец?

Кроули отрицательно качнул головой, заглянул под брезентовый клапан и удивленно присвистнул.

— Зачем ты тащишь с собой еду? Начудесил бы.

— Эта еда не мне, а детям. И у начудесенных сладостей получается совсем не тот вкус, — признался ангел. — Сколько раз пробовал, все не то.

— Я так же кофе чудесить пытался, и всякий раз выходила бурда. Вот спиртное мне удается… — Кроули вздохнул. — Напиться бы, да нельзя.

— Мы обязательно их разыщем, — ангел прекрасно понимал причину его уныния. — Они рождены в Аду, неужели Чистилище способно их погубить?

— Надеюсь… — демон совсем сник. — Понимаешь, это ведь я во всем виноват. Они провалились в дыру во времени, а она образовалась потому, что я его часто останавливал.

Азирафель погладил его по плечу:

— Будем верить в лучшее. Послушай, — продолжил он уже другим тоном и кивнул на Хастура, — а если попробовать его угостить?

— Пф-ф! Дурацкая идея.

Но Азирафель поправил на плече сумку и, обогнув капот, с некоторой опаской приблизился к дверце, за которой сидел Хастур. Тот держал на коленях Грету и кормил ее с ладони дождевыми червями.

— Кх-м, Хастур… Позволь угостить тебя леденцом?

— Чего-о? — демон резко поднял голову, прикрывая плечом жабу.

— Это конфеты такие, вкусные. Мы с Кроули решили перекусить, и я подумал…

— От белопёрых мне подачек не нужно.

— Ну, если захочешь, дай знать, — ангел закрыл сумку и пошел обратно к Кроули, хмуро наблюдавшему за этой сценой.

— Можно двигаться дальше, — объявил Хастур.

— Их след растворяется, — сообщила Грета. — Это значит, они далеко от нас. Надо поспешить.

Мертвый поселок остался позади. Потянулись однообразные каменистые холмы — невысокие, голые, похожие на забытые курганы. Унылый пейзаж и тишина способны навести сонную одурь даже на тех, кто не нуждается ни в сне, ни в отдыхе. Не удивительно, что Азирафель задремал, покачиваясь на мягком сиденье. Сквозь сон ему послышались пронзительный скрип и металлическое звяканье. Он открыл глаза и огляделся: по обе стороны машины шли люди, тянущие за собой пустые железные клетки на узких колесах. Тонкие прутья дребезжали в пазах, колеса скрипели и подпрыгивали на колдобинах. Джип еле полз, Кроули шипел и не переставая ругался вполголоса.

— Что происходит? —