На его счету – помощь в побеге из полицейского участка и убийство сильной ведьмы, которая умеет летать. Тут не нужно обладать большим умом, чтобы понять, что ему что-то от меня нужно…

Вся наша жизнь была подконтрольна оборотням. Они взяли ведьм под колпак– отслеживали наше появление, лишали избытков магии, следили за качеством образования в пансионах, куда отдавали девочек – ведьм.

А теперь, кажется, даже отдельно взятая ведьма становилась игрушкой в руках оборотня. Вот только каковы мотивы этого охотника? Чего он хочет?

— Эй…Ева?! — увидев в конце коридора волчицу, попыталась окликнуть ее, но девушка только бросила надменный взгляд через плечо и демонстративно скрылась за ближайшей массивной дверью.

Неприятная особа…Еще вчера я обратила внимание на то, что она выглядела совсем не так, как остальные волчицы – девушка явно была слабее во сто крат обычного оборотня. Правая рука ее безвольно висела плетью вдоль тела, и Ева неосознанно пыталась спрятать ее за спину, чтобы не привлекать внимание к своей слабости. Кроме того, она доставала Джеймсу только до плеча, то есть была такого же маленького роста, как я. Это немного удивляло – ведь все мы знаем, что волки сильные и крупные, живучие и довольно большие. Ева явно выбивалась из этого правила, и, может быть, именно поэтому обладала таким непростым и противным характером.

В огромной столовой, напитанной ярким утренним светом, фигура Джеймса выделялась черным мазком. И все мои мысли, которые я с таким трудом собирала внутри себя, вдруг резко испарились.

Появилось ощущение, что я смотрю не на охотника, а на сердцевину водопада, зовущую за собою мощной силой воды. Даже дыхание сбилось – будто напоролась на нож. Так остро, прицельно, внимательно и при этом заинтересовано оглядел он всю меня с макушки до пяток.

Но охотник быстро взял себя в руки – отвел взгляд, и через мгновение на его губах уже блуждала ехидная улыбочка, а желтые искры в черных зрачках перестали играть на свету. Приглашающим жестом он указал на стол, уставленный всевозможными креманками, но я выбрала только кофе с круасаном – казалось, что после вчерашнего даже кусок в горло не полезет.

— Ты сказал, что хочешь разбудить мою магию, — я сразу перешла с места в карьер, и он немного опустил голову, соглашаясь. — Ты тоже хочешь забрать ее себе, как та ведьма?

Джеймс вдруг сменил положение тела – из расслабленного и подчеркнуто отстранённого его поза стала напряженной, и всем своим видом он напомнил зверя перед прыжком.

— Мне не нужна твоя магия, — медленно проговорил он, сглотнув. От его тела повело скрытой агрессией, и я неосознанно поежилась.

— Ну конечно, нет. Оборотням «совсем» не нужна наша магия! — я добавила яда в голос. Все, что они имеют, имеют благодаря магии, которую забирают у ведьм, отслеживая их и приводя в полицейские участки, прикрываясь именем закона. И сейчас, сидя в этом огромном доме, напитанном защитной магией ведьм, среди которых могла оказаться и я, было чертовски сложно игнорировать ту пропасть, которая лежала между нами.

Джеймс поднял вверх идеально очерченные брови.

— Ведьмы сами открыли этот ящик Пандоры, — он встал и подошел к окну, бросив взгляд на двор. Все его движения, ленивые, медленные, буквально кричали о том, что прямо сейчас мужчина сдерживает в себе животную силу, которая может легко разгромить весь дом, не оставив и камня на камне. Но меня это не пугало. Было что-то такое во всей этой ситуации, что говорило мне – Джеймс не причинит мне вреда. Если бы он хотел, то сделал это уже миллион миллионов раз.

Вдруг дверь отворилась и в комнату вошла Ева. Поднос с ароматными чашками с кофе в ее руках выглядел как способ пробраться в комнату и подслушать разговор, потому что недостатка в напитках я не наблюдала.

Она услышала последнюю часть фразы Джеймса и осклабилась.

— Ведьмы во всем виноваты! Ведьмы! Если бы не вы! — она так разволновалась, что фанатичный огонь в ее глазах начала разгораться все сильнее.

— Мы? Это вы, вы, охотники, присваиваете нашу магию! Лишаете нас ее! Излишки? Ха! Не может быть излишков у ведьмы! Как вы не понимаете! Это равносильно смерти!

Теперь уже и я включилась в этот бесконечный спор, и ситуация в комнате накалилась до предела. Кинь спичку – и все разлетится к чертям.

— Равносильно смерти? — заверещала Ева. Несмотря на то, что она была моего роста, теперь казалось, что от гнева ее тело стало больше и шире в плечах. — Это чертовы ведьмы решили убрать оборотней с лица земли! Благодаря вашему заклятью волчицы не могут производить на свет оборотней!

— Мы всего лишь уравновешиваем то, что натворили ведьмы сто лет назад, — Джеймс не отходил от окна и смотрел на нас с плохо скрываемым раздражением. Ему тоже не нравилась эта тема, потому что каждый в этой комнате считал себя правым. — Ведьмы забрали у оборотней возможность размножаться, а оборотни забрали у ведьм возможность уничтожить нас.

— Вашей магией, — выплюнула Ева, блестя глазами, и повторила слова Джеймса: — мы только уравновешиваем то, что вы натворили!

Она дернула рукой, которая поддалась, словно тряпочная, демонстрируя правоту своих слов.

— Магии ведьм, которой напитывали мою мать, когда она была беременной, чтобы родить оборотня, не хватило. И ты видишь, что произошло!

Ева резко выдохнула, будто заглушая рыдания, готовые вырваться из горла, бросила печальный взгляд в сторону охотника и выбежала из комнаты.

Мы замерли в тишине.

Что мы могли сказать друг другу еще?

Между нами зияла огромная пропасть, и, несмотря на то, что внешне оборотни и ведьмы жили в сравнительном мире, все понимали, что под коркой показного мира гноится желание доказать свою правоту, наказать виновных.

Несколько часов Евы не было видно, но я неотрывно чувствовала ее взгляд, ее присутствие. Она наблюдала за нами с террасы, из окна огромного дома. Думаю, девушка все бы отдала, чтобы вышвырнуть меня за ворота, но Джеймс совершенно четко дал понять, что этого делать нельзя.

Он снова бросил мне под ноги палку, но я просто перепрыгнула ее – взлететь не удавалось, что бы ни предпринимал мужчина.

— Тебе нужно вспомнить то ощущение, когда ты оттолкнулась от земли, — он устало потер переносицу своими длинными пальцами.

Я помнила. Это было прекрасное чувство – будто бы бабочки в животе затеяли свой летний веселый танец, и ощущение появившегося могущества покалывало пальцы. Я хотела разгромить полицейское управление, но в первую очередь – сжечь саркофаг, который забирал магию ведьм. И именно это желание подняло меня над землей.

Сейчас же…

Я хотела только одного: вернуться в родные стены университета и сделать вид, что ничего из последних событий со мной не происходило.

Охотник держался чуть поодаль. Иногда казалось, что мое присутствие его тяготит, но вдруг, повернувшись неожиданно, я перехватывала его внимательный, слишком внимательный взгляд, и от этого кожа покрывалась россыпью мурашек, а дыхание сбивалось.