– Черта с два! Он ничуть на меня не похож.

– Кто это ничуть на тебя не похож? – осведомился Эндрю Линбридж, входя в зал. В отличие от субтильного старшего брата с его светло-голубыми глазами и русыми волосами Эндрю был высоким брюнетом с угольно-черными волосами и серыми глазами, в которых переливались золотистые искорки. Он пошел в свою мать – шотландку, тогда как Роб походил на отца.

– Ты! – ответил дед.

– Это верно, – согласился Эндрю. – Между нами нет ни одной общей черты.

– По характеру! – пояснил Роб. – Ты и дед совершенно одинаковы.

Эндрю Линбридж коварно ухмыльнулся. Как и старший брат, он прекрасно знал, когда следует уклониться от спора с дедом.

– Дед решил тебя женить, – лукаво сообщил Роб.

– Черта с два у него что-то выйдет! Когда я решу жениться, сам выберу себе невесту! – воскликнул Эндрю.

– Девчонка Радклифф неожиданно вернулась из тех мест, где пряталась все это время, после того как на дом напали. Этот проклятый глупец Джон Радклифф додумался размахивать флагом Йорков перед самым носом Ланкастеров!

– И все же Йорк правит Англией, – тихо напомнил Эндрю.

– Об этом я наслышан, парень. И о том, что в Англии наконец воцарился мир. Я всегда зарился на земли Радклиффов. У них лучшие пастбища в округе, хотя скота теперь уже нет. До него добрались шотландцы.

– А я вроде бы припоминаю, что парочка коров забрела в наши края, – поддел Эндрю.

Старик ехидно закудахтал.

– Сдается, ты прав, – признался он. – Но, так или иначе, девчонка Радклиффов вернулась. И ей понадобится муж. Роб уже женат, и, должен сказать, Эллис совсем неплохая партия. Сначала близнецы, а теперь ее чрево снова растет как на дрожжах. Конечно, можно подождать и посмотреть, не умрет ли она в родах, но, думаю, этого не произойдет. Эллис всегда была сильной здоровой девчонкой.

– Дедушка! – возмутился Роберт Линбридж.

– Благодарю покорно, милорд, – сухо бросила Эллис Линбридж со своего места у камина, где шила приданое будущему ребенку.

Однако лорд Хамфри проигнорировал обоих, продолжая размышлять вслух:

– Значит, Эндрю, твоя задача улестить и повести к алтарю девчонку. И тогда ее земли станут нашими.

– Соберись я жениться, да еще на этой девушке, ее земли стали бы моими, – спокойно возразил Эндрю. – Но мне совершенно не улыбается ухаживать за какой-то богатой наследницей с лошадиным лицом. И, повторяю, я сам выберу себе невесту.

– Вздор, парень! В темноте все кошки серы, – отмахнулся лорд Хамфри. – Да и кто сказал, что она уродина? Ты ее видел? Ее мать была редкой красавицей. Кроме того, тебе давно пора остепениться. Под тридцать уже!

– Нет, я не видел девушку. И мне двадцать восемь, – отрезал Эндрю.

– В таком случае что мешает тебе вместе с братом завтра же поехать в Стентон-Холл и засвидетельствовать хозяйке свое почтение? Всего полдня езды! Скоро ляжет снег, и до весны вам не представится возможности туда попасть. Как только по округе разнесется весть, что девица снова дома, все Невиллы и Перси живо примчатся туда, пытаясь завоевать ее и захапать земли. И почему все здешние богатства должны принадлежать именно им? – раздраженно проворчал старик. – Ланкастерские жабы… по крайней мере большинство из них.

– Так и быть, старик, – рассмеялся Эндрю Линбридж, – если тебе хочется, мы поедем в Стентон-Холл.

Наутро братья выехали на дорогу, ведущую в Стентон. Был последний день ноября, и они посетили заутреню, чтобы отметить именины Эндрю. Холода уже наступили, но ветра не было. Блеклое осеннее солнце слабо освещало голые холмы.

– Полагаю, ты тоже считаешь, что я должен жениться? – сказал Эндрю.

– Сам знаешь, братец, в Хиллвью-Корте для тебя всегда найдется кров и стол, – покачал головой Роберт. – Но неужели не хочется иметь собственный дом и женщину, которая принадлежит только тебе? Ты никогда не чувствовал себя обязанным ни одному человеку, даже своим родным. Когда-то ты сражался под знаменами герцога Глостера, и я думал, что, вернувшись домой, ты успокоишься и осядешь на земле, но этого не произошло. А вдруг леди Радклифф – именно то, что тебе нужно? Мы будем жить рядом, и ты получишь собственные земли. Да, я надеюсь, что ты все-таки женишься. Рано или поздно какой-нибудь рассерженный отец явится в Хиллвью и потребует, чтобы ты женился на его брюхатой дочери и исполнил свой долг!

– О нет, я стараюсь ограничить свои похождения другой стороной границы, – хмыкнул Эндрю. – И там никто не знает мою фамилию.

– Я слышал, тебя прозвали Влюбчивым Эндрю, – в свою очередь, ухмыльнулся Роб, но тут же серьезно добавил: – Смотри, чтобы какой-нибудь фермер не сцапал тебя и силой не потащил к алтарю! Если уж жениться, так хотя бы на благо, свое и семьи!

– Не по любви? – поддел Эндрю.

– Любовь может прийти позже. Как это было со мной и Эллис. Она знатного происхождения. И хотя была младшей из четырнадцати детей, все же принесла неплохое приданое: стадо из двадцати пяти телок и молодого бычка. Но, должен сказать, Эллис понравилась мне с самого начала, а она, в свою очередь, сразу же выказала мне подобающее уважение как послушная, сознающая свои обязанности жена.

– Да, милая женщина, но, намой вкус, немного пресная, – заметил Эндрю.

– Милая и пресная – то есть истинное утешение для человека, когда его ежедневно ждут важные дела, – парировал Роберт. – Дед сидит в парадном зале и отдает приказы, хотя вот уже почти десять лет управляю поместьем я.

– Тем не менее я хотел бы иметь жену с огнем в крови и более пикантную, чем твоя добрая Эллис. Хочу такую женщину, чей взгляд зажег бы во мне пламя страсти.

– Ты думаешь своим «петушком», а не головой, – хмыкнул Роберт.

Эндрю снова рассмеялся.

– Что же, возможно, так и есть. Смотри, это не Стентон-Холл?

– Точно. И не похоже, чтобы тут когда-то был пожар.

Братья спустились с холма в уединенную долину, где стоял Стентон-Холл. Роберт отметил, что залежи были заботливо вспаханы, деревня выглядела ухоженной и аккуратной, черепичные крыши домов – нарядными, а стены – только что побеленными. На одном конце стояла маленькая церковь, на другом – мельница, выглядевшая заброшенной.

Вскоре братья оказались во дворе большого каменного дома. Прибежавшие конюхи взяли коней под уздцы. Парадные двери распахнулись, и на пороге, загораживая вход, возник приземистый квадратный человек.

– Добро пожаловать в Стентон, господа. Я Альберт, мажордом миледи, – представился он. – У вас к ней дело?

Мажордом ничем не погрешил против вежливости, но с места по-прежнему не сдвинулся.

– Я Роберт Линбридж, наследник лорда Хамфри, а это мой брат Эндрю. Мы приехали выразить свое почтение госпоже этого дома.

Только сейчас Альберт позволил себе улыбнуться и отступил.