О, только бы это оказался ее Гарсия, тот самый, что называл себя Энрике! Шалый и лихой, нежный и страстный. Великолепный любовник. Но до чего же трудно было представить этого Гарсию в душной и давящей служебной обстановке! Джемайма заранее страшилась предстоящего разочарования. Вдруг, оказавшись с возлюбленным наедине, она напрасно будет искать на его лице беспутную улыбку, а в глазах — темный огонек страсти? Вдруг поцелуи его уже не будут пьянить, как старое крепкое вино?

Усевшись в широком кресле напротив двери, молодая женщина нарочно подтянула юбку повыше, чтобы продемонстрировать ноги во всей красе. И принялась ждать. Однако ожидание что-то затягивалось.

А вдруг он не придет? Да нет же, не может быть! Вчера вечером он твердил, что не в силах дождаться встречи, что изголодался по ней. При одном воспоминании о том, что он наговорил ей вчера, Джемайму бросило в жар, она ощутила, как краснеет не только лицо, но даже шея. Должно быть, такие разговоры и называются сексом по телефону.

Но голос сомнения не унимался. Он не придет, не придет. Все кончено! Одно дело — закрутить интрижку на выходные, другое — продолжать отношения на рабочем месте. Известно ведь, что любой мало-мальски уважающий себя бизнесмен твердо блюдет правило: никаких служебных романов!

Прошло уже более часа. И Джемайма не выдержала. Рука сама собой потянулась к телефону.

— Это Джемайма Андерхилл. Могу я поговорить с мистером Валдесом по очень срочному делу?

Секретарша Гарсии, дракон в юбке, с явным недовольством соединила молодую женщину со своим драгоценным боссом. Она охраняла его ревностней, чем Цербер подступы к Аиду.

— Алло?

Услышав в трубке такой любимый голос, Джемайма уже не колебалась.

— Милый, я жду и жду, а ты все не идешь. Смотри, рискуешь так и не узнать, надела я сегодня трусики или нет. Приходи же скорей.

Наступила долгая пауза.

— Алло, Гарсия, ты там?

Он откашлялся.

— Джемайма? Э-э-э… я просто не ожидал. Я сейчас не один, так что…

Ну какая же она дурочка! Заводить подобные разговоры на рабочем месте!

— Ой, прости, пожалуйста! Забудь, что я звонила. Просто приходи, когда освободишься.

Она повесила трубку и, не выдержав, захихикала. Бедняжка Гарсия! А вдруг у него какая-нибудь суперважная встреча?

Прошло еще минут сорок. Джемайму вдруг потянуло в сон. Скинув туфли, она свернулась в кресле калачиком и прикрыла глаза. Но, лишь услышав покашливание, поняла, что и впрямь задремала.

Еще толком не придя в себя, она приподняла голову и увидела его Гарсию.

Он стоял в нескольких шагах от нее с каким-то задумчивым, странноватым выражением лица — будто что-то прикидывал.

— Ты вернулся, — хрипловатым со сна голосом приветствовала его Джемайма.

Странно, но ее саму охватила неуверенность. Улыбнись он, шутливо подмигни ей, подай знак поощрения, и она первая ринулась бы к нему в объятия, жарким поцелуем впилась в губы, повисла на шее. Но он не улыбался. Все так же стоял, молча разглядывая ее. И хотя во взгляде его безошибочно читался откровенный мужской интерес, но не было и намека на те чувства, что так щедро изливал он ей по телефону.

— Гарсия… все в порядке? Ты какой-то не такой. Что случилось.

Он по-прежнему смотрел на нее, и Джемайме вдруг стало неуютно под этим чересчур пристальным и изучающим взглядом. Только сейчас она заметила, что юбка у нее задралась сверх всяких приличий. В другое время ее это не смутило бы — ведь это же Гарсия! — но тут почему-то бросило в краску.

Торопливо одернув подол, Джемайма села прямее и спустила ноги на пол, однако он все продолжал раздевать ее взглядом. Наконец на его губах появилась улыбка, но какая-то двусмысленная, не слишком приятная.

Молодая женщина нашарила туфли.

— Прости, я ждала тебя и случайно уснула.

— Не извиняйся. — Голос его звучал слегка натянуто. — Я даже отчасти рад, что меня задержали.

— Почему?

Он шагнул ближе, не сводя с нее пристального взора. Сейчас, растрепанная, заспанная, она, должно быть, выглядела так, как если бы только что встала с кровати. А он, судя по выражению глаз, именно в кровать и желал бы ее заманить.

— Как это почему? Приди я раньше, пропустил бы такое великолепное зрелище. И до сих пор томился бы в неведении, есть ли на тебе трусики. Хотя, честное слово, лучше бы я увидел, что их нет.

Вот сейчас он был хоть сколько-то похож на того, каким ему полагается быть. Чувствуя себя чуть увереннее, Джемайма поднялась и подошла к нему.

— Все в твоих руках. Ну же, так и будешь стоять столбом или наконец поцелуешь меня?

Не дожидаясь ответа, она сама запустила руку ему в волосы и, привстав на цыпочки, жарко поцеловала в губы. На миг Джемайму поразило выражение полнейшего недоумения, возникшее на его лице, но он тут же опомнился и стиснул ее в объятиях, возвращая подаренный поцелуй. Через секунду руки его бесцеремонно легли на ягодицы молодой женщины.

Она блаженно закрыла глаза, ожидая, что вот-вот вновь накатит привычное волшебство — все тело нальется истомой, ноги ослабеют, а кровь быстрее заструится по венам, подгоняемая невыносимым желанием…

И ничего. Никакого волшебства!

Нет, разумеется, целовался Гарсия изумительно — второго такого мастера еще поискать! Но почему-то сегодня его поцелуи не будили в ней ни малейшего отклика, оставляли, не сказать, чтобы равнодушной, но какой-то холодноватой…

Все ясно. Ведь здесь же его рабочее место — само воплощение той безликой, выхолощенной сути, что так не понравилась Джемайме при первом знакомстве с боссом. О буйном, необузданном язычнике этих выходных можно забыть раз и навсегда.

Бедняжка едва не разрыдалась. Ведь ей-то, ей нужен был именно тот самый язычник, а не «Лучший финансовый директор года». Но целовал ее сейчас именно директор.

Вот он положил левую ладонь ей на плечо — и Джемайма скосила взгляд, проверяя, на месте ли та самая золотая цепочка, которую она надела ему на руку. Ее там не было. Молодую женщину пронзило острое разочарование. Ведь он обещал, обещал, что не снимет цепочки, пока они не встретятся вновь! Хотя, конечно, глупо ожидать, что такой большой босс станет компрометировать себя на работе цепочкой на запястье — слишком уж это неформально, не вяжется со строгим костюмом и галстуком.

Но — странное дело — Джемайма отчетливо помнила, что, когда он снял свой браслет, чтобы надеть ей, на его запястье осталась полоска незагорелой кожи. Так получается, если долгое время носить браслет, не снимая. Сейчас же этой полоски не было и в помине…

Тем временем Гарсия покрывал горячими, какими-то даже преувеличенно страстными поцелуями ее шею. Но вскоре, похоже, ощутил, что с возлюбленной творится что-то неладное. Не выпуская ее из объятий, он поднял голову и заглянул ей в глаза.