Когда их пальцы соприкоснулись, между ними словно проскочил электрический разряд.

— Ты божественна, — сказал Тагир. — Мне невероятно повезло.

Несмотря ни на что, эти слова согрели ей душу.

Подождав, пока не утихнут аплодисменты и радостные возгласы гостей, Тагир помог ей опуститься на подушки и сел сам между Нобилой и Казимом.

Нобила радушно поприветствовала ее, расцеловав в обе щеки. Рядом с Казимом сидела красивая девушка, которая встречала их на ступенях дворца в день приезда. Она застенчиво посмотрела на Морган сквозь полуопущенные ресницы, в то время как Казим просто кивнул в ее сторону. Его улыбка в сочетании с яростным блеском в глазах была неубедительной.

Но сейчас Морган нуждалась в союзниках и, подумав, что девушка может оказаться ей полезна, протянула ей руку.

— Привет. Вчера мы с вами встречались у входа во дворец. Рада снова вас видеть.

Девушка уставилась на нее широко раскрытыми глазами. В ее взгляде читалась неуверенность, но губы слегка приоткрылись от любопытства. Она робко протянула Морган руку, но одного сердитого взгляда Казима оказалось достаточно, чтобы обмен рукопожатиями не состоялся. Затем Казим зашептал Тагиру на ухо, и тот напрягся, после чего бросил в ответ что-то резкое. Глаза Казима сузились.

Морган содрогнулась.

— В чем дело? — спросила она, когда Тагир повернулся к ней лицом.

— Казим настаивает на медицинском осмотре, дабы убедиться, что ты девственница.

Ошеломленная, Морган посмотрела на него.

— И что ты ему сказал?

— Что в этом нет необходимости. Что я сам уже это проверил и убедился, что ты девственница.

Ее щеки залила краска. Она была так потрясена, что не заметила, как Казим поднялся и ушел, увлекая за собой молодую девушку.

— Твоей реакции, — продолжил Тагир, взяв ее за руку, — оказалось достаточно, чтобы убедить его в моей искренности.

— А что, если бы я не была девственницей? — неловко пробормотала Морган, не привыкшая ни с кем обсуждать подобные темы, тем более с мало знакомыми мужчинами.

— В этом случае, — ответил шейх, сделав небрежный жест рукой, — я бы позаботился о том, чтобы твоя девственность была восстановлена на одну ночь.

— Ну конечно. В следующий раз ты скажешь, что можешь остановить глобальное потепление.

Несмотря на ее издевку, он рассмеялся и поднял руку.

— Я шейх, и для меня нет ничего невозможного.

— А как насчет того, чтобы меня отпустить?

Его лицо вновь приняло суровое выражение, озорные огоньки в глазах сменил ледяной блеск.

— Теперь ты моя жена, и это не обсуждается.

— Но ты сказал…

— Я сказал, что это не обсуждается! А сейчас поешь и выпей чего-нибудь, — произнес он, наполнив бокал вином и протянув ей. — Тебе понадобятся силы.

Казалось, свадебный прием длился целую вечность. Похоже, ей не хватит сил, чтобы пережить его, а уж тем более то, что последует за ним. Это была бесконечная смена блюд, развлечений и знакомств. Наверное, Морган за всю свою жизнь не встречала столько людей. По окончании ужина, гости выстроились в очередь, чтобы поприветствовать ее. Вряд ли ей удастся запомнить хоть часть имен.

Вдруг Морган послышался знакомый акцент, и сквозь толпу прорвалась красивая женщина в голубой абайе.

— Привет, землячка, — произнесла она, приветливо улыбаясь.

Застигнутая врасплох, Морган могла только хлопать глазами, когда гостья заключила ее в объятия.

— Когда Халед сказал мне, что шейх Тагир взял себе в жены австралийку, я поняла, что должна непременно с вами познакомиться. Было бы замечательно иметь рядом подругу-землячку.

— Я не понимаю, — произнесла Морган, качая головой.

Все же она не смогла удержаться от улыбки, когда женщина немного отстранилась, чтобы взять обе ее руки в свои.

В следующий момент к ним присоединился высокий привлекательный мужчина.

— Прошу вас простить мою жену. Она слишком возбуждена, и забыла представиться. Я шейх Халед аль Атиг, ваш сосед из соседнего с вами Джеббая, а это, — добавил он, обняв за талию женщину в голубой абайе, моя прекрасная жена Сапфира, или Зафира, как мы называем ее здесь.

— Можете звать меня Сапфи, — сказала она, по-прежнему улыбаясь. — Я так рада с вами познакомиться! Как здорово, что мне теперь есть с кем поговорить.

— Вам здесь одиноко?

Сапфи рассмеялась.

— Нет, не одиноко, просто я рада, что у меня появилась возможность время от времени слышать родную речь.

Морган улыбнулась в ответ. Это знакомство непременно и ей пойдет на пользу. Сапфи тоже чужая в этом мире. Возможно, она поймет ее желание сбежать.

Очередь продвигалась. Сапфи и ее муж отошли в сторону.

— Мы еще увидимся? — спросила Морган, протягивая руку Сапфи.

— Конечно. Мы будем здесь все две недели празднеств. Я познакомлю вас с нашими маленькими непоседами Амидом и Кахлилом, если мне удастся их угомонить.

Морган кивнула. Впервые с момента приезда в Джамалбад, ей было хорошо. В ее сердце поселилась надежда.

Она не знала, сколько времени прошло, прежде чем все, включая Нобилу, удалились. Это означало, что приближалась следующая часть вечера. В другой раз она бы устала после такого утомительного празднества, но рядом с новоиспеченным мужем не могла чувствовать ничего, кроме напряжения. Внутри у нее все трепетало в томительном ожидании. В зале тихо играла восточная музыка, и Морган слушала чарующую мелодию.

— Ты замерзла, жена моя? — спросил шейх, кладя руку на плечи девушке, отчего ее дрожь только усилилась.

— Нет, — кратко ответила Морган, не желая признавать, что боится.

— Значит, ты не поэтому дрожишь? Ты не устала?

— Нет! — тут же бросила она, заставив его улыбнуться.

— Я рад. Не в твоих интересах проспать брачную ночь.

Вряд ли у нее будет такая возможность, подумала Морган, когда темп музыки ускорился. Разве она сможет уснуть, когда рядом с ней будет лежать такой мужчина?

Вдруг в зал грациозно вошла женщина с длинными темными волосами и в широкой юбке.

— Кто это? — спросила Морган, радуясь, что у нее есть еще немного времени.

Подняв руки над головой, женщина закружилась перед ними. Ее волосы и юбка развевались, когда она двигалась под музыку. Нет, поправила себя Морган, она не просто двигалась под музыку, а была ее продолжением. Ее голова запрокинулась назад, спина выгнулась дугой, бедра плавно покачивались. Казалось, каждая клеточка ее тела передавала музыку, красота и сила, которой завораживали. Хотя танцовщица была одета довольно скромно, и в ее танце не было и намека на эротику, Морган была тронута эмоциональностью выступления. На каком-то инстинктивном уровне музыка и танец звали за собой. Это ощущение усилилось, когда женщина набрала скорость и закружилась, словно в вихре страсти.