Караван верблюдов, приближавшийся к стенам города, вез припасы для горожан. Альфонсо приказал своему родственнику Бернарду, графу Лана, возглавить атаку и отбить обоз. Бернард заколебался, стал предлагать более осторожный план; Альфонсо пришел в ярость и назвал двоюродного брата трусом. Это была роковая ошибка.

Когда войска арагонцев двинулись навстречу каравану мусульман, верблюды и их охрана обратились в бегство и скрылись. Христиане пустились в погоню и угодили в ловушку. Остальные воины ибн Гании, разделенные на четыре колонны, двинулись вперед, окружили их «и метали в них копья, стрелы, дротики и камни»[121]. Тем временем горожане вышли из городских ворот. «Мужчины и женщины, молодые и старые» атаковали лагерь Альфонсо. Пока мужчины убивали безоружных христиан из числа тех, кто не был на поле боя, женщины грабили лагерь, захватывая провиант, снаряжение, оружие и осадные машины[122]. Самым унизительным было то, что мусульмане разграбили часовню Альфонсо, унесли его золотой ковчег и оставили шатер лежать «поваленным на земле»[123].

Поражение было сокрушительным. Погибли несколько епископов и аббатов, десятки лучших арагонских рыцарей и большинство военачальников. Почти все придворные Альфонсо были захвачены в плен, а его личная охрана в количестве семисот пехотинцев убита. За десятилетия военных походов, во время которых он участвовал в битвах и осадах повсюду – от Байонны до Гранады, с Альфонсо никогда не случалось подобного. Он яростно сражался в первых рядах, но силы были неравными, и приближенные в конце концов убедили его отступить. Ему удалось скрыться с небольшой группой рыцарей. Они бежали на запад в Сарагосу, затем повернули на север к предгорьям Пиренеев и направились в Сан-Хуан-де-ла-Пенья, красивый романский монастырь, где был похоронен отец Альфонсо. Король-воитель возвращался домой.

В пятницу 7 сентября 1134 года Альфонсо скончался, по всей видимости, от ран, полученных в битве при Фраге, хотя и христианские, и мусульманские хронисты полагали, что его убила горечь поражения. Реконкиста на Пиренейском полуострове потеряла одного из самых деятельных и грозных приверженцев. Но, хотя рок унес одного воителя, вслед ему придут новые, которым удастся переломить ход событий.

Альфонсо умер, как жил, – аскетом, посвятившим себя военным подвигам. Он спал на щите и считал, что «воину следует общаться с мужчинами, а не с женщинами», а потому наследников не оставил[124]. В завещании, составленном за три года до смерти, король отписал свое королевство трем орденам, основанным в Иерусалиме: каноникам храма Гроба Господня, госпитальерам и тамплиерам, которых назвал так: «Храм Господень с его рыцарями, стремящимися защитить имя христианства»[125]. Обращаясь к ним, Альфонсо заявлял:

Всего через пять лет после того, как собор в Труа наделил их уставом, тамплиеры получили в дар треть королевства – судьба явно благоволила к ордену. Это событие также предопределило его будущее. Во-первых, оно означало, что в течение последующих двух столетий тамплиеры будут участвовать в Реконкисте. Во-вторых, доказывало все возрастающую щедрость по отношению к крестоносцам, проявляемую по всей Европе, без чего сама идея военных орденов была бы обречена на провал.

* * *

Гуго де Пейн возвратился в Иерусалим c хорошими вестями для ордена. Но, несмотря на обещания, данные покровителям во Франции и Англии, тамплиеры не сразу начали активно воевать с мусульманами. Поход 1129 года на Дамаск – к участию в котором великий магистр призывал во время поездки по Европе – оказался неуспешным. По одному из свидетельств, войска христиан вели себя «очень неосмотрительно и… не соблюдали воинской дисциплины»[126]. Армия Балдуина подошла к городу только осенью, неразумно разделив свои силы; сначала часть христиан попала в засаду, а затем на них обрушилась непогода. Среди густого тумана, под сильным дождем немало воинов короля Иерусалима погибло от рук защитников города. Приговор, вынесенный на Западе, был суров: автор «Англосаксонской хроники» сообщает, что добровольцы, отправившиеся в новый славный крестовый поход, были «прискорбным образом одурачены»[127].

В течение следующего десятилетия тамплиеры приняли участие всего в двух крупных военных кампаниях. В 1137 году восемнадцать рыцарей-храмовников были вместе с Фульком Анжуйским среди осажденных в крепости Монферран, близ Хомса в графстве Триполи (к этому времени Фульк стал королем Иерусалима, наследовав Балдуину II после его смерти в 1131 году). Два года спустя произошло еще одно бесславное сражение, на этот раз в Иерусалимском королевстве, близ Хеврона. Тамплиеры были в составе армии, которая вступила в бой со значительными силами «нечестивых разбойников и бандитов»; христиане действовали непродуманно и в результате вынуждены были отступать через скалистую, труднопроходимую местность. «Некоторые погибли от меча, другие были брошены в пропасть», – писал историк Гийом Тирский[128].

В первые годы существования ордена тамплиеры редко участвовали в походах; в то время им в основном доверяли охранять крепости. В 1136 году ордену передали несколько крепостей в Антиохийском княжестве, стоящих вдоль опасных перевалов горного хребта Аман. Эти перевалы вели из Малой Азии в Сирию, и контроль над ними был жизненно важен как для княжества и Эдесского графства, так и для безопасности паломников, прибывавших в Иерусалим по суше.

24 мая 1136 года Гуго де Пейн умер. Ни один историк того времени не сообщает об обстоятельствах его кончины, и дата известна лишь потому, что она была зафиксирована в последующие годы. Примечательно, что в созданном им ордене это событие не вызвало кризиса. Устав, утвержденный в Труа, не определил процедуру назначения нового магистра, но позже были сделаны дополнения, согласно которым глава ордена избирался капитулом, в состав которого входили командоры с Востока и Запада. Преемником Гуго стал Робер де Краон (известный также как Робер Бургундец), дальновидный дворянин из Пуату, имевший тесные связи с новым королем Иерусалима Фульком. Гийом Тирский назвал его «рыцарем превосходным, доблестным в битвах, отмеченным наружностью и нравом благородными»[129]. На момент кончины Гуго де Пейна Робер был сенешалем, то есть распорядителем ордена – должность, позаимствованная из придворного обихода. Человек, преданный братству, в 1125 году он оставил в Европе невесту ради того, чтобы отправиться в Святую землю сражаться с сарацинами. Как и Гуго, став магистром, он регулярно ездил из Иерусалима на Запад и занимался в основном тем, что привлекал к ордену новых богатых покровителей с юга Франции и решал юридические проблемы, связанные с завещанием Альфонсо I Арагонского[130]. Кроме того, ему удалось добиться значительных успехов в укреплении связей между орденом и папским двором в Риме.