Когда Мила проходила прямо рядом с ними, женщина говорила своей младшей дочери холодным металлическим голосом:

— Я, конечно, разговаривала с Владыкой по поводу твоего распределения, но он мне ответил, что в этом деле от него ничего не зависит. Поэтому не могу сказать, куда тебя определят.

— Но как же так! — воскликнула в ответ девочка с жабой.

— Не ной раньше времени! — одернула ее остроносая женщина. — Еще никогда не было такого, чтоб в нашей семье кто-то нарушал традицию. Я уверена: все будет, как положено.

Ее дочь продолжала что-то спрашивать капризным, ноющим тоном, когда внимание Милы привлекла другая группа: маленькая худенькая женщина, рядом с которой стояли двое высоких парней и девочка с двумя забавными пепельно-русыми хвостиками на голове. Эта женщина была одета совсем просто. Если бы Мила увидела ее на своей улице, ни за что бы не подумала, что она имеет какое-то отношение к волшебному миру: синяя юбка до колен и сиреневая вязаная кофточка с короткими рукавами — совершенно обычная одежда. Юноши, стоящие рядом с ней, были очень похожи, так что не оставалось никаких сомнений в том, что они братья. Они были одного роста, но один из них казался гораздо старше, наверное, потому, что у него был очень собранный и благонравный вид. Брат же его стоял, вальяжно облокотившись на ствол находившегося рядом дерева, а в зубах у него была большая курительная трубка. Мила заметила, что, когда он втягивал в себя дым, одновременно из трубки вылетали различные дымовые фигуры.

— Ты должна учиться прилежно, — наставляла женщина девочку с хвостиками, — чтобы потом всю жизнь не пришлось заниматься чисткой помещений после всякой нечистоплотной нечисти, как это делает твоя мать. Запомни три правила: не дерзи учителям, не устраивай бардак в доме и самое главное — никаких приключений. Примерное поведение и еще раз примерное поведение!

— Да, мама, — учтиво и послушно ответила девочка.

Мила решила остановиться в тени небольшого дерева, которое по счастливой случайности еще никем не было занято. Женщина в сиреневой кофточке и ее дети стояли всего в нескольких шагах от этого дерева, и Мила невольно продолжала слушать их разговор. Правда, ей было очень интересно узнать, как разговаривают между собой дети и родители в нормальных семьях.

— Ты должна брать пример с твоего брата Альфреда. Он самый старший мужчина в семье и единственный, у кого голова крепко сидит на плечах. Вот на кого тебе следует равняться.

Девочка в этот момент как-то странно посмотрела на того из своих братьев, который облокачивался на дерево. Почему-то Мила решила, что это, скорее всего, не Альфред.

— И не вздумай повторять за Альбертом его возмутительные выходки! — продолжала женщина, и в ее голосе прозвучало возмущение.

— Это ты о том случае, когда Берти превратил портфель преподавателя в блюющую свинью? — спросила девочка с явным неодобрением в голосе.

Ее мать тихо ахнула, потом одной рукой закрыла рот себе, а другой дочери.

— Ты что говоришь!? — процедила она, не отнимая ладонь от лица.

Она оглянулась по сторонам, видимо, проверить, не слышат ли их посторонние, и тут же ахнула еще громче, заметив трубку во рту одного из своих сыновей и отлетающие от нее дымные облака в виде свиного пятачка и скрученного кукиша.

— Альберт! — воскликнула женщина, вырывая трубку у него изо рта. — Не смей курить!

— Но, мам, — гнусавя, возмутился Альберт, пытаясь удержать трубку зубами, — у меня еще каникулы!

— Ничего знать не хочу! — не оставляя своих попыток отобрать трубку, сказала его мать. — Твой отец никогда не курил! Твой дед никогда не курил…

— А мой прапрапра… — заявил Берти, вынимая трубку изо рта и ловко пряча за спину. — Этот мой далекий пращур, по вашей, между прочим, матушка, линии, смолил, как паровоз, хотя тогда не было еще паровозов. И курил он не что-нибудь, а сушеную белену, от которой мерещатся летающие свиньи и плавающие на спине лапами кверху тарантулы!

Женщина растерянно уставилась на сына, хотя ее глаза все еще метали молнии. Не зная, что ему ответить, она повернулась к дочери и тоном, не терпящим возражений, заявила:

— Вот! Вот этого чтоб не было!

— Да, мама, — согласилась девочка, буравя возмущенным взглядом брата. Она явно была на стороне своей матери.

Женщина принялась что-то тихо выговаривать своему непослушному сыну, но Мила ее уже не слушала, потому что в этот момент заметила направляющегося к ней Ромку. Он помахал ей своим билетом и, поравнявшись с ней, спросил:

— У тебя билет на какой дилижанс?

Мила опустила глаза на красивую блестящую карточку и ответила:

— Номер четыре.

— Здорово! — обрадовался Ромка. — У меня тоже.

В этот момент мимо них прошла остроносая женщина со своими дочерьми. Младшая буквально тащила за собой на поводке жабу. Несчастное существо волочилось по земле, даже не перебирая лапами.

— По-моему, — сказал Ромка, глядя им вслед, — это — не знаю, как оно называется — вот-вот скончается без воды.

Поблизости раздался пронзительный звон и, обернувшись, Мила увидела толстого человека в униформе. На груди у него была нашивка: «Вокзальный», а в поднятой руке он держал небольшой позолоченный колокольчик, который бодро и призывно звонил.

— Дилижансы отправляются! Дилижансы отправляются! — голосил Вокзальный. — Путешествующим, желающим доехать до места назначения живыми и невредимыми, настоятельно рекомендуется не высовывать головы из окна во время поездки! Внимание, внимание! Дилижансы отправляются…

Ромка и Мила с недоумением переглянулись, удивившись такому странному предупреждению, и отправились на поиски своего дилижанса. Когда они увидели цифру четыре на выпуклом красно-бордовом боку одной из больших карет, тут же, у двери, уже стояли девочка с жабой и ее мать.

— Платина, следи за сестрой, — сказала остроносая дама старшей дочери. — Я поеду в другом дилижансе.

— Угу, — отозвалась Платина, у которой был скучающий и очень надменный вид; ее младшая сестра в этот момент забралась в дилижанс.

Следом за ними внутрь вошли и Мила с Ромкой, устроившись на сиденьях возле окна, друг против друга. Меньше чем через минуту все места были заняты, и карета двинулась в путь.

Очень скоро шеренга дилижансов выехала из лесополосы, которая окружала Вокзальную площадь, и за окнами замелькали поля, усеянные красными маками так обильно, как будто недавно выпал маковый дождь. Мила никогда не видела столько маков. Но поля скоро остались позади, как и ровная дорога. Теперь резкие спуски чередовались с подъемами, а повороты влево — с поворотами вправо. Дилижансы неслись по удивительной местности, где подножия гор были укрыты зелеными лесами, а голые каменные вершины купались в солнечных лучах.

Оторвавшись от созерцания необыкновенных видов природы, Мила решила присмотреться к пассажирам дилижанса, останавливая взгляд на уже знакомых лицах.