litbaza книги онлайнНаучная фантастикаПоследний мираж - Евгений Гуляковский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 85
Перейти на страницу:

Взбешенный Алан вскочил на ноги и вновь рванулся к дверям, но десятки рук схватили и удержали его на месте. В глазах окружающих он читал восхищение и непонятную радость. Но они не опустили рук, что-то лопотали на разных языках. Ласково, но настойчиво усадили, пододвинули миску с похлебкой, лепешки. Алан покорился. «Еще не время, он подождет…»

Глубокой ночью, не шевелясь, лежал он на соломе и слушал звон оружия часовых, мерно и тяжело ходивших по двору. Вокруг него спали приветливые, но непонятные люди, спал его недавний враг, положив под голову меч. Луна струила свой сонный свет в квадратное отверстие над головой… Она сейчас горит, наверно, и над лесом, где живет Инга. При этой мысли юноша еще острее чувствовал свое одиночество.

Думал Алан и о сегодняшнем столкновении с воином, непонятном вмешательстве лежащих рядом людей. Они восхищались его поступком, почти гордились им и все же не помогли. Почему? Неужели он так и не встретит друзей в этой стране?

Где теперь Мипоксай? Их разлучили перед дворцом Антимаха. Что с ним? Алан обязательно найдет друга, и тогда никакие преграды не удержат их в этой стране! Как мало он знает обо всем, что ждет его здесь. Слишком мало… Удастся ли его план? Что, если он заблудится, если его сразу же схватит стража? Что с ним сделают, если поймают? Что бы ни сделали, нужно уйти сегодня из этой клетки. Там, за стенами, ждут его тайны непонятной страны и, может быть, свобода.

Свет луны становится все бледнее. Скоро утро. Стихли шаги часовых, все уснуло. Пора! Как змея бесшумно скользит тело юного охотника, умеющего незаметно подкрасться к чуткой лани. Чуть слышно скрипнула дверь. Никто не шелохнется на подворье, покрытом предрассветной мглой. Дальше, дальше скользит вдоль стены юноша. Вот и ворота. Пригнувшись, он ныряет в темноту улицы и исчезает…

Солнце приходит в просыпающийся город. В его лучах вспыхивают розоватым внутренним светом мраморные колонны общественных зданий, величественные дворцы и храмы Акрополя*,[12] облицованные мрамором и бронзой дома вельмож. Ослепительно сверкает позолота храма Кибелы**.[13]

Потоки света заливают ремесленные и торговые кварталы, тонут в пыли нижнего города. Обшарпанные стены глиняных духанов, грязные ишаки, уныло грызущие пучки соломы, скреплявшие глину стен, — казалось, здесь никто не рад приходу лучезарного Аполлона. Но это впечатление обманчиво.

Вот от ворот к центру города неторопливо шагает сгорбленный под тяжестью своей поклажи крестьянин, он погоняет худого вола, то же нагруженного мешками; долгая дорога покрыла их густым слоем пыли. Оба замерзли и устали. Солнце ласково улыбнулось им, они приободрились, стряхнули пыль и зашагали веселее.

А улица уже наполняется гомоном и толчеей — как всегда перед открытием базаров. Из распахнутых дверей караван-сараев неторопливо выходят исполненные достоинства верблюды, между ними с криками снуют взад-вперед смуглые люди в длинных белых одеждах. Рабы несут в позолоченных носилках знатных горожан. Огромные колесницы еще более увеличивают сутолоку, над которой тут и там возвышаются серые туши слонов с яркими остроконечными балдахинами на спинах. Крики и ругань на разных языках висят в воздухе, с каждым часом становясь все гуще. Вездесущие сорванцы-школьники и ученики гимназий проводят на улицах свой самый веселый час перед тем, как строгие мудрецы в серых халатах усадят их на жесткие каменные плиты и обрушат на головы несчастных великие истины познания себя и мира.

Глашатаи, тесня горожан, расчищают дорогу членам храмовой общины, спешащим на утреннее заседание. Повеленья мудрости запрещают им использовать для передвижения чужие ноги. За ними торопливо пробираются писцы и приказчики. Эти просто еще не сумели обзавестись ногами рабов и потому с завистью провожают глазами роскошные носилки богатых торговцев. Вот какой-то исцарапанный мальчишка в разорванном шелковом халате подмигивает товарищам и, прошмыгнув между ногами верблюда, ловко пристраивается возле мешка с дынями и арбузами, висящего на боку костлявого вола.

Крестьянин, словно проснувшись, вздрагивает и уже поднимает сучковатую палку, но, разглядев на халате мальчишки знаки храма, сам выбирает спелый арбуз ученику жрецов и, униженно кланяясь, больно стегает вола.

Пора! Жрецы на холме Акрополя уже воспели приход Аполлона. Загорелись торжественные костры перед храмом Зевса, царь умастил свое тело благовониями. Пора! Распахиваются огромные ворота базаров, людской поток вливается в них, и улицы города постепенно пустеют. Все, что заполняло их, теперь теснилось и колыхалось в огромных квадратных базарных дворах. Повара из богатых домов спешат с утра закупить провизию. Бараньи туши, фрукты и вино, сосуды с оливковым маслом — все переходит в жирные руки, неохотно отсчитывающие драхмы.

Но сердце базара было не здесь, не в лавках торговцев мясом и не у продавцов маслин. За воротами нижнего двора, там, где возвышались спины слонов и головы верблюдов, где в одну пеструю массу смешивались караваны далеких стран, где сливались голоса жителей побережья Понта Эвксинского*[14] и крайних границ Индии и Китая, — там было сердце базара матери городов. Здесь продавалось все: заморские доспехи, янтарь и бархат, пергамские кожи и оружие, александрийские папирусы и поучения мудрецов, смуглые, узкобедрые индианки и ширококостные великаны — рабы с темной кожей, родина которых находилась далеко, там, куда не добирались даже аргонавты.

Здесь распадались громадные караваны и составлялись новые. Люди в обтрепанных халатах заключали сделки на тысячи талантов**[15] — суммы, достаточные, чтобы оплатить постройку городского Акрополя со всеми его дворцами, храмами и стенами. Другие — в ярких, расшитых хитонах — еще не имели двух оболов на обед и жадными глазами выискивали в разноплеменной толпе очередную жертву, готовую выложить содержимое своего кошелька в обмен на предсказания богов и стук игральных костей. Вот один из них, невысокий, сгорбленный человек с бегающим взглядом и подобострастной улыбочкой, штопором ввинчивается в толпу и ловко, как угорь, скользит к тому месту, где его безошибочное чутье подсказывает быструю наживу.

Да! Он не ошибся: в десяти шагах еще раз мелькнуло полуобнаженное тело юноши, иссеченное свежими рубцами.

«Что здесь делает этот недавно наказанный раб? Таких не берут с собой на базар: наказание может смутить ум непокорного ленивца, он может замыслить побег, и где же, как не здесь, всего удобнее скрыться от законного господина! Эге, да он уже, видно, сбежал! Вон как загнанно озирается, как пугливо шарахается в стороны! Уж Логос выведает, кто твой господин, да пошлет ему великий Зевс мысль о щедрости! За выдачу такого раба можно получить 10 оболов! Вон какие у него широкие, сильные плечи! А грудь! Такой груди может позавидовать сам Аполлон! Широкие скулы и сдвинутые брови — признак мужества, с ним, кажется, придется повозиться… Ничего, хороший мой, ты не уйдешь от Логоса! Вперед, старина, сегодня будет и жирный плов, и старое вино — вперед!»

1 ... 14 15 16 17 18 19 20 21 22 ... 85
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?