Да ободрятся же пораженные смущением и ужасом сердца верных Наших подданных, всех любящих Отечество и преданных из рода в род Наследственной Царской Власти. Под сению Ее и в неразрывном с Нею союзе земля наша переживала не раз великие смуты и приходила в силу и в славу посреди тяжких испытаний и бедствий, с верою в Бога, устрояющего судьбы ее.

Посвящая Себя великому Нашему служению, Мы призываем всех верных подданных Наших служить Нам и Государству верой и правдой, к искоренению гнусной крамолы, позорящей землю Русскую, — к утверждению веры и нравственности, — к доброму воспитанию детей, — к истреблению неправды и хищения, — к водворению порядка и правды в действии учреждений, дарованных России Благодетелем ее, Возлюбленным Нашим Родителем.

Дан в С. — Петербурге, в 29–й день Апреля, в лето от Рождества Христова тысяча восемьсот восемьдесят первое, Царствования же Нашего в первое».

Александр III всегда не любил отцовские начинания. В особенности то, что более всего бросалось в глаза, — чудовищное засилье бюрократии и детское желание сделать все «как на Западе». К сожалению, он пошел по простейшему пути — от противного. Император попытался найти силу, альтернативную бюрократической гидре. Но тут он пошел по кругу — решил опереться на дворянство.

«Ваши предки создали Россию, но они нашими руками ее создали», — заявил царю граф Толстой. Это не писатель, это другой граф, министр внутренних дел.

Казалось бы — всё верно. Ведь кто такие дворяне? Подобное сословие существовало во всех обществах, независимо от разницы культур и веры. Европейские рыцари, турецкие мамелюки, японские самураи.

Эти люди имели большие привилегии. Взамен они должны были защищать Родину или хотя бы работать на благо страны на гражданской службе. Но, как всегда бывает, привилегированное сословие захотело меньше работать и больше получать. В России в допетровскую эпоху поместья давались отнюдь не в частную собственность, а в пользование — за службу. Если дворянин не являлся на «верстку», ежегодный смотр, где он должен был предстать «конным и оружным», да еще в сопровождении нескольких снаряженных бойцов, то поместье могли и отобрать. Петр Великий закрепил за дворянами поместья в собственность. Но при нем и служба стала — пожизненной. Не один раз в год являться на «верстку», а постоянно служить. Куда государь прикажет — туда и иди. А с несогласными Петр Алексеевич разбирался очень сурово.

Потом началась эпоха дворцовых переворотов. Суть ее: господа дворяне хотели получить как можно больше вольностей и как можно меньше обязанностей. Петр III в 1762 году подписал «Манифест о вольности дворянства», который позже подтвердила Екатерина II. А что она могла сделать, если ее права на престол были очень сомнительны — она и взошла‑то на него в результате дворянского заговора.

В итоге дворяне оказались в очень хорошем положении. Они могли ничего не делать, но все равно имели поместья, а при них крепостных крестьян, которые должны были работать на барина. Именно во времена матушки — Екатерины рухнул «общественный договор». То есть раньше крестьяне понимали: мы работаем, вы служите. Всё честно. Но если вы не служите, почему мы должны на вас работать? Напомню, что именно при Екатерине разразилось восстание Пугачева.

Освобождение крестьян добавило еще проблем. Большинство помещиков выжить в новые времена не сумели. Нет, имелись хозяйства в Новороссии[23], где складывалось нормальное крупнохозяйственное производство. Именно эти люди экспортировали хлеб в Европу, откуда сложилась байка, что «Россия кормила Запад». Но большинство русских помещиков стали стремительно разоряться. Тут еще добавился закон 1871 года о всеобщей воинской повинности. Стало совсем плохо — служить‑то все‑таки надо было.

Вот с таким дворянством имел дело Александр III — и получил именно то, что мог получить. Чего потребовали господа дворяне?

Освобождения от воинской повинности; экономической поддержки сословия (предоставления дешевого кредита); обеспечения привилегированного положения дворянства в сфере образования (устройство для дворянских детей особых при гимназиях пансионов и принятие в закрытые привилегированные учебные заведения исключительно одних дворянских детей); меры по затруднению доступа в дворянство выходцев из других социальных слоев.

Что тут можно сказать? Нормальная психология паразитов. Дайте, дайте, дайте! За что? Потому что мы такие.

И все требования были выполнены. От обязательной военной службы дворян освободили. Дворянские гимназии создали. 3 июня 1885 года был открыт Дворянский земельный банк, задачей которого стало поддерживать разорявшееся в условиях капитализма помещичье землевладение. Этот банк отличался очень льготными условиями кредитов и просто ангельским терпением по отношению к неплательщикам.

Самым глупым эпизодом был нашумевший «закон о кухаркиных детях». 1 июля 1887 года министр просвещения Российской империи граф И. Д. Делянов сделал доклад. В нем были такие слова:

«Проникаясь мыслью Вашего Величества, я счел нужным посоветоваться с означенными выше лицами, за исключением находящегося ныне в отсутствии действительного тайного советника графа Толстого, и мы, ввиду замечания Вашего Величества, предположили, что независимо от возвышения платы за учение, было бы, по крайней мере, нужно разъяснить началь- ствам гимназий и прогимназий, чтобы они принимали в эти учебные заведения только таких детей, которые находятся на попечении лиц, представляющих достаточное ручательство в правильном над ними домашнем надзоре и в предоставлении им необходимого для учебных занятий удобства. Таким образом, при неуклонном соблюдении этого правила гимназии и прогимназии освободятся от поступления в них детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей, детям коих, за исключением разве одаренных гениальными способностями, вовсе не следует стремиться к среднему и высшему образованию. С тем вместе, не находя полезным облегчать на казенные средства приготовление детей в гимназии и прогимназии, совещание высказало, что было бы необходимо закрыть приготовительные при них классы, прекратив ныне же прием в оные. На приведение сей последней меры в исполнение уже последовало, по всеподданнейшему докладу моему 11 апреля, предварительное высочайшее Вашего Императорского Величества соизволение.

Если Ваше Величество соизволит окончательно одобрить вышеизложенные предположения, то теперь предстоит только войти в Комитет министров с представлением:

1) об ограничении известным процентом приема в гимназии и прогимназии детей евреев, к которым может быть с пользою применена и предположенная особою комиссией под председательством статс — секретаря графа Палена мера о недопущении в гимназии и прогимназии детей евреев из низших сословий, и.

2) о предоставлении министру народного просвещения, в изменение ст. 129 устава университетов 23 августа 1884 г., права определять плату за слушание лекций, не стесняясь ныне установленной 50–рублевой нормой».