— Согласна на все сто процентов, — решительно поддержала Жаклин.

Я знала, что у нее проблем с этим не будет.

— А что, если некоторые люди не могут позволить себе тратить большие деньги на всякую ерунду? — требовательно спросила Аликс.

— Конечно, однако это осложняет задачу.

— Вы сказали, что тот, кто записался на уроки, получит двадцатипроцентную скидку на покупку пряжи. Вы держите свое слово или уже передумали?

— Я держу свое слово, — заверила я ее.

— Хорошо, потому что на дне моего кошелька звенит не слишком много мелочи. — Она протянула руку к мотку бело-розовой пряжи из шерсти и акрила. — Это сколько стоит?

— Пять долларов.

— Каждый? — На ее лице отразился ужас.

Я кивнула.

— И сколько мотков мне потребуется, чтобы из них связать одеяло?

Я схватила свой калькулятор.

— Похоже, пяти вполне хватит. Если вам хватит всего четырех мотков, вы сможете пятый вернуть мне за полную стоимость.

Аликс встала, сунула руку в карман и выудила оттуда помятую пятидолларовую бумажку.

— На этой неделе я могу купить только один, но смогу приобрести второй моток на следующей неделе, если это вас устроит.

— Важно, чтобы пряжа для всего изделия была одного оттенка, поэтому я отложу то, что вам нужно, а вы сможете оплачивать по мере возможности.

Аликс выглядела довольной.

— Это мне подходит. Полагаю, дама, которая замужем за этим модным архитектором, в состоянии скупить всю пряжу в вашем магазинчике.

— Меня зовут Жаклин, и я предпочла бы, чтобы вы называли меня по имени.

— Я бы хотела, чтобы вы все по своему желанию выбрали пряжу, — быстро вставила я, оборвав их до того, как Аликс успеет перепрыгнуть через стол и броситься на Жаклин.

Мне не хотелось признавать, но старшая женщина вовсе не была «душкой». Ее поведение, хотя и совсем иное, было нисколько не лучше манер Аликс.

Жаклин сидела одна и заняла половину стола. Когда пришла Кэрол, той не оставалось ничего иного, как сесть рядом с Аликс. По манере поведения Жаклин было ясно, что она ждет от других особого отношения к себе, и не только на этом уроке, но и в жизни.

Я не переставала думать, во что вляпалась с этими уроками вязания и, честно говоря, была обеспокоена.

Я думала… я надеялась подружиться со своими клиентками, но все начиналось не так, как хотелось.

Урок продлился два часа, а мы едва справились с подсчетом и набором петель. Я выбрала способ, которому легче научиться, но не самый распространенный. Я не хотела ошеломить своих учениц на первом же уроке.

К концу урока у меня уже были причины сомневаться в своих педагогических способностях. Кэрол схватывала все на лету, но Аликс была ужасно неуклюжей. До Жаклин тоже доходило не быстро. Когда, наконец, урок подошел к концу, моя голова пульсировала от подступающей головной боли, и я чувствовала себя так, словно пробежала марафонскую дистанцию.

Телефонный звонок Маргарет раздался как раз тогда, когда я уже приготовилась закрывать магазин.

— «Путеводная нить», — сказала я, хватая трубку, надеясь говорить с подъемом и готовностью услужить.

— Это я, — ответила моя сестра бодрым деловым тоном. С таким голосом ей бы работать в налоговом управлении. — Я подумала, нам следует обсудить День матери.

Она права. Открытие магазина поглотило меня целиком и полностью, поэтому об этом я и не вспомнила.

— Конечно, мы должны сделать что-то особенное для мамы.

Это наш первый День матери без папы, и я понимала, что нам всем будет нелегко, но особенно маме. Несмотря на наши разногласия, мы с Маргарет каждый год делали что-то сообща, чтобы поздравить нашу маму.

— Девочки предложили отвезти ее на обед в субботу. В воскресенье мы навещаем мать Мэтта.

— Отличная идея, но мой магазинчик открыт по субботам.

Я знала, суббота — день делового расцвета, поэтому закрываю магазинчик по понедельникам.

Моя сестра помедлила, а когда заговорила снова, показалась почти радостной. И я быстро сообразила почему.

— Раз ты не можешь отлучиться, мы с девочками навестим маму в субботу, а ты сможешь провести с ней время в воскресенье.

Это означало, что Маргарет не придется делить со мной нашу маму. Мамино внимание будет принадлежать целиком моей сестре. Ясно, почему Маргарет все так устроила — она во всем со мной соревнуется.

— О! — Я-то надеялась, что мы побудем все вместе.

— Ты ведь не работаешь по воскресеньям, не так ли?

У меня опустились плечи.

— Нет, но… ну, если ты так хочешь.

— У меня ведь нет выбора, не так ли? — сказала Маргарет угрюмым агрессивным тоном, который я давно ненавидела. — Это ведь ты не можешь устроить обед в субботу. Полагаю, ты хочешь, чтобы я приспосабливалась к твоему расписанию, но я не стану.

— Я не просила тебя ничего менять.

— Да, не просила, но я умею читать между строк. Как ты знаешь, у меня есть муж, а у него тоже есть мать. Раз в жизни мы захотели провести День матери с ней.

Вместо того чтобы вступить в спор, я старалась по возможности говорить отстраненно:

— Может быть, мы сможем найти компромисс.

— Что ты имеешь в виду?

— Я знаю, мама любит обедать в районе порта. Я могла бы встретиться с вами там и закрыть магазин на пару часиков. Таким образом, мы могли бы побыть с ней все вместе, а уж потом я навестила бы ее и в воскресенье.

По продолжительной паузе я могла сказать, что Маргарет не обрадовалась такой идее.

— Ты что же, ожидаешь от меня, что я заеду за мамой и отвезу ее в Сиэтл в субботу днем, потому что так удобнее для тебя? Мы обе знаем, какое в это время ужасное движение.

— Это всего лишь предложение.

— Я предпочту, если мы отпразднуем День матери в этом году все вместе.

— Прекрасно. Возможно, мы так и сделаем.

Я сдалась и мысленно велела себе не забыть позвонить маме и все объяснить.

— Хорошо. Вот и решили.

Я заметила, что Маргарет не спросила о первых двух неделях моего бизнеса. Она ни о чем не расспрашивала и не давала мне возможности спросить о том, что происходит в ее жизни.

— Мне нужно идти, — сказала Маргарет, — через пятнадцать минут у Джулии начинается урок танцев.

— Передай девочкам, что я их люблю, — сказала я. Племянницы были для меня радостью. Я глубоко их любила, и мы были близки как с Джулией, так и с Хейли. Почувствовав мое отношение к девочкам, Маргарет старалась держать их от меня подальше. Но теперь, когда повзрослели, они поступают по своему разумению. Мы часто болтаем, и я подозреваю, что они не говорят об этом своей маме.