К тому же ей понравилось его дружелюбие и разговорчивость, и она не хотела рисковать. В какой-то момент он может стать источником информации в поисках пропавшей карты.

Хасани выпрямился, держа в руках толстый том. Если даже он заметил ее интерес к его шее, то не подал виду. Вместо этого он благоговейно положил книгу на стол и открыл ее на иллюстрации с изображением трех каменных сооружений посреди пустыни.

– Это три великие пирамиды, – промолвил он. – Они были построены много тысячелетий назад.

Белла подошла ближе, чтобы рассмотреть рисунок. Одетый в длинное одеяние человек на верблюде казался карликом по сравнению с этими сооружениями.

– Какие они огромные! – воскликнула она. – Это усыпальницы?

– Да, они служили местом упокоения для нескольких фараонов, – с готовностью ответил Хасани. – Находившиеся под властью разных династий египтяне первыми разработали основы математики и науки, искусства и архитектуры. – Хасани с гордостью приподнял подбородок. – Мой народ умел читать и писать, когда весь остальной мир все еще жил в пещерах.

– Невероятная история, – заметила Белла. – Буду с нетерпением ждать возможности побольше узнать об этом.

Она потянулась было к тому, но Хасани опередил ее.

– Сейчас нет времени рассматривать эту книгу, мисс Джонс. С вашего позволения, я прикажу отнести ее в вашу комнату. Его светлость сильно разгневается, если вы опоздаете на встречу с ним.

– О! Конечно! Должно быть, уже около девяти.

– Да, почти. Я немедленно покажу вам дорогу.

Когда они вышли из библиотеки, Хасани искоса посмотрел на Беллу, а его губы изогнулись в довольно хитрой улыбке.

– Я не был до конца откровенен с вами, мисс Джонс, – признался он. – Возможно, вы будете удивлены, но это не первая наша встреча.

Белла, моргая, посмотрела на его оливковое лицо. Вчера, когда она заходила в расположенную внизу комнату для прислуги, чтобы познакомиться с миссис Уитеридж, разговорчивой экономкой, ей представили целую компанию слуг. Но Хасани она там не видела.

– Да?

– Когда я видел вас в последний раз, вы были маленькой девочкой примерно вот такого роста. – Он опустил руку ладонью вниз до пояса.

Они стали подниматься по парадной лестнице, и у Беллы от изумления перехватило дыхание.

– Так вы знали меня в Египте! – воскликнула она. – Я должна была догадаться! Стало быть, герцог пользовался там вашими услугами.

– Да, я приехал в Англию много лет назад. И теперь мой дом здесь. – Помолчав, Хасани задумчиво добавил: – Так вы ничего не помните о вашем пребывании в Египте?

Белла покачала головой.

– Боюсь, что нет. Тем не менее, мне кажется, что я должна извиниться за то, что вас не узнала.

– О, это не важно! Возможно, некоторые вещи лучше забыть. В особенности жестокое убийство отца его светлости, совершенное расхитителями гробниц. Они перерезали ему горло и оставили умирать одного посреди пустыни. – Сделав это тревожное заявление, Хасани махнул рукой в сторону арочного дверного проема: – Вам сюда, так что пока мы должны попрощаться. Хорошего вам дня, мисс Джонс.

Белла посмотрела вслед этому человеку, шагающему по коридору с книгой по истории Египта, которую он для нее выбрал. Она огорчилась из-за того, что он так резко оборвал разговор с нею. Ей хотелось бы еще потолковать с Хасани, расспросить его об Египте. Он был интересным человеком, обаятельным и услужливым.

В отличие от своего хозяина.

Ее желудок сжался, так она разнервничалась в ожидании предстоящей встречи. Зато она сразу начнет свои поиски, как только получит доступ к принадлежащей Эйлуину частной коллекции древностей.

Белла разгладила ладонями платье, а затем сделала то же самое с волосами, проверяя, нет ли выбившихся из тугого пучка прядей. Она должна выглядеть хладнокровной и деловитой, надежной помощницей, которой можно позволить работать без присмотра.

Настала пора встретиться со зверем в его логове.

Белла застала герцога на том же самом месте, где она оставила его накануне: перед высокой каменной стелой со странными иероглифами, вырезанными на камне. Поскольку ее чудесные туфельки бесшумно ступали по пыльному паркетному полу, а новое платье цвета морской волны больше не шелестело без многочисленных нижних юбок, он не услышал, как она подошла.

Хотя, возможно, он был просто поглощен своей работой.

Белла остановилась, чтобы рассмотреть его. Герцог сидел на табурете, наклонившись набок, и она смогла увидеть, как белая рубашка обтягивает его широкие плечи. Все его внимание было направлено на стопку бумаг, лежащих у него на коленях. К большому удивлению Беллы, на нем были очки в золотой оправе.

Его брови под спутанной прядью кофейно-каштановых волос были сосредоточенно нахмурены. Когда его указательный палец приблизился к листу бумаги, Белла увидела, что вместо слов на нем были нарисованы символы, похожие на изображения, которые она видела на многих артефактах.

Белла была поражена тем, что сегодня Эйлуин показался ей не таким уж и страшным. Возможно, более человеческий облик ему придавали очки. Или солнечный свет, смягчающий его суровые и красивые черты. Как бы там ни было, он выглядел как обычный человек, сосредоточенный на решении какой-то проблемы.

Но иллюзии Беллы были утрачены, когда герцог бросил через плечо:

– Подойдите ближе, мисс Джонс. Я не кусаюсь.

Раздосадованная тем, что он заметил ее испытующий взгляд, Белла шагнула вперед и остановилась перед ним. Она была полна решимости держаться вежливо ради своих поисков.

– С моей стороны было бы грубостью прерывать ваши размышления, – проговорила она. – Я часто замечала у своего отца такое же выражение сосредоточенности, когда он работал со своими записями. Отец всегда просил меня подождать, пока он закончит.

Эйлуин повернулся на табурете, снял очки и посмотрел на нее снизу вверх. Когда его проницательные карие глаза оглядели ее новое платье, он нахмурился еще сильнее. Мисс Джонс приготовилась к женоненавистническому замечанию. Выражение ее лица оставалось спокойным и сдержанным, а про себя она решила прибегнуть к дипломатии, чтобы отклонить любую критику.

– А что за записи он вел? – поинтересовался Эйлуин.

– Отец? – переспросила Белла, сбитая с толку его вопросом. – Ну-у… в конце каждого дня он записывал свои мысли и наблюдения об объекте, который он исследовал. Он писал очень быстро, и его почерк оставлял желать лучшего. Иногда, когда отец исписывал целый том, он просил меня отредактировать и переписать свои записи.

– Вы путешествовали с сэром Сеймуром очень много лет. У вас должно быть много таких записных книжек. Где они сейчас?

Белле не хотелось говорить герцогу, что бумаги ее отца все еще лежат в ящиках в их оксфордском колледже. Эйлуина все это не касалось.