На следующий день после разговора с полковником Шин и Федька поднялись ближе к восьми часам. Дед Иван к тому времени уже хлопотал на кухне, решил парней блинами порадовать – так подаркам внука радовался. Легкий, удобный пистолет и добротный дробовик Тульского оружейного завода лежали на видном месте. Дед хотел попросить Шина, чтобы тот показал ему, как управляться с неизвестными для пожилого человека стволами, но терпеливо ждал, когда ребята проснутся. Вчера вечером Шин вскользь упомянул, что у них с Рыжиком большой заказ появился. Иван Романович волновался на этот счет, но был доволен, что к Шину обратились именно военные, а не какие-нибудь там бандиты бессовестные.

«А кто еще достойнее его внука в крепости Полой? Добрые ныряльщики на дороге не валяются! А Шинушка уже мастер своего дела! – гордо подумал дед, напустив чаду в кухне. – Лишь бы только все удачно получилось».

Дед Иван не знал всех деталей, внук только и сказал, что на Дальнюю Банку пойдут. Опасно, конечно, но тут зашипел очередной блин на раскаленной чугунной сковороде.

«Ничего! Справятся! – решил для себя дед, смазывая маслом поверхность сковородки для следующего блина. – Будет теперь прибыток!»

– Привет, деда! – Шин зашел в светлую, но малость задымленную кухню. Молодой, веселый, свежий, подтянутый парень. Следом за ним нарисовался помятый Рыжик с противной щетиной на лице, зевнул во весь рот.

– Здравствуйте, Иван Романович, – с трудом выговорил он.

– Садитесь, робяты, садитесь! Чайку с блинами отведайте! У меня медок есть, – с готовностью откликнулся дед. – Когда будете выходить?

– Позавтракаем и будем в дорогу собираться, – ответил Шин.

Дед закончил с блинами и, глядя, как парни дуют на горячий чай, сообщил:

– Я там, на тропке, сигнализацию поставил. На случай если вдруг лихие люди в твое отсутствие нагрянут. Ты мне в Полое обязательно батареек купи для приемника. Теперь вот думаю мину на повороте поставить. Обратно пойдете обязательно проверьте флажок, ты знаешь где. Если поднят, значит, мина на месте. Если нет, – дед погладил седую бороду. – То все равно заминировано. Будьте осторожны. Ладно, можете флажок не проверять, но у меня все равно фугас на тропке зарыт. Я вас провожу и травинку хитрую покажу.

Шин потянулся за сумкой достал кошель с деньгами и протянул деду Ивану.

– На вот, это наши деньги. Мы с Федькой по десять серебряных себе на текущие расходы взяли, остальное спрячь.

Дед Иван принял из рук внука тяжелый мешочек, взвесил на весу, развязал шнурок, заглянул внутрь и ахнул:

– Это что, серебро? И золото?!

– Да, это за вчерашнюю добычу с авансом на будущее.

Старый рыбак всплеснул руками:

– Тогда купи на рынке масло. И спичек, и соли, и сахара. Табака обязательно! Да и сигарет можно. Консервов каких-нибудь, только не рыбных.

– Купим деда, купим. Все купим. Теперь заживем!

– Про курево не забудь! Курево – в первую голову купи!

Шин решил не испытывать свой новый подводный автомат – пора поторапливаться в крепость. Проспали, что теперь поделаешь! И до Полоя еще ковылять и ковылять. Шин был не против устроить бодрящую пробежку до самых Северных ворот, но Федьку мутило, и этот вариант отпал за ненадобностью. Оказалось, что за утренними хлопотами времечко пролетело очень уж быстро. Пора! Полковник ожидал прибытия дайверов, и заставлять его ждать среди людей знающих, считалось по меньшей мере неприлично, а на самом деле даже опасно.

Шли по тропке ни шатко ни валко. Шин даже заворчал на Рыжика:

– Знал бы, что ты сегодня расклеишься, ни в жизнь не дал бы тебе вчера столько пива выпить.

Федька виновато заметил:

– Извиняй, братишка, это не пиво…

Шин резко остановился и, медленно повернувшись к напарнику, тихо спросил:

– Тебя что, дед вчера брагой угощал?

Федька виновато кивнул.

– Ну, я ему задам, когда вернемся! – рассердился Шин и вдруг шепотом добавил: – Ты к бою готов?

Рыжик, хоть и чувствовал себя виноватым, как кот укравший колбасу, но в этих делах толк знал. Он, не поворачивая головы, вскинул глаза на напарника и скосил их влево, еле заметно сопровождая движением головы. Шин подтвердил, медленно опустив веки. Федька напрягся и как бы невзначай передвинул «Бизона» на грудь.

Тропка петляла среди нагромождения больших валунов, спускаясь с небольшой сопки. Отсюда и до Белой Скалы рукой подать, еще метров двести, ну, максимум триста пути и выйдешь к повороту на Полой, там же выход к злополучному пляжу, где твари атаковали деда Ивана. Так случилось, что до места, где Шин заметил движение, они с напарником еще не дошли. Необходимо срочно принимать решение. Если этот кто-то неведомый поймет, что его заметили, он может открыть огонь на поражение прямо сейчас. В мире, где незарегистрированные стволы открыто носились даже при представителях официальной власти, цена на человеческую жизнь резко упала.

Федька достал сигареты, подал Шину, чиркнул спичкой, изобразил вставших на перекур, уставших на горном маршруте людей. Необходимо выиграть время и он добыл пару минут. Шин не курил, но сигарету взял и всем своим видом обозначал человека, решившего сделать паузу и передохнуть.

– Еще пять метров по тропинке пройдем, – еле слышно прошептал Шин. – А потом ты сиганешь влево, а я вправо, там нагромождение скал удобное. Займем позицию.

Федька согласился.

Затоптали окурки и тронулись в путь. Большая насыпь приближалась, а за ней уже торчало острие Белой Скалы. Не доходя пяти шагов до узкой горловины, через которую тропинка перетекала на ту сторону останца, напарники вмиг исчезли с открытого пространства, премного удивив встречающую сторону. Федька, как бегун на короткие дистанции с препятствиями, сноровисто перепрыгнул длинный зазубренный камень. Шин рванул вправо, обтекая два острых выступа. Немного вернулся и, оценив открывшийся ракурс, припал на колено. Оба изготовились к стрельбе.

Со стороны Белой Скалы запоздало громыхнула автоматная очередь и заглохла. В тот же миг Федька ответил жизнерадостной серией из «Бизона». На той стороне громко охнули. Отвратительный пронзительный голос завизжал:

– Бахарь! Он в меня попал! Бахарь! Бахарь! Меня убили, Бахарь!

Невидимый Шину кричащий человек, неразборчиво запричитал.

– Да заткнись ты, урод! – раздался окрик, без сомнения главаря шайки.

– А-а-а! – от боли и страха навзрыд заревел раненый человек.

Федька скрытно сместился на метр влево, приподнялся над куском скалы, долго прицеливался, вылавливая удачный момент. Очередь из трех патронов кучно ушла в тонкую щель горловины. Крик бандита захлебнулся кровью.

Гробовая тишина обрушилась на притихших напарников после того, как метущееся эхо выстрелов затихло в разломах скал и щебеночных склонов.