— Ваше величество, — поклонился он, — у нас десятки раненых, трое погибли. Потери минимальны.

Да, минимальны, но, учитывая, что мое живое войско и без того мало, все-таки потери.

— Вы… поднимете мертвых? — завороженно спросил Беар.

Не будет ли это кощунством в данной ситуации? Но их души еще недалеко.

— Да, подниму. Не отвлекайте меня с четверть часа, если только неприятель не решит атаковать.

— Слушаюсь, ваше величество.

А я прошел туда, где под грубой тканью виднелись очертания трех тел. Совсем недавняя смерть — значит, шанс поднять очень велик. Убрал ткань, вгляделся в тела, обезображенные ожогами. После поднятия раны исчезнут, оболочка восстановится, если я волью чуть больше силы. И я зашептал заклинания. Первым поднялся совсем юный парнишка, кто-то из людей Беара Янтеля. Он осоловело озирался по сторонам, будто не понимая, что мертв, а потом уставился на меня. За первым последовал второй. Тот и вовсе не выказывал признаков разума, просто сел с отрешенным выражением лица. А вот третий сначала захныкал, заплакал, но и он быстро подчинился моей силе. Что ж, можно сказать, первая попытка атаки на Самарин обошлась без потерь.

Я устало потер лоб. Вокруг люди разбивали лагерь — в недосягаемости для врагов, но достаточно близко, чтобы никого не пустить в город.

— Ваше величество, ваша палатка готова, — доложил Янтель и со смесью восхищения и ужаса уставился на поднятых мертвецов. — Невероятно.

— Для меня нет слова «невероятно», Беар.

Давно уже нет… Я вздохнул и направился к палатке. Вошел внутрь, и ко мне тут же метнулась Рина. За минувшие пару дней я почти привык к ее присутствию — в качестве прислуги, еще одной тени на моем пути.

— Ваше величество, — склонилась она, — будете ужинать?

— Нет, благодарю. Оставь меня.

Хотелось побыть одному, но, увы, я был лишен этого счастья. Понимал: стоит выгнать девчонку из палатки, и найдутся желающие обидеть ее словом или делом. Возьмем Самарин, пристрою куда-нибудь, а пока пусть сидит.

Рина забилась в дальний угол палатки, а я снял тяжелый плащ и взлохматил мокрые от дождя волосы. Осада… Долго и утомительно, мои солдаты вымотаются. Люди в городе — тоже, но, уверен, припасов у них хватает, потому что все понимали, куда движется моя армия. Выбор невелик. Первый вариант — заставить говорить призрак Илверта. Но вся проблема в том, что я изначально его не призывал, и изгнать тоже не получалось, какие бы ритуалы ни испробовал. Вариант второй — приказать своим солдатам поискать таинственный ход. Вариант третий — найти способ обойти древнюю магию, и это казалось наименее вероятным. Остается искать ход. Я мысленно отдал приказ призракам обшарить все: любые руины, любые каменные завалы. Они разлетелись невидимыми шпионами, разбрелись вокруг Самарина насколько хватало моей власти. Но будет ли результат?

— Вы устали, мой король. — Рина снова подползла ближе. И почему женщины не понимают слова «нет»?

— Устал, — признал я. Все-таки наш переход был утомительным, а некромантия требовала много сил.

— Позволите помочь вам отдохнуть?

И тонкие пальчики Рины коснулись моей спины, прошлись по плечам, массируя, разминая. Действительно становилось легче, только я не доверял этой девчонке. Никому не доверял. А Рина уже массировала голову и шею, и я поддавался ее пальцам. А мысли были далеко, за границей Изельгарда, дома. Вначале я получил несколько магических писем от Ника. Он требовал от меня не делать глупостей, просил вернуться. Я установил магический полог, чтобы письма не доходили до цели и возвращались к Нику. Вот, недавно снял, только новостей из дома больше не было.

Пару дней назад я почти решился написать матери. Нашел завалявшийся магический конверт, добавил своей силы, чтобы наверняка письмо достигло адресата, написал: «Здравствуй, дорогая матушка». И все, больше ничего написать не смог. Убрал лист обратно в конверт. Что я мог ей сказать? Что здоров и благополучен? Что продвинулся по Литонской земле? Ее бы это не порадовало. Мама ненавидела Литонию, королевой которой когда-то была. Она ненавидела все, связанное с моим отцом. Упоминание о нем было в нашем доме под запретом, как и любые разговоры о Литонии. Мама-мама… Оставалось надеяться, что у них действительно все хорошо. А я справлюсь.

Пальчики Рины сместились ниже, вернулись к плечам, медленно опустились к пояснице.

— Хватит.

Я резко поднялся, и Рина чуть не упала.

— Я что-то сделала не так? — спросила она испуганно.

— Все так, но больше не надо. Ложись спать.

Быстрее бы взять Самарин. Дальше станет немного проще, потому что у моей армии будет опорный пункт, откуда можно управлять действиями солдат, где можно сосредоточить основные силы. Самарин — столица Литонии. Есть Самарин — есть сама страна.

С этой мыслью я и уснул. Сон был недолгим, как и всегда. Призраки делились своими находками, но ни одна не походила на тайные лабиринты Самарина. Я то и дело ворочался, открывал глаза. В другом конце палатки вертелась Рина. Наверное, ей тоже было страшно находиться рядом со мной, но я ведь ее не заставлял. Потом я снова забывался сном и вновь просыпался. Так продолжалось до самого рассвета.

Солнце застало меня на ногах. Я обходил посты, узнавал о состоянии раненых, наблюдал за стенами Самарина. Город казался неприступным. Ничего, рано или поздно силы защитников города иссякнут, а подкрепление мы к ним не пустим.

Я уже шел обратно к палатке, чтобы собрать совет и обсудить наши дальнейшие действия, когда ко мне подбежал Янтель.

— Ваше величество, — поклонился он, едва остановившись, — ваше величество, к лагерю прибился человек. Он один и утверждает, что вы его ждете.

— Я никого не жду, — ответил, хмурясь. Кто это мог быть?

— Так что прикажете с ним делать?

— Проводите ко мне. Посмотрим, кто к нам пожаловал. Может, это кто-то из горожан.

Янтель махнул рукой солдатам, и вскоре я увидел гостя. Увидел — и узнал. Воспоминания детства всколыхнулись, как зыбь на море. Самаринский дворец, жуткие призраки — и мужчина, сам слишком напоминавший призрака. Светловолосый, с большими светло-голубыми глазами, окутанный тяжелой аурой. Он давал мне первые уроки магии.

— Лер Эйш. — Я шагнул навстречу.

— Ваше величество, — поклонился мой странный гость, а я отметил, что время над ним не властно. Айк Эйш остался таким же, каким я его запомнил: еще молодым, с чуть насмешливой улыбкой и легким презрением во взгляде, будто я был перед ним несмышленым мальчишкой. Хотя ведь так оно и было.

— Что привело вас ко мне? — спросил я, не зная, чего ожидать.

— Мне хотелось бы побеседовать с вами с глазу на глаз, ваше величество, — ответил лер Эйш, поправляя застежку черного с серебром плаща.

— Все вон! — приказал я. Можно было, конечно, поговорить в палатке, но, во-первых, там Рина. А, во-вторых, мало ли что задумал этот человек. Вдруг он пришел с дурными намерениями?