– Так вот, Кларисса Рикарду. Лучше тебе начать говорить по хорошему, и выложить всё, что тебе известно, иначе….

– Не дождётесь! – нахальная преступница, только фыркнула, и не дала договорить Азраилу.

– Ну почему же?! Я думаю, что нам удастся тебя убедить. Ведь если ты не сознаешься, то тебя будут судить, как минимум за одно убийство, и покушение на вторую жизнь. А это, как ты догадываешься, смертная казнь, по нашим законам.

– Мне нечего сказать. Я признаю вину. И смерти я не боюсь. – Взгляд Клариссы был холоден, и пылал уверенностью.

– Я знал, что ты поведёшь себя именно так, но всё же надежда на твоё благоразумие теплилась. Но, поверь, ты не знаешь, с кем связалась. Я заставлю тебя сказать всё, и выдать даже своих родных. – Азраил встал, и резко вышел за дверь. Вернувшись через минуту, он обратился к своему коллеге:

– Ты сегодня на машине?

– Да, я как раз починил свою старушку.

– Отлично, мы сейчас поедем с тобой по важному делу, объясню всё по дороге. Эту красавицу доставят в управление, где мы снова с ней встретимся немного позже. И, я очень надеюсь, что к тому времени она хорошенько обдумает, и оценит свои шансы и перспективы.

Детектив Джаспер окликнул патрульных полицейских, и через минуту, скованную наручниками медсестру Рикарду вывели из здания, и увезли под усиленной охраной в управление. В это же время Азраил, собрал в кабинете не большое собрание, в которое вошли: его напарник Изикейл, два офицера полиции, которым можно было доверять, главный врач больницы, и лечащий врач Отто Герлинг.

– Джентльмены! У меня для вас конфиденциальный разговор. Ни единое слово не должно будет выйти за пределы этой комнаты. – По комнате пробежал удивленный вздох.

– Что ты имеешь в виду, Аз? – обратился к Джасперу Изикейл.

– Как вы понимаете, медсестра, проработавшая в этом госпитале больше пяти лет, не просто так решила отправить нашего единственного свидетеля к праотцам?! Верно! Значит, он владеет куда более ценной информацией, чем мы даже могли предположить. Его жизнь и так под большим вопросом, но всё же есть шанс, и, если мы его упустим…. Даже не хочу думать об этом! – Азраил замолчал, и уставился в окно.

– Ближе к делу детектив!

– Да, конечно, доктор. Так вот, пока Отто жив, я более чем уверен, он находится в большой опасности. Даже круглосуточная охрана, и сопровождение каждого входящего в палату, не сможет гарантировать его полной сохранности. Верно?

– Верно детектив. Что вы предлагаете? – вмешался в разговор один из офицеров.

– Я предлагаю, убить Отто Герлинг. – Глаза Азраила коварно блеснули.

– Что?! Вы сошли с ума?! Что значит убить?! – все собравшиеся в кабинете взволнованно загомонили.

– Аз, я работаю с тобой много лет, и я тебя доверяю, но…. Я не совсем понимаю.

– Спокойствие Изи. Я, конечно, свихнулся, но не до такой степени. У меня есть план, для его реализации, я и собрал всех вас. Нам нужно чтобы Отто Герлинг умер официально, с пищащими аппаратами, дефибрилляторами, и прочими спецэффектами. Далее мы переводим его в другое крыло госпиталя под другим именем. Фальшивую личность я возьму на себя. И там уже пытаемся на самом деле не потерять единственного человека, который может без загадок всё рассказать. Если все согласны со мной, то мы можем приступить к более подробному обсуждению, но не забывайте – ни едина душа, помимо находящихся здесь, не должна прознать о нашей задумке.

– Хм, теоретически вашу задумку можно воплотить в жизнь, но это очень рискованно, и к тому же вероятность того, что находящиеся вокруг медсёстры ничего не заметят, крайне мала.

– Мала, или не мала, но она есть. А риски? Я готов взять риски на себя, и прикрыть вас при необходимости. Нам очень важно, чтобы Отто выкарабкался, и при этом, чтоб никто не узнал, что он жив. А, что касается количества свидетелей, так мы сделаем ход конём – провернём операцию ночью.

– Хорошо, детектив. Мы сделаем все, что в наших силах. Но до ночи ещё далеко, неужели мистер Герлинг останется без охраны?

– Вы считаете меня совсем глупцом? – вопрос главного врача вызвал у Азраила праведный гнев. Неужели он, опытный детектив, допустит такую оплошность.

– Аз, успокойся. Никто не считает тебя глупцом, доктор всего лишь уточнил.

Взаимные упрёки, и подробное обсуждение сохранения Отто жизни, и спокойствия госпиталя в целом, заняли у собравшихся не менее получаса, после чего напарники вышли на улицу, и Изикейл, наконец, мог задать все вопросы, которые не давали ему покоя.

– Аз, а теперь объясни мне подробно, что же происходит?! Куда мы сейчас направляемся, и, причём тут медсестра?

– Всё просто друг мой. Мы с тобой лопухнулись, и упустили важную деталь – подчерк. У профессора, обучающего студентов, обучать школьников, извини за каламбур, никак не может быть ужасного подчерка. А якобы предсмертная записка Маргарет Герлинг была написана как будто первоклассником.

–Ну не знаю Азраил, не знаю.– Изикейл недоверчиво покачал головой. – Я видел разные исключения из правил, а уж плохой подчерк у профессора – никак не показатель того, что где-то закралась ошибка.

– Тут ты прав Изи, но я знаю, что у Маргарет был каллиграфический подчерк. И сейчас мы направляемся в колледж, к профессору Адамсу, чтобы подтвердить мою теорию. И, опережая твой вопрос, отвечу, да, я просто почувствовал, что раз кому-то понадобилось подбрасывать фальшивую записку, то и завершить начатое неизвестные захотят.

– Хорошо, допустим, ты прав, а откуда ты узнал про подчерк – вообще отдельный разговор. Но, скажи мне, Аз, с чего ты взял, что во всей этой истории есть «неизвестные», и всё не закончилось с поимкой медсестры? Может быть, у них были непримиримые доказательства, или Отто её каким-то образом задел, и она решила воспользоваться появившейся возможность?

– И опять, мы с тобой лопухи Изикейл! Мы упустили из виду некоторые факты. При нашей первой встрече с Отто, он весьма неоднозначно говорил о группе охотников на людей, о которой ходят слухи. Мы с тобой тогда восприняли это как шутку, и очень сильно ошиблись. Отто явно что-то знал, и даже успел навести нас на некоего Мустафу. И даже тогда мы с тобой Изи не придали этому особого значения. Да, мы не знали точно, что это был Отто, но задумать уже следовало. Завершающей глупостью, была кровавая расправа в доме Герлинг. Мы, ведомые своими интересами, обрадовались, что можно наспех закрыть, казавшееся сложным, дело, и не выстроили логическую цепь. Вспомни, друг мой, сколько было в последние годы случаев пропажи молодых людей, непонятных убийств? И все без единой зацепки, и все они были разными, и нам в голову не могло прийти, что всё это взаимосвязано. Только сейчас вырисовывается размытая, общая картина. Мы наткнулись на крупный клад Изикейл, и даже я не предполагаю, что нас ждёт на дне сундука.

Севшие к тому моменту уже в машину детективы на какое-то время замолчали, и ехали на встречу с профессором Адамсом практически молча, лишь изредка перекидываясь короткими фразами. В такой, немногословной обстановке, прошла первая половина пути, и лишь потом, Изикейл, осмыслив слова напарника, заговорил: